Виктор Сафронов - Пророки богов или Импотенты
Уже без особых почестей отправились в Москву. Оттуда к Борзому трио массовиков затейников добирались без особой помпы. Зато не пили, было чем заняться по прибытии. Сутки драили ампулы и ставили на них клейма, которые Борзов видел на той, которую передал Пердоватору.
ПЕРСОНАЖ ХАОСА Эпизод № 22
Представляй. Мерзкое существо — жёнушка твоего лучшего друга, свалила к месту прописки. За окном мокрый в жёлтых и оранжевых колдовских промоинах осенний город-призрак, известный с раннего детства. Ты после обеда весёлый заводной, хорошо взъерошенный алкоголем, шлёпаешь босыми ножками в биологически правильно выбранном направлении… Пузырь — пузырится и давит не бёдра своей прямолинейной переполненностью. Прямая кишка готова стать идеально прямой, надо ей только помочь с этим справиться… Изысканная подтянутость и спущенные штаны говорят о многом…
Ты садишься, расслабляешься и, не глядя на извержения организма, вместе с ними тут же подскакиваешь, как ужаленный… Чья-то преступная рука подняла седло и ты голой жопой, плюхнулся на холодное…
Весь в собственных испражнениях, не выбирая выражений, желаешь живущим поколениям: «Выдержки вам, люди доброй воли! Умеренности в еде и питье, а иначе сидеть вам граждане загорюнившись на холодном, в собственной неприятной субстанции и противной вони».
ГЛАВА 54 Муранов. Судьба потревоженных
Прибыли, извлекаемые порномагнатами, более значительны, нежели объединенные доходы всех профессиональных футбольных, бейсбольных и баскетбольных клубов всего мира. Я сдуру и поинтересовался, а куда, собственно говоря вы определите девчат, неужто в порностудии.
Коллега из дружественной кавказской, кстати, очень засекреченной структуры объяснил весь финт с тем живым грузом, который мы ему передали.
— Ну, что ты. Всё гораздо серьёзнее. Мы их, как большие гуманисты развезём по их родным местам, а там уж как судьба улыбнется.
— Так они же во взведённом состоянии, — моему удивлению не было предела.
Коллега только загадочно улыбнулся и к улыбке присовокупил простые слова, идущие от сердца, правда, мне от них как-то стало не по себе.
— Мы знаем и знаем именно благодаря твоей информации и тем фотографиям, который и ты и другие сотрудники прислали в адрес твоей конторы.
Вот те раз. Так я еще и фотограф. Это открытие меня удивило.
— Это ж, каким я местом их фотографировал, — спросил уж, как-то очень простецки.
— Не знаю, но фотки имеются. А уже по ним и по тем бумагам, которые были изъяты у Хасана Гараева, все домашние адреса, откуда прибыли красавицы нам хорошо известны.
Расстались с ним вроде мирно, но у меня остался тяжелый осадок. До меня дошло, что, зная радиочастоты имплантатов при отправке в родные поселения и аулы, по-видимому, при сборе всей родни и тех кто отправлял их на Голомятный, произойдет взрыв. Пять молодых женщин, пять взрывов. Устройства устанавливались с секретом, консультантами выступали специалисты из «Аль-Каиды» главным составляющим этих машинок, была их неизвлекаемость из тел.
Больше всего меня до сих пор бросает в пот одна мысль, а если бы этих девчат разнесло на молекулы в момент нашего девятнадцати часового перелёта. Взрывчатка была не из детской песочницы откопана, как-никак — самая мощная в мире я уже и название её позабыл в конце что-то с нитратами связано. Да и не в этом дело. Показали мне кадры фронтовой кинохроники, когда рванул дом (не хочется говорить, что была подорвана смертница) той семьи, которая откомандировала на шахидское задание одну из своих невесток, оставшейся вдовой. Очень впечатлило. Если бы такое долбануло в толпе, во время празднования очередного повышения цен или весёлой масленицы посвященной демократическим преобразованиям — полегло бы сотни россиян. А если бы сработало в самолёте? Каюк всем имеющимся надеждам на получение повышенной гебистской пенсии и на то, что на склоне лет буду заниматься внучатами, учить их любви, честности и порядочности.4
* * *О том, почему мои начальники, планируя завершающий этап этой операции, не сообщили закавказским друзьям по оружию о предполагаемой угрозе заражения сибирской язвой целых районов, знать полагается тому, кто об этом, конечно, совершенно случайно забыл. Всякое бывает. Опять же старость. Контузии полученные при первом штурме Грозного… Да мало ли бывает случаев, когда человек, да, даже генерал, представьте себе, случайно упускает из виду некоторые детали, орнаменты и завитушки текущей жизни.
