Валериан Скворцов - Срочно, секретно...
— Скажу не хвастаясь, работали мы интенсивно, — закончил он. — Создан научный центр с сетью филиалов, испытательных полигонов и подсобных учреждений, подготовлены кадры специалистов, выявлены наиболее перспективные методы массового производства бактерий. Сегодня я с полной ответственностью могу заявить, что мы готовы начать изготовление бактериологического оружия в широчайшем масштабе. Пользуясь представившейся мне возможностью, рад доложить вам, господин главнокомандующий, об этой нашей готовности!
Полковник Унагами был весь внимание. Но в то же время он не выпускал из поля зрения генерала Умезу, который делал какие-то пометки на узких длинных полосках бумаги и нет-нет да и перешептывался со своим соседом слева, генералом Мацумурой. Его морщинистое лицо было в непрестанном движении. Маленькие глазки блестели живо и хитро.
Как только Исии закончил, главнокомандующий заговорил, не вставая с места:
— Благодарю вас, генерал, за столь содержательный доклад. Как вы знаете, господа, командование Квантунской армией я принял совсем недавно, однако просмотрел все документы, касающиеся нового оружия, которое вы, генерал, разработали и создали. Сегодняшний доклад заполнил целый ряд пробелов в моих знаниях по данному вопросу, но тем не менее некоторые детали я пока еще представляю себе не совсем ясно. Прошу прощения, однако я — солдат и с бактериологией до последнего времени практически не сталкивался. Так что в вопросах моих, вполне возможно, будет много наивного. Но ответьте, пожалуйста, генерал: разработаны ли уже методы применения бактериологического оружия при наступательных операциях и убеждены ли вы, что рассеивание — допустим, бактерий чумы — вызовет массовую эпидемию?
— Так точно! — отозвался генерал Исии. — Мы провели не один десяток испытаний, уделяя особое внимание именно так называемым «чумным» опытам. Помимо многочисленных экспериментов, которые мы ставили на наших полигонах, бомбы с зачумленными блохами дважды сбрасывались на китайское население. У нас имеется фильм, заснятый во время одной из таких экспедиций, и, если позволите, мы вам его покажем.
— Охотно посмотрю, но позже, — ответил главнокомандующий. — А пока — еще один вопрос. Насколько мне известно, производство бактерий чумы может быть значительно увеличено буквально в считанные дни, а между тем блохи, если не ошибаюсь, размножаются во много раз медленнее. Итак. Поскольку разносчиками чумы могут быть только блохи, следует принять в расчет те несколько месяцев, которые необходимы для получения требуемого количества насекомых. Какими возможностями располагаете вы на текущий момент?
— Мы можем получать около пятидесяти килограммов блох в месяц, то есть около ста пятидесяти миллионов штук.
— Я мало разбираюсь во всех тонкостях вашей науки, однако, на мой взгляд, для массовой атаки этого будет недостаточно. Можете ли вы довести производство, скажем, до двухсот килограммов в месяц?
— Да, такими возможностями мы располагаем, — ответил Исии. — Понадобится лишь установить дополнительное оборудование и увеличить поставку крыс. В случае острой необходимости можно наладить разведение блох в подразделении № 100 и в двух наших филиалах, дислоцирующихся в Китае. Тогда производственная мощность выросла бы до трехсот килограммов блох в месяц.
Умезу что-то записал на листке.
— Какие возможности у вас есть для бактериологической атаки на домашних животных, разводимых на территории противника? — задал он через минуту очередной вопрос.
— Разрешите, господин генерал, предоставить слово моему коллеге, генералу Такахаси, специалисту в этой области.
Поднялся генерал Такахаси, он же доктор Такаацу Такахаси.
— Как здесь уже говорил генерал Исии, — повернулся он лицом к главнокомандующему, — мы готовы к тому, чтобы в любой момент с помощью самолетов и диверсионных групп применить бактериологическое оружие на вражеской территории. Самыми подходящими для этой цели являются возбудители сибирской язвы, а также моровой язвы. Распространение бактерий сапа сопряжено с большими сложностями. Если говорить о диверсиях, то в приграничных районах Советского Союза мы — правда, в ограниченных масштабах — уже проводили эксперименты такого рода. Результаты, надо сказать, обнадеживающие. Выращиванием бактерий занимается в основном подразделение № 100. Производственные мощности, которыми располагает этот центр, позволяют увеличить выпуск продукции в десять раз...
Совещание в кабинете генерала Исии продолжалось еще час. Обсуждались подробности, касающиеся организации курсов по подготовке специалистов, умеющих обращаться с бактериологическим оружием.
