Валерий Ванико - Золото по ленд-лизу
- Не может, - толкую ей. Если собьют и его, то нас не вытащит никто. Нас просто не найдут. Некому будет наводить «крокодилов».
А она лепечет, - у меня в штабе друг, он полковник.
- Это «духам» расскажешь, - говорю.- Короче, ты прячешься, а я увожу их в горы. Пока буду с ними возиться, может кто-нибудь и прилетит за нами.
А та, - я с тобой.
Я ей и толкую, что в своих туфельках она далеко не уйдет. Пару километров, не больше. А если здесь ее «духи» найдут, то убивать не будут. Она для них товар, Тем более что блондинка и молодая. В худшем случае изнасилуют.
Баба в слезы, - буду жаловаться в политотдел армии…
Ну, я сгреб ее за шиворот и затащил внутрь корпуса вертолета, в обломки, к трупам экипажа.
Говорю, - сиди тихо, может, я за тобой и вернусь.
Но в горы сразу не пошел. Вставил в автомат новый рожок и побежал к кишлаку. Как и ожидал, «духи» шли оттуда толпой, не таясь. Думали, что серьезного сопротивления им не окажут.
Ничего личного у меня к ним не было. Но я же не виноват, что там, в горах, нет ни клуба, ни стадиона, ни телевизора и развлекаются они тем, что сбивают вертолеты, а с живых неверных сдирают шкуру или отрезают им голову.
«Духи» совершили две грубые ошибки.
Не убили меня, когда я был в воздухе, и сейчас шли к вертолету толпой. Не иначе, были обкуренные. К тому времени я уже служил по второму году и не мало их повидал.
Залег за валун, подождал, когда подойдут метров на двадцать, и метнул в толпу две «феньки». А затем открыл по ней огонь из автомата. Опорожнив диск, рванул в сторону гор. Ушел недалеко, с полкилометра. Только залег и приготовился отстреливаться - над головой шум и ветер.
Смотрю наверх - там наш вертолет «крокодил». Завис надо мной и выпустил целую серию НУРСов.
Набегавших «духов» разнесло в клочья. Затем появился второй и понесся к кишлаку. А из кабины первого на меня пялится летчик и машет рукой, чтобы следовал за ним. Приземлился он возле обломков Ми-8.
Назад я несся как на крыльях. Когда добежал, десантники загрузили всех погибших и ждали меня.
Спрашиваю их, - а где девка?
- Не знаем, - говорят, - никакой девки мы не видели.
Тогда я побежал к остаткам вертолета и там обнаружил ее под обломками. Схватил за руку и, матерясь, потащил за собой.
- Так это ты включила радиомаяк? - спрашивает ее стрелок-радист с «крокодила».
Она кивает, - я.
- Ну вот, она сержант спасла тебе жизнь, - а ты лаешься,- бросил он мне.
Пока летели назад, я узнал, что девушку зовут Люба и втюрился в нее. Такие вот дела».
- Ну, а потом?, - поинтересовался «Зингер.
- Потом нас перебросили в Баграм, и я ее больше не встречал…
Через неделю Огнева вызвали в лагерную администрацию и сообщили, что согласно поданному заявлению, ему разрешено кратковременное свидание.
Оно состоялось вечером, в холодной комнате специального «дома свиданий», расположенном в неприглядном строении неподалеку от здания лагерной администрации.
Лешку Огнев поначалу даже не узнал, так тот изменился за последнее время.
Вместо длинного худого Шмакова, перед ним стоял заматеревший и уверенный в себе делец, каких он немало повидал в столице. Тем не менее, приятели тепло обнялись, а гость даже прослезился.
- Как же так, Юр? У тебя же вроде все было нормально, когда я в последний раз с Зеей заезжал.
- Было, да сплыло, Леш. Теперь бывший полковник Огнев - «зэка» № К- 513, статья 108 УК России, срок семь лет.
- Да, все смешалось в нашей блядской стране, - выматерился приятель.
- Ну, да ладно, теперь давай, рассказывай все по порядку. У нас целая ночь впереди. Жратвы и курева я привез, - ткнул он ногой объемистую сумку. - А еще вот, - заговорщицки оглянулся Лешка на дверь, и достал из внутреннего кармана стильного пиджака плоскую фляжку.
- Коньяк, меня не шмонали, майор провел. Мы с ним немного поговорили, дельный мужик. После встречи с тобой, просил еще зайти.
- Он меня в «полосатые» сватает, - улыбнулся Огнев, - за это и свидание разрешил.
- Вот курва ментовская, а мне плел, что в запас готовится, мол, хотел бы работу приличную подыскать и не найдется ли у меня места.
