Никита Филатов - Капитан Виноградов
Телефон!
Кто-то назойливый все не вешал и не вешал трубку на том конце провода: семь, восемь, девять… пауза. Потом снова — очевидно, решили попробовать еще разок.
Вторая серия звонков была покороче, и Виноградов похвалил себя за несуетливое поведение — все равно не успел бы, а зазря нестись через всю квартиру в голом и мокром виде…
Б-р-р! Сломали кайф, гады. Все равно пора вылезать.
Владимир Александрович вымылся, вытерся и натянул на себя что-то сугубо домашнее. Вылил в тарелку ароматный куриный бульон, покрошил булки. Подумав, извлек из холодильника моментально покрывшуюся ледяной испариной бутылку с остатками «цитрона»…
Обед прошел в теплой, дружеской обстановке — тем более, что ссориться было просто не с кем. Разве что с телевизором, но Виноградов предпочел его просто не включать.
Вполне естественно — потянуло в сон. Но где-то чуть выше желудка посасывало, не давая достичь блаженства, не до конца атрофированное чувство долга: следовало отзвониться начальству.
Владимир Александрович набрал номер.
— «Бастион-секьюрити»! Здравствуйте.
— Леночка? Привет, это Виноградов.
— Добрый день, Володя… Ты откуда?
— А что?
— Руководство разыскивало.
— Я дома.
— Да? — В голосе секретаря послышалось довольно откровенное сомнение. — Я, вообще-то, перезванивала…
— Так я как раз ванну принимал!
— Хорошее имя — Ванна, — хихикнула Леночка, слегка подпорченная постоянным мужским окружением.
— Ла-адно… Соедини с руководством.
— Пардон! Изволили отбыть, буквально только что.
— Надолго?
— Не сказал. Менты какие-то из Главка здесь сидели, потом они вместе и укатили.
— Ну и слава Богу! — Виноградову меньше всего хотелось сейчас срываться из дому и нестись сломя голову в контору. — Вернется — доложи, что я звонил.
— Будет исполнено.
— Целую!
Ладно, формальности соблюдены, чувство долга не подавало больше признаков жизни. Владимир Александрович стянул покрывало с кровати и совсем было уже собрался лечь…
Замер. Покосился на телефонный аппарат. Да, от этого негодяя можно было ждать любой пакости! Заверещит ведь, подлец, металлическим звонком, порушит сон, по-дурацки скалясь голодными рядами кнопок. И ладно, если по делу…
Виноградов одним движением вытащил вилку из розетки — ничего, потерпит человечество немножко без одного из своих славных представителей. Десять тысяч лет терпело, неужели до вечера не обойдется?
На всякий случай будильник он завел. На шестнадцать пятнадцать…
Мало ли что?
2
И кажется порой, что нужно только переплести мотивы, отношенья, среду, проблемы — и произойдет событие; допустим, преступленье. Ан нет…
И. БродскийПонять, что творится за окном, было сложно: дождь, мерзость какая-то с ветром. Собственно, от выстрела захлопнутой сквозняком форточки Виноградов и проснулся — перевел взгляд с некрасиво придавленной занавески на часы. Плевать, все равно пора подниматься!
Он протянул руку, нажал на матовый пластик выключателя, опережая противную трель, и опять откинулся навзничь. Хотелось еще немного побаловать себя тишиной.
Хорошо быть холостым. И безработным… Не насовсем, конечно, так, пару-тройку недель в году, но как все-таки здорово — почувствовать себя ничего и никому не должным! Иметь возможность жевать холодные беляши, отключать телефон, бриться не по утрам, а по мере возникновения подобного странного желания… Кстати, о телефоне!
Виноградов воткнул в розетку штекер и пробежался пальцами по привычной комбинации кнопок:
— Алло? Леночка?
— «Бастион-секьюрити». Здравствуйте!
— Привет, Леночка, это я — Виноградов.
— О-о, наконец-то! Шеф тебя сейчас в клочки порвет.
— А что такое? — изобразил недоумение Владимир Александрович.
— Весь день тебя ищет! Соединяю…
— Слушаю!
— Это я, Виноградов… Разыскивали?
— Ты где? — Или у Владимира Александровича что-то было со слухом, или в голосе начальника вместо ожидаемого гнева явственно чувствовалась тревога. — Откуда говоришь?
— Из дома…
— У тебя все в порядке?
— Да вроде… — теперь уже Виноградов в этом уверен не был. — А что такое?
— Чеши сюда, быстро! Понял?
