Валентин Гуржи - Поселок
22
– Какой, мужской или женский? Черт!
– Общий, – услышал за спиной и обернулся.
Женщина необъятных размеров в халате проницательно изучала его растерянное лицо.
– Извините, моя жена ушла в туалет и не вернулась вот уже… может, что случилось?..
– Ну, так зайдите, посмотрите.
– А если там женщина?
Необъятная расплылась в понимающей улыбке:
– Так вы точно не знаете, жена или женщина? И это, между прочим, служебный туалет,
молодой человек, – но, погасив усмешку, решительно открыла дверь туалета, жестом
пригласила вовнутрь.
В прихожей, где умывальник, никого не было, в кабинке – тоже. Роберт взглянул наверх, на
открытую фрамугу. Она была недоступна, и снова услышал насмешливый голос женщины в
халате:
– Это для нее слишком высоко.
Откровенно растерянный Роберт вышел в коридор, затем – в зал, внимательно осмотрел
все столики. Их с Женечкой столик пустовал, в то время как посетителей в зале все
пребывало. Может быть она, выйдя из туалета, спутала двери и вышла в хозяйственный двор?
Он кинулся наружу. Здесь было безлюдно, возле открытой двери в служебное помещение
сиротливо стоял «Москвич-комби». Заглянул в приоткрытые ворота двора кафе…
Напрашивалась сторонняя мысль, и на Женечку это было похоже – обиженная или чем-то
смущенная женщина выразила протест своим уходом. И этого не может быть. Куда ушла? К
подруге Рите, которая живет где-то в районе «Харьковских дивизий» или домой?
Из кафе домой Роберт возвращался один с тревожным чувством одураченного идиота. В
квартире не сбросив обуви, недоуменно кинулся осматривать комнаты в надежде обнаружить
супругу. Заметив его состояние, теща с удивлением молча следовала за ним по пятам,
смотрела на него требовательным взглядом, когда он снова возвращался, заглядывая во все
углы. Выглядело смешно, но было не до смеха и он, наконец, остановился и осмысленно
спросил:
– Куда она могла уйти?
Теща не сразу отреагировала:
– Кто?
Роберт продолжительно смерил ее глазами:
– Ну, кто же еще?! Ваша дочь! Моя жена.
– Но разве вы были не вместе?
– Вместе. Но она ушла, ничего мне не сказав.
Теща подумала, улыбнулась, махнула слабой рукой:
– Это может быть. Видно провинился ты, Роберт.
– Что значит провинился?! Не сказать ни слова, встать из-за стола и уйти… не известно
куда.
– Да не беспокойся ты. Она мне сказала, что задержится. Наверное, зашла к подруге.
Но это было только начало странного исчезновения. Женечка не появилась ни вечером, ни
ночью, ни утром, когда Роберту нужно было идти на работу. С работы он несколько раз
звонил теще. Та с нарастающим волнением кричала в трубку, обвиняя его в утере ее дочери,
что Женечки дома не было, нет ее и на работе, она звонила, не было ее и у подруги Риты, и
возможно ее уже украли. Кто украл?! Да кто еще мог украсть?! В лучшем случае бандиты, в
худшем – НЛО. Он что не знает, ученый изобретатель, тоже называется!
Тогда он позвонил в конструкторское бюро завода Малышева, где она работала. Ему
ответили, что они и сами не понимают что с ней, думали, что заболела.
23
Объяснив Виталику, своему непосредственному начальнику, в чем дело, Роберт поехал в
районную милицию.
– Когда пропала? – дежурный милиционер, зевая от жары, устало спросил, прикрывая рот
ладонью.
– Вчера.
– Рано.
– Что рано? – недоуменно переспросил Роберт.
– Рано оформлять розыск и, следовательно, подавать заявление об исчезновении
гражданки.
– Не понял?!
– Только после трех дней исчезновения…
Роберт, оглушенный диким безрассудством порядка, в первую минуту не мог произнести
хоть сколько-нибудь вразумительное слово. Запинаясь, он с трудом проговорил:
– Вы шутите? Да за это время в такую жару любой труп в любом месте даст о себе знать
без вашего поиска. Вы это понимаете?!
Дежурный развел руками:
– Понимаю, но ничего не могу сделать. Такова инструкция. Приходите по истечении трех
дней. Будем искать.
Вторую ночь он провел в бессоннице. Теща неистовствовала. Напрямую обвиняла Роберта
в плохом обращении с ее дочерью, а значит и в пособничестве ее похищения. Тесть слег в
больницу с сердечным приступом. Приходить домой теперь было небезопасно. Доведенная до
истерики старая женщина каждую минуту ожидала бандитов, которые придут требовать
выкуп за дочь. Встречала Роберта на пороге, как врага народа с безумным ненавистным
взглядом и готовностью обрушить на голову несчастного инженера не только град проклятий,
но и скалку для теста, которую держала цепкими старческими пальцами наизготовку.
