Джек Хиггинс - Орел улетел
– Я с удивлением обнаружила, что многие американцы работали на этот отдел еще до того, как Америка вступила в войну. Я подумала, что об этом можно написать книгу. И вот устроила себе командировку в Лондон, чтобы собрать материал. В документах постоянно фигурирует фамилия Манроу – бригадный генерал Дагал Манроу. До войны он занимался археологией в Оксфорде. В Отделе операций особого назначения он возглавлял сектор "Д". Этот сектор еще называли отделом грязных дел.
– Я слышал о нем, – сказал я.
– В основном я работала в Государственном архиве. Как вам известно, лишь немногие документы, связанные с разведкой, сразу поступают в открытые фонды. Одни документы засекречиваются на двадцать пять лет, другие – на пятьдесят...
– А особо важные – на сто лет, – добавил я.
– У меня тут как раз такие документы. – Она взяла папку. – Хранить сто лет. Документы, касающиеся Дагала Манроу, Курта Штайнера, Лайама Девлина и других. Поверьте, это интересно.
Она передала мне папку, и я положил ее на колени, не раскрывая.
– Как вам удалось заполучить эти документы?
– Вчера я заказала несколько материалов о деятельности Манроу. Документы выдавал молодой парень, он работал один. Когда брал папки в хранилище, видимо, не проверил как следует. Эта папка случайно оказалась между двумя другими; она, конечно, была опечатана. Выносить документы из архива запрещено, но эта папка не была записана в мой формуляр, и я тайком сунула ее в портфель.
– Согласно Закону о защите Королевства – это уголовное преступление, – заметил я.
– Я знаю. Я распечатала папку как можно аккуратнее и ознакомилась с ее содержанием. Это просто тридцатистраничная справка о неких событиях – поразительных событиях.
– Так.
– Потом я сняла фотокопию.
– Современная техника позволяет установить, когда это было сделано.
– Я знаю. Как бы то ни было, я запечатала папку и сегодня утром вернула ее в архив.
– И как же вам это удалось? – спросил я.
– Заказала те же документы, что и вчера. А эту папку вернула работнику архива, сказав, что ее выдали по ошибке.
– И он вам поверил?
– Думаю, что да. А почему бы он не поверил?
– Это был тот же работник, что и вчера?
– Нет, другой, постарше.
Я стал размышлять над тем, что она рассказала; на душе было тревожно. Наконец я произнес:
– Знаете что, приготовьте-ка чаю, а я пока посмотрю документы.
– Хорошо.
Она взяла поднос и пошла на кухню. Я сидел в нерешительности. Потом открыл папку и начал читать.
* * *Я был так поглощен чтением документа, что забыл о ее присутствии. Закончив читать, я закрыл папку и поднял голову. Она уже сидела в кресле напротив и смотрела на меня; ее лицо выражало напряженную сосредоточенность.
– Теперь понятно, почему этот документ засекретили на сто лет, – сказал я. – Правительству не нужно, чтобы эти сведения были преданы огласке, даже сегодня.
– Я тоже так считаю.
– Могу я оставить это у себя на некоторое время?
Она подумала немного, затем кивнула:
– До завтра, если хотите. Я вылетаю в Штаты завтра вечером, рейсом «Пан Америкэн».
– Решили, что лучше уехать?
Она подошла к батарее и взяла свой плащ.
– Да. Думаю, мне лучше вернуться на родину.
– Боитесь? – спросил я.
– Возможно, я преувеличиваю опасность, но, конечно, я боюсь. Я заеду за документами завтра. Скажем, в три часа, по пути в Хитроу.
– Хорошо. – Я положил папку на столик.
Когда я провожал ее до двери, часы на камине пробили половину восьмого. Я открыл дверь, и мы немного постояли на пороге: на улице лил проливной дождь.
– Есть человек, который может подтвердить эти факты, – сказала она. – Этот человек – Лайам Девлин. Вы написали в своей книге, что он жив, действует в составе временной Ирландской республиканской армии на территории Ирландии.
– Это последнее, что я о нем слышал, – сказал я. – Ему сейчас, должно быть, шестьдесят семь лет, но он бодр и полон сил.
– Ну что ж. – Она опять улыбнулась. – До завтра.
Она сошла по ступенькам на тротуар и, шагая под проливным дождем, растворилась в тумане сумерек, едва дойдя до конца улицы.
* * *Я устроился у камина и дважды прочитал документ, затем вернулся в кухню, заварил себе еще чаю и сделал бутерброд с курицей. Потом сел за стол и стал есть, размышляя о случившемся.
