Под прицелом - Клэнси Том

Кларк идеально рассчитал время своего прыжка на заднюю машину; он ухватился за поручень у задней двери, а затем обошел машину сзади. Несколько минут он ехал обратно в темноте, пока не оказался в Западном Берлине, где растворился в потоке машин на светофорах.

Тридцать минут спустя он ехал в трамвае, набитом западными немцами, домой после ночной смены, а еще через тридцать минут передавал негативы Джину Лилли.

На следующий день он вылетел из Германии коммерческим рейсом, уверенный, что ничто из случившегося никогда не попадет в архивы ЦРУ или восточногерманского государственного управления.

Теперь, стоя под холодным дождем в Кельне, он стряхнул с себя воспоминания и огляделся. Сегодняшняя Германия мало походила на разделенную нацию тридцатилетней давности, и Кларк напомнил себе, что сегодняшние проблемы требуют его безраздельного внимания.

В четыре часа пополудни дневной свет покинул серое небо, и в крошечном вестибюле дома номер тринадцать по Тибольдгассе зажегся свет. Внутри он увидел пожилую женщину, державшую на поводке свою собаку у подножия лестницы. Кларк быстро пересек улицу, повыше натянул воротник на шею и подошел к боковой стене здания как раз в тот момент, когда женщина вышла из парадной двери, ее глаза уже были устремлены на улицу впереди. Когда дверь за ней закрылась, Джон Кларк по траве поднялся по стене и бесшумно вошел.

Он был уже на полпути к лестнице с пистолетом "ЗИГ-Зауэр" в руке, когда за его спиной щелкнула дверная щеколда.

Манфред Кромм отреагировал на стук в дверь стоном. Он знал, что это будет Герта из дома напротив, он знал, что она снова захлопнула дверь, выгуливая своего маленького серого пуделя, и знал, что ему придется взломать ее замок, как он делал десятки раз до этого.

Он никогда не рассказывал ей, где научился взламывать замки. Она и не спрашивала.

То, что она намеренно заперлась, чтобы он обратил на нее внимание, только еще больше раздражало его. Ему было наплевать на старуху. Она была вредительницей высшей пробы, лишь немного менее раздражающей, чем ее тявкающая псина Фифи. Тем не менее, Манфред Кромм не подал виду, что давно раскусил эти хитрые уловки с запиранием. Он был одиночкой и социальным отшельником, он интересовался людьми не больше, чем расправлял крылья и летал, поэтому внешне улыбался, а внутренне стонал и отпирал проклятущую дверь старой суки каждый раз, когда та стучала.

Он поднялся со стула, прошаркал к двери и взял отмычки со стола в прихожей своей квартиры. Пожилой немец взялся за дверную щеколду, чтобы войти в холл. Только старая привычка заставила его посмотреть в глазок. Он привычно выглянул в коридор, начал отводить глаз после того, как посмотрел, чтобы открыть дверь, но затем его глаз расширился от удивления и снова устремился к крошечной линзе в двери. Там, на другой стороне, он увидел человека в плаще.

Автоматический пистолет из нержавеющей стали с установленным глушителем в руке человека был направлен прямо на дверь Манфреда Кромма.

Пришедший заговорил по-английски, достаточно громко, чтобы его было слышно через деревянную дверь.

— Если только ваша дверь не из бронестали или вы не можете двигаться быстрее пули, вам лучше впустить меня.

— Кто это, черт возьми? прохрипел Кромм. Он говорил по-английски, он понимал человека с пистолетом, но сам много лет не пользовался этим языком. Нужные слова никак не сходили с его губ.

— Кое-кто из твоего прошлого.

И тогда Кромм понял. Он точно знал, кто этот человек.

И он понял, что вот-вот умрет.

Он открыл дверь.

— Мне знакомо твое лицо. Оно старше. Но я помню тебя, - сказал Кромм.

Следуя указаниям Кларка, он пересел в свое кресло перед телевизором. Его руки лежали на коленях, медленно разминая опухшие суставы.

Кларк стоял над ним, его оружие все еще было направлено на немца.

— Ты один? - Кларк задал вопрос, но обыскал крошечную квартирку, не дожидаясь ответа.

Манфред Кромм кивнул.

— Конечно.