— Подразделение, состоящее из таких специалистов, должно быть в каждом полку! — высказал свою точку зрения главнокомандующий.
После обеда генерал Исии пригласил гостей в кинозал.
Фильм назывался «Экспедиция в Нинбо». На главнокомандующего, по его собственным словам, фильм этот произвел неизгладимое впечатление.
Генерал Исии желал показать главнокомандующему еще и испытательный полигон, но тот только развел коротенькими ручками.
— Увы! — вздохнул он скорбно. — На осмотр полигона не остается времени. Мне пора возвращаться.
И вот вновь, но теперь уже в сторону Харбина, вытянувшись длинной кавалькадой, помчались по шоссе легковые машины. Впереди, освобождая путь и обеспечивая безопасность, в тучах пыли неслись мотоциклисты, выделенные в распоряжение главнокомандующего дорожной полицией. Широкий длинный лимузин генерала Умезу — третий от начала колонны. Водитель серого лимузина держался от впереди идущей машины на таком расстоянии, чтобы их высокопревосходительство не обдавало пылью и выхлопными газами.
Полковник Унагами покачивался на переднем сиденье рядом с шофером в автомобиле, идущем вторым от хвоста колонны. Полковник тихонько насвистывал мелодию старинной баллады Омона «Жалоба воина», глядя прямо перед собой через целлулоидный зеленый щиток, затеняющий солнце, бьющее в ветровое стекло, и думал:
«Если моя догадка верна, тогда не сегодня-завтра тайный радист возьмется за ключ».
Я должен идти далеко на войну,
Велел так великий микадо... —
высвистывали губы, а в мыслях:
«Не сегодня-завтра начнется игра... Игра начнется не сегодня — завтра...»
НАЧАЛО ОХОТЫ
Громоздкий, крытый брезентом фургон, запряженный четверкой малорослых маньчжурских лошадей, часто останавливаясь не то из-за колдобин, не то из-за усталости животных, двигался между заборами и домами по сонным ночным улицам. На козлах восседал широколицый маньчжур в войлочной шляпе с обрезанными полями.
Внутри же фургона... Вряд ли кто бы мог догадаться, что внутри этой допотопной колымаги горит электрический свет и крючконосый, с редкими усиками японец, старший унтер-офицер Хосоя, вслушиваясь, как шумит в наушниках переполненный звуками эфир, со знанием дела манипулирует тумблерами, регуляторами и переключателями пеленгационной установки.
Сквозь трески и шорохи то отчетливо, то еле-еле слышно звучали тире и точки, отбитые телеграфным ключом. Но не тем, который, рыская по эфиру, мечтал услышать Хосоя в азарте начавшейся этим вечером охоты на неизвестного радиста.
Он и оператор, работающий с ним посменно, вот уже пятую ночь подкарауливали один-единственный передатчик, который обнаружит себя, послав в эфир позывные КВ-39 или — что тоже не исключено — РМ-06.
Очень хотелось спать, но служба есть служба, и Хосоя с методичностью робота через каждые десять минут хлопал ладонью по передней стенке фургона, подавая вознице знак, что надо остановиться.
Было 2.50. Возница, натянув вожжи, остановил лошадей так, чтобы фургон оказался как бы под навесом в тени разлапистого платана, заложил за щеку порцию жевательного табака и принялся сосать его, сопя и причмокивая от удовольствия. Хосоя, быстро вращая ручку, пропустил сквозь прорезь в крыше фургона кольцо приемной антенны и включил аппаратуру.
«Наверное, опять впустую...» — подумал он и вдруг услышал в наушниках: «КВ-39... КВ-39... Я — КВ-39...»
«Сейчас пойдет шифровка!» — промелькнула мысль. Отработанным движением включил передатчик, настроенный на частоту напарника. Второй пеленгатор, закамуфлированный под карету «Скорой помощи», базировался в районе вокзала.
«КВ-39 работает», — торопливо выстукал Хосоя на телеграфном ключе.
Сергей подготовил рацию, растянул между деревьями антенну, подключил питание.
— Ну что, товарищ Лю? — повернулся он к своей молчаливой помощнице. — Нам нет преград ни в небе, ни на суше?
Лю Хотин не поняла ни слова, однако понимающе кивнула и, подойдя к столу, затемнила ацетиленовый фонарь светомаскировочным колпаком из жести с квадратной прорезью на уровне горелки.
Фанза погрузилась во мрак. Лишь залитый голубоватым подрагивающим светом на краю стола возле рации белел листок бумаги, покрытый рядами букв и цифр, да багрово светились в печи жарко тлеющие уголья.