Надо же как бывает: одно совершенно неожиданное событие может изменить всю вашу жизнь. Со мной так уже было – когда на кладбище в Стадли Констабл нашли памятник Штайнеру и его десантникам. В то время я собирал материал для статьи, которую заказал мне один исторический журнал. А нашел то, что совсем не искал, нечто такое, что круто изменило всю мою жизнь. Я написал книгу, которую издали по всему миру – от Нью-Йорка до Москвы, и разбогател. И вот теперь – Рут Коуэн и папка с документами, которую она выкрала из архива. Я снова испытывал то же странное трепетное волнение.
Мне нужно было успокоиться и разобраться в ситуации. Я не спеша принял душ, побрился, оделся. Было только полдевятого, и я чувствовал, что не смогу так рано уснуть, если вообще усну сегодня.
Я не стал больше пить виски, ведь мне нужно было все обдумать. Я заварил побольше чаю, уселся в кресло у камина, закурил и снова принялся за документы.
Звонок в дверь вывел меня из задумчивости. Я посмотрел на часы. Почти девять. В дверь настойчиво позвонили еще раз. Я вложил документ в папку, положил ее на столик и вышел в коридор. Я подумал, что вернулась Рут Коуэн, но это была совсем не она. На пороге стоял молодой констебль в насквозь промокшем темно-синем форменном плаще.
– Господин Хиггинс? – Он посмотрел на клочок бумаги, который держал в руке. – Господин Джек Хиггинс?
Как странно: когда приходят дурные вести, мы всегда понимаем это без всяких слов.
– Да, – ответил я.
Он вошел в прихожую.
– Извините, что приходится беспокоить вас, сэр, но я собираю сведения о Рут Коуэн. Вы ведь ее друг, сэр?
– Да нет, – сказал я. – А в чем дело?
– Видите ли, эта женщина погибла. Час назад у здания Британского музея ее сбила машина.
– Какой ужас! – прошептал я.
– Мы нашли в ее сумочке карточку с вашим адресом.
В это было трудно поверить. Еще совсем недавно она стояла на том самом месте, где теперь топтался полицейский. Он был совсем молод – двадцать один или двадцать два года; в этом возрасте человек еще способен сочувствовать чужому горю. Он взял меня за руку.
– Что с вами, сэр?
– Да ничего, просто потрясен, – ответил я и сделал глубокий вдох. – Что от меня требуется?
– По-видимому, эта женщина работала в Лондонском университете. Мы обратились в студенческое общежитие, в котором она проживала. Там никого нет, ведь сегодня выходной. А нужно провести официальное опознание. Таково требование отдела судебно-медицинской экспертизы.
– И вы хотите, чтобы я опознал ее?
– Если не возражаете, сэр. Это недалеко отсюда, в Кенсингтоне.
Чтобы успокоиться, я снова глубоко вздохнул.
– Хорошо. Пойду надену плащ.
* * *Мрачное здание морга, больше похожее на какой-то склад, находилось на маленькой улочке. Войдя в вестибюль, я увидел за столом дежурного вахтера в форме и невысокого смуглого мужчину чуть старше пятидесяти лет. Он стоял у окна и смотрел на дождь. Изо рта у него свисала сигарета. Он был в плаще и фетровой шляпе.
Человек повернулся ко мне, держа руки в карманах плаща.
– Господин Хиггинс?
– Да, – подтвердил я.
Не вынимая рук из карманов, он кашлянул, и пепел с сигареты упал на его одежду.
– Старший инспектор уголовного розыска Фокс. Прискорбный случай, сэр.
– Да, – кивнул я.
– Эта женщина, Рут Коуэн... вы ее хорошо знали?
– Нет, – ответил я. – Мы познакомились только сегодня вечером.
– У нее в сумочке нашли ваш адрес. – Я не успел ответить, а он продолжал: – Ну да ладно, давайте поскорее закончим с этим. Сюда, пожалуйста.
* * *Меня провели в ярко освещенное помещение с белыми кафельными стенами. Я увидел перед собой несколько операционных столов. На крайнем столе лежало тело, прикрытое белой простыней. Рут Коуэн казалась очень спокойной, глаза ее были закрыты, голову обтягивал резиновый капюшон, из-под которого сочилась кровь.
– Вы готовы официально подтвердить, что это Рут Коуэн? – спросил констебль.
Я кивнул:
– Да, это она.
Он снова накрыл тело простыней. Обернувшись, я увидел, что Фокс сидит на краю стола и прикуривает сигарету.
– Как я уже сказал, в ее сумке обнаружили карточку с вашей фамилией.
Когда он произнес это, у меня в голове как будто что-то щелкнуло, я очнулся и начал анализировать происходящее. Сбить человека и скрыться с места происшествия – это, конечно, серьезное преступление, но почему этим делом занимается старший инспектор уголовного розыска? Да и сам Фокс – лицо угрюмое, глаза темные, настороженные. Разве похож он на обычного полицейского? Наверняка он из Специальной службы.
