Роберт Ладлэм - Ультиматум Борна
Холланд взглянул на Конклина: оба тут же улыбнулись. Одним ответом мафиози поставил себя в ряд множества потенциальных информаторов: Никколо не был новичком в делах такого сорта.
— Кто платит вам деньги, мистер Смит?
— Некий мистер Луис Дефацио — вполне респектабельный бизнесмен, насколько мне известно. Он дает нам задания.
— Вам известно, где он живет?
— На Бруклин-Хайтс, это рядом с рекой... Мне так сказали.
— Куда вы направлялись, когда наши люди перехватили вас?
Деллакроче поморщился, на секунду прикрыв опухшие глаза, прежде чем ответить:
— В одну из клиник для алкоголиков и наркоманов где-то к югу от Филли[113] — это вы уже знаете, мистер Большая Шишка, — ведь вы нашли карту в машине.
Холланд тут же выключил магнитофон.
— Можешь считать, что ты уже на пути к Гаттерасу, сукин сын, — пригрозил он.
— Эй, вы задаете вопросы по-своему, а я отвечаю по-своему, о'кей? Там действительно была карта — всегда есть карта, — потому что все мы должны возить этих наркоманов в ту лечебницу по проселочным дорогам, и возить так, словно это сам президент или даже don superiore[114] отправляется на встречу куда-то в Аппалачи... Дайте мне блокнот и карандаш, и я нарисую вам, где находится это место, нарисую все вплоть до медной дощечки на въезде. — Мафиози поднял здоровую правую руку, его указательный палец был направлен в сторону директора ЦРУ. — Все будет как надо, мистер Большая Шишка! Я не хочу спать с рыбами, capisce?
— Но вы не хотите, чтобы это осталось на пленке, — сказал Холланд с ноткой озабоченности в голосе. — Почему?
— Пленка — это дерьмо! Как вы сказали? Голос на пленке? Чепуха! Вы что, думаете, наши люди не смогут пробраться в то место, где она будет лежать? Ха-ха! Этот ваш трахнутый доктор мог быть одним из нас!
— Только не он, но мы собираемся добраться до одного военного врача, который действительно ваш. — Питер Холланд взял со столика блокнот и карандаш и протянул их Деллакроче. Магнитофон он не включал: игра в поддавки кончилась, началась настоящая работа.
* * *В самом центре нью-йоркского Гарлема, где-то между Бродвеем и Амстердам-авеню, шатаясь шел огромный взъерошенный негр лет тридцати пяти. Его мотнуло к исщербленной кирпичной стене обшарпанного многоквартирного дома: он оперся о нее и соскользнул на тротуар, где и остался сидеть, раздвинув ноги и склонив небритое лицо к воротнику изорванной рубашки из запасов армии США.
— Ну и видок у меня, — тихо произнес он в микрофон, спрятанный под одеждой. — Представляю, как я появился бы в таком виде в универсаме в каком-нибудь белом районе в Палм-Спрингс.
— У тебя все отлично, — последовал ответ из громкоговорителя, вшитого в воротник рубашки агента. — Мы наблюдаем за всем районом и будем держать тебя в курсе событий. Тот автоответчик так заклинило, что он свистит и прямо дымится.
— Как же вам, белым браткам, удалось пробраться в тот вертеп наверху?
— Надо рано вставать — так рано, чтобы некому было замечать, какого цвета твоя кожа.
— Мне просто не терпится посмотреть, как вы будете оттуда выбираться: пожалуй, это потруднее, чем верблюду пройти через игольное ушко. Кстати, раз уж заговорили на эту тему: полиция предупреждена о нашей операции? Не хватает только, чтобы меня сцапали с такой заросшей мордой... Рожа чертовски чешется и совсем не нравится моей новой жене, с которой я расписался всего три недели назад.
— Надо было оставить первую, приятель.
— Смешной ты белый мальчик. Ей не нравились часы моей работы и география. Ну, например, что я пропадаю по нескольку недель где-нибудь в Зимбабве. Прием?
— У «синих мундиров» есть твое описание, кроме того, они имеют представление о сценарии: ты участвуешь в федеральной операции, поэтому они оставят тебя в покое... Подожди!! Хватит болтать. Должно быть, это тот, кто нам нужен: у него к поясу пристегнута сумка телефониста... Точно. Он направляется к подъезду. Он — твой, император Джонс.
— Смешной белый мальчик... Вижу его и должен сказать, что он похож на растаявший шоколадный крем. Чертовски боится войти в этот дворец.
— Что означает: он-то нам и нужен, — произнес металлический голос. — Это хорошо.
— Плохо, мальчик, — возразил ему агент-негр. — Похоже, он ничего не знает, и между ним и источником устроены преграды, плотные, как патока.
— Э? А как же тогда ты догадался об этом?
— Это технический вопрос. Я должен увидеть, какие цифры он будет вводить в свою электронную систему устранения повреждений.