— Не понял, но еду уже… В двух словах хотя бы можно узнать, что такое?..
— Быстро, я сказал! Чтоб… вашу мать!
— Есть!
Кладя на рычаг трубку, он успел еще зацепить самый кончик фразы о том, что «дежурного адвоката… по ордеру… только фамилия…».
Это звучало страшновато и не совсем понятно, однако, а может быть и поэтому, перезванивать Владимир Александрович не стал. Надеясь, что все объяснится при встрече.
…Если сказано — быстро, значит — быстро! Застилать постель не было ни желания, ни времени. Туалет, ванна, что-то накинуть на себя — благо, одежда относительно свежая… Проверить — документы, деньги, ключи. Что-нибудь почитать в дорогу, ручка, блокнот… Так! Свет, вода выключены, форточки закрыты — все? Можно идти, привычно сдав квартиру на сигнализацию.
Виноградов, набирая с каждым лестничным пролетом скорость, спустился со своего этажа. Пролетел покалеченные почтовые ящики, дверь с неработающим давным-давно переговорным устройством…
Засады не было — во всяком случае, перед парадной. Владимир Александрович свернул за угол, преодолел сотню метров, отделяющих дом от проспекта, замер в раздумье — направиться к стоянке, за собственной «тачкой», или ловить машину… Он механически сдвинул манжету на левой руке и охнул: черт! часы забыл… Возвращаться, конечно, плохая примета, но… Кто как, но без «Ориента» на запястье Виноградов чувствовал себя даже больше чем голым, он себя вообще не ощущал. Как подводная лодка без компаса и приборов.
Тем более что часы эти, привезенные некогда отцом из посольского магазина в Кабуле, считались в семье «счастливыми» и беду обычно отгоняли. Шикарные, в позолоченном корпусе, с россыпью фионитов — они тем не менее были подчеркнуто мужскими, массивными. И безупречно точными.
Когда Виноградов, тогда еще старший оперуполномоченный ОБХСС, отходил в этих часах первую неделю, его вежливо пригласили в инспекцию по личному составу и предложили написать объяснение. Особо остановившись на вопросах нетрудовых доходов, сращивания с преступными элементами из магазина «Альбатрос» и фактах взяточничества в милицейской среде — на собственном, естественно, примере. А для большей доверительности Владимиру Александровичу продемонстрировали аж два доноса: судя по всему, один от «подконтрольного» контингента, а второй — от кого-то из товарищей по оружию.
Было это на исходе восьмидесятых…
Виноградов решил вернуться.
— Владимир Александрович!
Голубой «жигуленок» с государственными номерами притормозил у двери почти одновременно.
— Владимир Александрович? Виноградов?
В машине сидели двое — серьезный «бычок» за рулем и отчаянно смахивавший на типичного районного опера парень в кепке. При таком раскладе имелся шанс — если не отмахаться, то по крайней мере убежать.
— Ну?
— Так это вы — Виноградов?
— Чего надо? — Владимир Александрович пока не видел причин проявлять вежливость.
— Ага… — Не до конца полагаясь на искренность собеседника, носитель кепки скосил глаза на что-то, лежащее перед ним:
— Это очень хорошо! Просто здорово…
— Я тороплюсь.
— Буквально минуточку! — Парень вылезал из машины и, что еще хуже, в сопровождении «бычка». Виноградов увидел, как он сует руку куда-то под пиджак — и как-то сразу же понял, что, если сейчас начнется пальба, убежать возможности уже не останется. Видимо, неприятности, о которых так долго говорили большевики, свершились…
— Уголовный розыск! Лейтенант Родионов.
Судя по красной книжице, этот Родионов, похожий на оперативника, именно им и был. «Бычок» молчал, что также представлялось вполне правдоподобным.
— Слушаю?
— Нам необходимо побеседовать.
— Серьезно?
— Прошу вас проехать в отделение.
— Вообще-то это не входит в мои планы, — сделал вид, что колеблется, Виноградов.
— Ненадолго!
— А зачем? — Владимир Александрович тянул время в ожидании, что появится кто-либо из знакомых соседей. Как назло, двор был пуст и скучен.
— Там вам все объяснят… — Лейтенант уже по причине юных лет выходил из себя. И не удивительно!
— Нет, пожалуй… Оставьте мне ваш телефон, я перезвоню. Хорошо?
— Вам придется проследовать со мной! Ясно? А то придется доставлять вас силой. — Родионов принялся запихивать обратно удостоверение, а его напарник молча, но решительно продемонстрировал Виноградову надетые на левый кулак наручники.