Поэтому, не найдя куда деться, решил навестить Татьяну с дочерью.
Глава 7
Косточка
Солнце опускалось за спиной, за крышами, и таяло над тихим озером в темной полосе
фруктовых садов и лесополосы. На фоне тускнеющего неба все четче выступали строгие
белые коробки капитальных домов. Они росли на глазах, превращались в небоскребы и,
казалось, вот-вот зашагают по головам своих жалких собратьев – пестрым крышам домиков
Поселка. Жара, наконец, спала, вечерняя прохлада еще не легла на землю, дышать
становилось все легче.
Не заходя в дом, Роберт сел на скамеечку под окнами дома, чтобы придя в себя, осознать
последние события в своей жизни…
У края пыльной дороги, на куче песка играли дети – Борька, худенький Костик и его дочь
Наташа. Помахивая над головами длинным крючковатым хвостом, возле ребят важно
прохаживался рыжий пес Плутон.
Песок ярким пятном был заметен еще с трассы. Ранней весной сын бабы Насти,
двоюродный брат Татьяны, Григорий, сорокалетний холостяк, выгрузил его напротив своих
окон с самосвала, на котором работал. И едва успел откатить, громыхнув кузовом, пустой
самосвал, как тут же ребята завладели манящей рыхлой горой.
Выкроив время, Роберт приезжал после работы проведать Наташу и, не заходя в дом своей
незаконной тещи, отдыхал на скамеечке под окнами дома, наблюдая за детьми. Сегодня он
24
совершенно не представлял, как пройдет неожиданная встреча с матерью Татьяны, и
подсознательно хранил дежурный вариант «на постой» у бабы Насти, ее сестры. Решив таким
образом, он тихо сидел, ублажая истому после институтской напряженки и наблюдая за
детьми. Их возня гипнотизировала.
Обычно вопросы задавал Борька. В ребячьем галдеже его тонкий и пронзительный голосок
повисал в воздухе и назойливо мешал Наташе и Костику. Потом неожиданно обрывался, и
все, как по команде, смотрели в сторону Роберта, а Борька просил, понизив голос:
– Дядя, ну скажите вы им, балбесам!
– Борька! Папа, что тебе?.. Справочное бюро? – ревностно тут же возмущалась Наташа.
Борька захлебывался от смеха, валился на спину, катался по песку:
– Ой! Не могу. Сказала тоже. Бюро!
С Костиком Роберт впервые познакомился при особых обстоятельствах. Как-то раз, вскоре
после появления Роберта в доме Татьяны и ее матери, он возвращался с работы поселковой
улицей, неся купленное возле перекрестка мороженое в стаканчике. Еще не успев снять
бумажный пятачок-этикетку и, предвкушая приятную прохладу во рту, Роберт заметил
играющих на песочной куче ребят.
Первый его увидел Борька. Наклонив голову, Борька украдкой глянул в его сторону, что-то
шепнул Костику на ухо, и когда Костик, не раздумывая, помчался навстречу Роберту, от
восторга зажал рот руками.
– Дядя, подождите! – кричал Костик, размахивая руками. За ним, подхваченный азартной
игрой и подняв на всю улицу незлобный лай, увязался Плутон. В самый ответственный
момент, – когда прохладный стаканчик приближался к пересохшим губам, – Костик, боясь,
что опоздает, подбежал и, тяжело дыша, выпалил:
– Дядя, подождите! Давайте лучше я его доем!
Роберт остановился, окинул Костика растерянным взглядом, заметил:
– Но я его еще не начал…
– Не надо, – сказал Костик, – я его сам начну.
Роберт протянул Костику мороженое, снял очки, протер платком запотевшие стекла,
словно это не Костик переволновался, а он, взрослый человек, только что лишившийся
приятной влаги. Малыш взял стаканчик и, осторожно ступая, принялся медленно слизывать
верх. За ним, опустив хвост, понуро поплелся Плутон. Когда Роберт и Костик приблизились к
песку, Борька торопливо отвернулся и, едва сдерживаясь, стал прыскать закрыв лицо
ладонями. Его вполне оправданный смех невольно передался Роберту. Еще бы! – знакомство
состоялось в непринужденной обстановке!
С тех пор, появляясь в Поселке, Роберт не забывал о прохладном стаканчике, и Костик
принимал угощение, как обязательный ритуал, разрешающий Роберту принимать участие в
ребячьей компании.
В этот раз его появление на проселочной дорожке вначале заметил Плутон. С веселым