— Что, черт подери, это означает?
— Может, он и тот, кто нам нужен, но он, кроме того, напуган, и вовсе не этим местом.
— Что это значит?!
— У него все на морде написано, дружок. Он вполне может ввести неверные цифры, если заподозрит, что за ним наблюдают.
— Это уж чересчур, приятель.
— Он должен продублировать цифры, соответствующие номеру неизвестного нам телефона, чтобы туда можно было переключать звонки...
— Брось, — перебил голос из воротника. — Я не очень секу в высоких технологиях. Кроме того, наш человек сидит сейчас в этой компании «Реко...», или как там еще. Он ждет только тебя.
— Тогда надо работать. Конец связи... Следите за мной. — Агент встал и пошатываясь вошел в подъезд ветхого здания. Монтер успел подняться на третий этаж, где повернул в узкий грязный коридор: очевидно, он бывал там раньше, потому что уверенно шел, не глядя на затертые номера квартир. Дело немного упрощается, с радостью подумал агент ЦРУ... Он чувствовал, что полученное им задание выходит из сферы компетенции Управления. Какая там, к черту, сфера компетенции! Это явно незаконное дело...
Агент перепрыгивал сразу через три ступеньки, стараясь не шуметь. Благодаря кедам шум ограничивался неизбежным потрескиванием старой лестницы. Прижавшись спиной к стене, он заглянул за угол вдоль захламленного коридора и увидел, как монтер установил три разных ключа в вертикальные замки, по очереди повернул их и вошел в последнюю дверь с левой стороны. Агент подумал, что эта задачка не из легких. Едва объект наблюдения успел закрыть за собой дверь, он бесшумно пробежал по коридору и остановился у двери, прислушиваясь к тому, что происходит внутри. Не слишком хорошо, но и не слишком плохо, подумал он, услышав щелчок замка — только одного: монтер явно торопился. Приложив ухо к обшарпанной двери, агент задержал дыхание, чтобы даже вырывавшийся из легких воздух не мешал ему слушать. Через тридцать секунд он выпрямился, выдохнул, потом глубоко вдохнул и вновь приложил ухо к двери. Слова звучали приглушенно, но агент все равно сумел понять, о чем речь.
— Центральная, говорит Майк. Я на Сто тридцать восьмой улице, в двенадцатой секции, там, где шестнадцатый аппарат. Скажи-ка, может, здесь есть еще один аппарат, хотя в это и не очень верится. — Немного помолчав, монтер продолжил: — Ага, нет? Хорошо, у нас тут частотная помеха, и я не совсем понимаю отчего... Что? Кабельное телевидение? У местных ребят нет денег на такие штуки... А, понял тебя, брат. Все-таки кабель. Наркодельцы живут на широкую ногу, верно? С виду их дома — настоящее дерьмо, но внутри есть все, что нужно... Ладно, прочисти линию и вновь настрой ее. Я буду здесь до тех пор, пока не получу чистый сигнал, о'кей, брат?
Агент, вновь отвернувшись от двери, глубоко вздохнул, на этот раз с облегчением. Он мог уходить, не вступая в контакт: он узнал все, что нужно. Сто тридцать восьмая улица, двенадцатая секция, шестнадцатый аппарат; кроме того, была известна фирма, которая установила это оборудование: «Реко-метрополитэн компани», расположенная на Шеридан-сквер, в Нью-Йорке. Пусть теперь белые ребята пошуруют там... Агент вернулся к внушающей серьезные сомнения в надежности лестнице и приподнял воротник армейской рубашки.
— На тот случай, если меня переедет грузовик, сообщаю следующее. Как слышишь меня?
— Прекрасно, император Джонс.
— Это шестнадцатый аппарат в двенадцатой секции.
— Понятно! Считай, что зарплату ты отработал.
— Мог бы, по крайней мере, сказать: «Великолепно, старина».
— Эй, ведь это ты ходил в колледж, а не я.
— Некоторые из нас стараются, и даже слишком... Стой! Меня тут ждет кое-кто!
На лестничной клетке этажом ниже появился коренастый негр, не сводивший выпученных глаз с агента; в руке он сжимал пистолет. Сотрудник ЦРУ отпрянул за угол, и в то же мгновение в коридоре прогрохотали четыре, один за другим, выстрела. Выхватив из-за пояса револьвер, агент выскочил из-за угла и дважды выстрелил. Хватило бы и одной пули: нападавший свалился на грязный пол.
— Меня рикошетом задело по ноге! — крикнул агент. — Этот тип валяется внизу: мертв он или нет, я не знаю. Подгоните машину и заберите нас обоих. Pronto[115].
— Едем. Держись!
* * *На следующий день, вскоре после восьми утра, в кабинет Питера Холланда прохромал Алекс Конклин. Охранники на входе в главное здание ЦРУ были удивлены столь быстрым доступом к директору.