Так ли оно было на самом деле мне неведомо, правда, когда через несколько дней, уже по месту службы сперва вкатили «служебное несоответствие» и только потом объявили благодарность, так и хочется сказать «седой генерал, утирая скупые мужские слёзы…». Нет, слёз не было, а генерал был. Сухо пожал руку, поблагодарил за выполнение задание и, как что-то интимное сексуально шершанул мне в ухо: «Главный, — и он указал на трещину в потолке, — представил тебя к званию „Герой России“».
— А как же остальные, — я пытался быть честным, настойчивым и целеустремлённым. — Гусаров и Войтылов, они не жалея себя помогали мне.
Генерал поморщился, словно от зубной боли:
— Гусаров, тот ещё фрукт, и вообще он не из нашего ведомства, он военный. Нам совершенно не следует создавать конкуренцию нашим успехам, нас там, не поймут. — И он опять указал на молярные недоработки своего кабинета и, вздохнув, добавил. — А Войтылов… Так это какой-то беспризорник, без постоянного места жительства, без определённой профессии.
Я ухватился за эту идею и попросил генерала хотя бы организовать для Феди паспорт с регистрацией… Он вопросительно поднял глаза, как бы сигнализируя, где? Допустим в том же Птурске, откуда и был родом. Начальник обещал подумать. Я понял, быть Федору с паспортом. После чего гаркнул: «Служу России! Разрешите идти?».
— Давай, подполковник, старайся, — он оскалился, демонстрируя полное расположение ко мне, — может еще полковником будешь, а сейчас сходи в отпуск.
И когда я уже взялся за ручку двери, в спину услышал достаточно странные слова:
— Пока ты будешь по курортам разъезжать со своей гоп-компанией (достаточно прозрачный намёк на гопников) мы со специалистами ещё и ещё раз посмотрим фильм, который ты передал вместе с рапортом по поводу пропажи денег. Ты думаешь, мы поверим тебе?
— Не думаю. Это не ваша работа! — Иронии отец-командир, должно быть, не понял, однако, видя моё искреннее желание вернуться и четко без обиняков объясниться, резко добавил:
— Кругом! Из кабинета, шагом марш!
* * *Пришло время подвести итоги всего произошедшего, не в рапорте, а для благодарных потомков:
— нарушили планы лютого ворога по уничтожению мирнопашущих на капиталистической ниве, добропорядочных граждан, как России, так и США;
— одержали, даже и не попытавшись спасти шахидок от смерти, неубедительную победу;
— провели несколько показательных учебно-воспитательных акций, результатом которых было бегство пяти тейпов с насиженных мест. Им популярно объяснили, что означает заражение организма спорами сибирской язвы, которые, якобы были заложены в тела смертниц;
— пока тейпы обустраивались на новом месте, террористическая активность с их стороны была полностью парализована;
— в очередной раз, как в битве против басурманов-крестоносцев, бандитам было ясно сказано: «Кто к нам с антраксом придёт, то от него и погибнет. Точка. Ру.»;
— где-то за столбом меня ждут сто пятьдесят штуковин, перевязанных красной, обязательно красной, привык, знаете ли, ленточкой долларов зловредного США. Гусаров во время раздела трофеев отмёл моё «всем поровну». Ты, говорит и так можешь службы с пенсионом лишиться, оттого-то и получается, что тебе за храбрость и стойкость при выполнении законного отъёма денег (где-то я уже встречался с этими словесами) надлежит ко вручению половина…
Поэтому, подводя под своими рассуждениями жирную финальную черту, беру на себя смелость без излишних церемоний окончательно подытожить: я к бедности привык с самого раннего детства, мне бедность не порок, а мать родная. Поэтому обращаюсь к остальным землякам и родственникам:
Братья и сестры! Верните свою готовность к тому, к чему нас приучила родная коммунистическая партия во время жизни в социалистическом раю. К полной уверенности в том, что завтра лучше не будет, к тому, что пора вернуться к любимому занятию каждого русского человека: запасаться солью, спичками и сухарями. Грядет завтрашний день и, что он принесёт под знаменами победившего демократического чекизма, не ясно — совсем не обязательно, что это будет связано со счастьем и здоровьем каждого из нас.