- Может и это. Сейчас многие из «системы» бегут.
- Ну, да хрен с ним, с майором, давай пока пожуем, что бог послал и встречу вспрыснем, а затем потолкуем, как и что. Мы ведь тоже не пальцем деланы.
Лешка открывает сумку и быстро накрывает на стол. Затем приятели усаживаются на хлипкие казенные стулья и, по очереди хлебнув из фляжки, начинают есть.
- Ты, давай, давай, жуй, - заботливо гудит Шмаков, - а то на лагерных харчах, я вижу, совсем дошел.
Насытившись, друзья еще раз прикладываются к фляжке, затем откидываются на спинки стульев и закуривают.
Потом Огнев вкратце рассказывает гостю историю своего превращения из обличенного властью человека в бесправного «зэка», не забыв упомянуть, какую роль сыграл в этом его непосредственный начальник, генерал-майор Ляхов.
- Теперь где-нибудь благоденствует, тварь, а я здесь парюсь, - с ненавистью закончил он.
- Да, - закурил очередную сигарету Лешка, - генералитет сейчас весь скурвился. Те же коммерсанты, только в погонах. Ну, да хрен с ними. У них своя жизнь, а у нас своя. Я думаю, ты меня не просто так повидаться пригласил, говори, что задумал?
Огнев с минуту внимательно смотрит на приятеля, затем встает, усиливает звук радиоточки, что-то вещающей о победе демократии в стране и, вновь присев к столу, наклоняется к Шмакову.
- Я Леш, надумал подорвать отсюда. Гнить ни за что еще шесть лет, не хочу и не буду. У меня есть план, но нужна помощь. Могу я надеяться на тебя?
- Обижаешь, Юра, ты ж меня хорошо знаешь еще по Школе. Я курвой не был и друзей в беде не бросал. Говори, что нужно сделать?
После этого Огнев в деталях излагает Шмакову план побега.
- До дебаркадера, я уверен, донырну и там спрячусь. Но чтоб по тундре выйти к железной дороге и по ней двигать в сторону Москвы, сам понимаешь, нужна подходящая одежда, продукты и хоть какая - нибудь карта этих мест.
- А стоит ли тебе возвращаться в Москву? Может есть резон двинуть к югу - на Украину или, к примеру в Крым, и там осесть. В крайнем случае, я могу тебя переправить в Финляндию, у меня там надежные партнеры по бизнесу.
- Нет Леш, я все обдумал. В столице свяжусь с нашими, поквитаюсь с генералом и рвану «за бугор», в иностранный легион. Это по мне. Пять лет службы по контракту, не так уж и много. Выход на одно из вербовочных агенств в Москве, у меня есть.
Тем более, ты знаешь, по натуре я авантюрист. Ну и к тому же приличная зарплата, возможность получения французского гражданства и официальная легализация. C'est entendu?
- Je n'ai rien contre. - проворчал Лешка. Язык - то, смотрю, помнишь еще?
- Да и ты не забыл, - смеется Огнев, неплохо все-таки нас учили в «вышке», - и хлопает друга по плечу.
- Значит так, - заявляет Шмаков, - закладку на дебаркадере я тебе организую. Как только она будет готова, сообщу запиской, с указанием места. И как говорится, - дай Бог! Если в Москве что не свяжется, приезжай ко мне. Я найду, где отсидеться. И Зея будет рада повидаться. Я ей, кстати, рассказал, что еду к тебе на свидание.
- Так у вас все наладилось? Помнится, в последнюю нашу встречу в Москве, вы были на грани развода.
- Все путем, братишка, - рассмеялся Лешка, - я перебесился, а восточные женщины, как ты знаешь, отходчивы.
Затем, не раздеваясь, приятели укладываются на стоящие рядом жесткие солдатские койки, дымят сигаретами и до зари вспоминают о прошлой учебе, службе и друзьях.
Утром они расстаются также тепло, как и встретились.
- Держись, Юр, - шепчет на прощание Лешка, - я все сделаю как надо.
А еще через неделю Огнев получает с воли записку, в которой значится: «Дрова в бане. Шмак». Из нее он делает вывод, что все необходимое спрятано в душевой дебаркадера.
Очередной груз на пристань, что находится на противоположном берегу реки, баржи доставляют только в начале октября, который удался на удивление погожим для этих мест. Выгружать предстоит цемент в мешках и заключенные не выражают восторга по этому поводу.
Как обычно, на разгрузку занаряжают самых строптивых в колонии. Так сказать, в воспитательных целях. Таких набирается полста. В том числе Огнев, Душман и Зингер.
