Юрий Козенков - Голгофа России Завоеватели
Такие химеры, как совесть, мораль, были просто незнакомы Ленину. Развязанный им и его ближайшим окружением террор не был ответом на террор белых, как лживо трещала пропаганда большевиков. Еще до убийства палача Урицкого и покушения на Ленина газета "Правда" 4.08.1918 г. призывала: "Рабочие и бедняки! Возьмитесь за оружие, учитесь стрелять, готовьтесь против восстания кулаков и белогвардейцев. Восстаньте против всех, кто против Советской власти - агитирует. Десять пуль против каждого, кто поднимет руку против нее. Господству капитала можно положить конец, когда перестанут дышать последние капиталисты, помещики, попы и офицеры". А петроградская "Красная газета" не отставала от "Правды": "Все лица, не согласные с большевиками, считаются без исключения "буржуями", "белогвардейцами", в связи с чем требует: "Зададим буржуазии кровавый урок… Товарищи матросы, рабочие и солдаты, уничтожайте остатки буржуазии и Белой гвардии, чтобы от них ничего не осталось. Лозунг дня гласит: "Смерть буржуазии!"
После предварительной газетной кампании, призывающей к террору и уничтожению остатков буржуазии, 9 августа 1918 года Ленин подписывает декрет Совнаркома о "создании особых частей из верных и преданных людей для развертывания беспощадного террора против кулаков, духовенства, белогвардейцев. Всех подозрительных заключать в концлагеря".
Что же касается морали вождя, то известен случай, когда секретарь Коминтерна и долголетняя единомышленница Ленина Анжелика Барабанова в беседе с ним услышала от Ленина фразу: "В борьбе.за власть все средства хороши". - Даже обман? - последовал вопрос. - "Порядочно все то, что совершается в интересах пролетарского дела", - раздраженно заключил Ленин". Трудно поверить в искренность Ленина об интересах пролетарского дела. Он не упускал ни одной возможности, если можно было хоть где-то пустить кровь и продемонстрировать террор на практике, даже ценой пролетарских жизней во имя его авантюр.
Чего стоит, например, его "гнев" в телеграмме, направленной на Кавказ Смилге и Орджоникидзе: "Нам до зарезу нужна нефть. Обдумайте манифест населению, что мы перережем всех, если сожгут или испортят нефть и нефтяные промыслы, и наоборот - даруем жизнь всем, если Майкоп и особенно Грозный передадут в целости". Бедный Коба (Сталин), да он в подметки не годился по жестокости главному палачу России, засевшему в Кремле. Ленину мало было той вакханалии, которая творилась повсеместно, он еще хотел и узаконить ее на все времена своего правления. В этой связи он дает такое указание Наркому юстиции Курскому уже после гражданской войны: "Суд должен не устранить террор; обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его принципиально, без фальши и прикрас".
* * *
О беспредельной жестокости Ленина можно приводить бесчисленное количество фактов - ибо все его правление это непрекращающаяся кровавая вакханалия. Но так уж судьбе было угодно распорядиться, что совершенные им злодеяния бумерангом ударят и по нему в конце его жизни. Отношение соратников к больному и уже не способному руководить страной Ленину весьма симптоматично и характерно для той жестокой атмосферы, в какой большевики утверждали свое господство, боролись за власть с врагами и "друзьями".
Все, что касается периода болезни Ленина с мая 1922 года, когда его постиг первый удар, и до смерти, окутано многими тайнами, и спецхраны КПСС и КГБ не спешили с ними расставаться. Удар, случившийся в Лениным в конце мая 1922 года, не был внезапной неожиданностью. Как свидетельствует профессор В. Осипов, бывший начальник кафедры психиатрии Санкт-Петербургской военно-медицинской академии, лечивший Ленина, его болезнь обыкновенно не начинается внезапно. Ленин еще раньше жаловался на недомогание, сильные головные боли, отеки правой ноги, которую он часто растирал.
С марта 1922 года произошли изменения, которые скрыть уже было невозможно. Выражались они в том, что у него появились частые припадки, заключавшиеся в краткосрочной потере сознания с онемением правой стороны тела. Эти моменты были краткосрочны по времени, онемеет, например, правая рука, затем движения ее восстанавливаются. Во время таких припадков начинала расстраиваться речь. Эти припадки повторялись часто, до двух раз в неделю, когда он в припадке падал, затем все проходило, и речь восстанавливалась. 265 После удара в конце мая 1922 года были приглашены лучшие русские и иностранные врачи. Лечение затянулось, но к концу сентября он уже чувствовал себя значительно лучше, однако приступить к работе смог только в октябре.