Кларк продолжал оглядываться, держа "ЗИГ" направленным в грудь старика. Он сказал:

— Не двигайся. Я сегодня выпил много кофе, ты не захочешь видеть, какой я нервный.

— Я не сдвинусь с места, - сказал старый немец. Затем он пожал плечами.

— Пистолет в твоей руке - единственное оружие в этой квартире.

Кларк проверил остальную часть крошечной квартиры. Это не заняло много времени. Она никак не могла занимать четыреста квадратных футов, включая ванную и кухню. Он нашел на кухне дверь на пожарную лестницу, но ничего такого, что касалось бы предметов роскоши.

— Что, тридцать пять лет в Штази, и это все, что ты получил?

Теперь немец в кресле слегка улыбнулся.

— Судя по комментариям вашего правительства в отношении вас, герр Кларк, не похоже, что ваша организация вознаградила ваши усилия намного больше, чем моя организация вознаградила мои.

Кларк сам выдавил кислую усмешку, когда с помощью ног придвинул маленький столик вплотную к входной двери. Это может на мгновение задержать кого-то, входящего из холла, но не более того. Кларк стоял рядом с дверью, держа "ЗИГ" направленным на дородного мужчину, неловко сидевшего в кресле с откидной спинкой.

— Ты рассказывал сказки.

— Я ничего не говорил.

— Я тебе не верю. И в этом-то и проблема.

Держа оружие наготове, Кларк боком двинулся вдоль передней стены комнаты в угол. У соседней стены стоял высокий антикварный фарфоровый шкаф. Он подтолкнул его к открытой двери в крошечную кухню, чтобы перекрыть вход в квартиру с задней пожарной лестницы. Внутри покачнулись тарелки, и несколько из них опрокинулись, когда большая деревянная панель встала на место, закрыв дверной проем. Теперь единственным входом в комнату была спальня за спиной Манфреда.

— Расскажи мне что ты сказал им. . Подробно.

—Мистер Кларк, я понятия не имею, что вы...

— Тридцать лет назад три человека зашли на вокзал Гейстер-банхоф.    Двое из этих людей вышли живыми. Ты работал на Штази, как и твой напарник, но вы двое играли не по правилам Штази, что означает, что вы вымогали эти деньги для себя. Мне было приказано отпустить вас двоих, но твой напарник Лукас Шуман пытался убить меня после того, как вы получили деньги.

— Я убил Лукаса Шумана, и ты сбежал, и я знаю, что ты не побежал обратно к Маркусу Вульфу и не рассказал ему о том, как твоя нелегальная работа по совместительству обернулась скверно. Ты бы держал рот на замке, чтобы тебе не пришлось возвращать наличные.

Кром ничего не сказал, а только вжал руки в колени, как будто месил жирные блинчики перед тем, как поставить их в духовку.

— И у меня был приказ не включать это дело в официальные отчеты моего агентства, - сказал Кларк. Единственным человеком, кроме тебя, меня и бедного покойного Лукаса Шумана, который знал о том, что произошло на станции-призраке той ночью, был мой начальник, и он умер пятнадцать лет назад, никому об этом не сказав ни слова.

— У меня больше нет денег. Я их потратил, - сказал Кромм.

Кларк вздохнул, словно разочарованный комментарием немца.

— Верно, Манфред, я вернулся тридцать лет спустя, чтобы забрать курьерскую сумку, полную ничего не стоящих немецких марок.

— Тогда чего ты хочешь?

— Я хочу знать, с кем ты разговаривал.

Кромм кивнул. Он сказал:

— Я думаю, что это клише из американского кино, но это правда. Если я расскажу тебе, они убьют меня.

— Кто, Манфред?

— Я не ходил к ним. Они пришли ко мне. У меня не было никакого интереса выкапывать похороненные кости из нашего общего прошлого.

Кларк поднял пистолет и посмотрел в его тритиевый прицел.

— Кто, Манфред? Кому ты рассказал о восемьдесят первом?

— «Общак»! - в панике выпалил Манфред.

Голова Кларка склонилась набок. Он опустил оружие.

— Кто такой Обчак?

— «Общак» - это не "кто", а "что"! Это эстонская преступная организация. Иностранный офис русской мафии, так сказать.