С октября по 12 декабря он нормально работает, выступает с речами. 13 декабря 1922 года у него случилось два приступа болезни, 14 и 15 декабря он еще работает. Но в ночь с 15 на 16 декабря наступает резкое ухудшение здоровья. Он успевает до прихода врачей продиктовать Крупской письмо для Сталина о том, что по состоянию здоровья он не сможет выступить на Х Всероссийском съезде Советов. А 18 декабря на заседании Пленума ЦК по согласованию с врачами на Сталина возложили персональную ответственность за соблюдение режима, установленного для Ленина врачами.
Вот здесь и сложилась интересная ситуация. Состояние здоровья Ленина зависело от врачей, а жизнь врачей зависела от ГПУ, и все контролировал Сталин, боясь упустить ситуацию из-под контроля, когда палачи-соратники Ленина, грабившие страну, могли перехватить ленинскую власть в свои руки и продолжить распятие России уже по усовершенствованным рецептам Троцкого. Сталин сделал все, чтобы под предлогом охраны здоровья Ленина полностью его изолировать.
Все под его неусыпным контролем. В действие вступали законы борьбы за власть. Войдя во вкус власти без опеки со стороны Ленина, Сталин да и другие члены Политбюро, естественно, не хотели его возврата. Более того, очевидно, они знали, что Ленину осталось жить недолго, ведь у него и Троцкого был один лечащий врач. То, что не знал народ, РКП(б), а может, и Политбюро, а именно - что явилось причиной болезни Ленина и причиной постигшего его удара, почему эта болезнь носит прогрессирующий характер и какого конца следует ожидать - Сталин и, видимо, только часть членов Политбюро знали прекрасно, ибо врачи были под его контролем. Мы до сих пор не знаем истинных причин болезни Ленина. Что это за болезнь такая, которая вела не только к параличу, но и нарушала работу головного мозга?…
В декабре 1922 года, видимо, понимая, что власть от него уходит уже навсегда, Ленин готовит своим соратникам неприятный сюрприз. Он диктует своим секретарям знаменитое письмо к съезду, где дает характеристики всем более-менее значительным фигурам в руководстве партии. Внимательное ознакомление с содержанием его записей наводит на определенные мысли о том, что его характеристики вождей большевиков не давали возможности никого из них сделать первым лицом. В каждого он бросил "ком грязи". Сначала делает комплимент его заслугам, а потом развенчивает и ставит под сомнение возможность использования его на первых ролях. На первый взгляд, вроде бы все просто - дает "объективную" оценку, отмечая положительные стороны каждого кандидата и, в то же время, так критически разделывает их отрицательные стороны, что всем понятно - таким нельзя вручать власть над всей страной.
В сущности, он каждому давал оружие в борьбе против другого за верховную власть, высказав негативные суждения о каждом и так и не предложив своего преемника, - иезуитский ход для разжигания междоусобной борьбы, которая обернется новой кровью для народа… Ленин диктовал это письмо к съезду, давая указание о его секретности, очевидно, желая, чтобы его использовали только после его смерти. Однако его секретарь Л.А. Фотиева доложила об этом Сталину. "Следовательно, - как пишет газета "Правда", - члены Политбюро и часть членов ЦК были осведомлены о тех строго секретных личных характеристиках, данных Лениным некоторым деятелям партии. Трудно себе представить, что они не реагировали на это".
Действительно, представить себе реакцию членов Политбюро и вообще всех претендентов в ЦК РКП(б) на Верховную тоталитарную власть на данные им характеристики не сложно. Ведь им был понятен этот шаг Ленина перед уходом с политической арены и из жизни - столкнуть лбами эти "ничтожества", как он их назвал в своем письме к цюрихскому другу. А столкнуть их лбами, о чем не мог не понимать такой интриган, как Ленин, - значит, вызвать новый виток ожесточенной борьбы за власть, значит, новые миллионы жертв. Будущее это убедительно подтвердит. Умирая, Ленин завещал новые преступления против несчастного народа и таким образом мстил своим недавним соратникам за то, что он, "завоевав" эту страну и, не пожав еще плодов победы, должен умереть, а Россия и такая желанная власть над ней остаются им, кого он так презирал. Реакция соратников Ленина была своеобразной - они просто забыли о нем, приняв по сути на Пленуме ЦК решение о его "изоляции". Им оставалось только ждать его конца. Безжалостность и беспощадность к своим "врагам", взращенная и подстрекаемая им у своих соратников, бумерангом теперь возвратилась к нему. Не было для него большей пытки, чем вот так заканчивать свою жизнь, политическую судьбу.
