Анна Политковская - ВТОРАЯ ЧЕЧЕНСКАЯ
Десятый год подряд Ингушетия – прифронтовая полоса. И вот, прифронтовая потихоньку становится фронтовой. Процесс превращения гражданского мира в гражданскую войну называется «президентскими выборами» в стране «управляемой демократии» – идет борьба за место Руслана Аушева, зимой 2002 года ушедшего с поста главы республики «по собственному желанию». Второй тур был 28 апреля. 7 апреля в него вышли Алихан Амирханов, депутат Госдумы, и Мурат Зязиков, генерал ФСБ и первый заместитель полномочного представителя президента в Южном федеральном округе (ЮФО). Вот как выбирали Зязикова.
Изнасилованный суд
На Хасана Яндиева, судью Верховного суда Ингушетии, трудно смотреть – у него лицо добитого человека. Истерзанное, бледное, как из-под пыток. В глазах – пустота тупика, будто похоронил семью. За плечами у Хасана Ирагиевича – всеми уважаемая жизнь: десять лет судейского стажа, два года работы министром юстиции республики. И действительно, похороны: принципов и иллюзий относительно места судебной власти в стране. Без сомнения, Хасан Яндиев войдет в новейшую историю России как судья, на которого в апреле 2002 года
навалилась вся вертикальная теперь махина исполнительной власти и потребовала превращения судопроизводства в орган политического регулирования.
– Я не поверил, когда это услышал. Невероятно. Неправдоподобно… – скажет позже, стоя в коридорах Верховного суда Ингушетии, Генрих Падва, знаменитейший наш адвокат, которому есть с чем сравнивать: почти полвека практики, начиная, между прочим, с 1953 года.
В конце марта Хасану Яндиеву досталось дело о снятии с предвыборной гонки одного из главных претендентов на пост президента Ингушетии – Хамзата Гуцериева. И хотя все заседания по этому делу проходили под ожесточенным прессингом со стороны чиновников ЮФО, которые бесцеремонно проталкивали решение в пользу другого кандидата – генерала ФСБ Зязикова, и по коридорам суда шныряли господа с характерно неприметными лицами, и они же «провожали» судью домой, и встречали его на пороге по утрам, – Хасан Ирагиевич относился к этому философски, поскольку всякое видел в жизни.
1 апреля, к концу дня, судья с двумя заседателями ушли в совещательную комнату – святая святых, куда нет доступа никому, – выносить решение.
3-го утром они были готовы его огласить. Около одиннадцати утра господа «зязиковцы» – из числа сотрудников полпредства ЮФО, вошли к судье в совещательную комнату, нарушив ее тайну, а вместе с тем Конституцию страны и целую вереницу законов (ответственность, между прочим, уголовная), вручили Яндиеву телеграмму из Верховного суда РФ, подписанную заместителем его председателя Ниной Сергеевой, в которой судье предписывалось отдать дело фельдъегерю, для перевозки в Москву, после чего председатель Верховного суда Ингушетии Даутхасан Албаков, сопровождаемый своим заместителем Азамат-Гиреем Чиниевым, собрал разложенные на столе листки дела и унес. Все. Вскоре информационная лента ИТАР-ТАСС отстучала сообщение: Верховный суд РФ рассмотрел дело и аннулировал регистрацию Хамзата Гуцериева в качестве кандидата в президенты.
Мне Хамзат Гуцериев – никто. Не брат, не сват, а просто человек-функция – министр внутренних дел Ингушетии самых лихих времен «антитеррористической операции на Северном Кавказе», действия которого, именно в качестве министра-силовика на ближайших подступах к Чечне, лично меня неоднократно крайне раздражали на протяжении двух с лишним лет. Однако мало ли кто кому не нравится? Закон есть закон. Зато для Путина Гуцериев – очень даже кто: брат олигарха, с которым идет битва. И это в современной России уже повод как для насилия над судом, творимого, между прочим, госслужащими, живущими на наши с вами деньги, так и для морального уничтожения судей, не желающих принимать условия антиконституционной игры.
Страх превыше всего
– Насколько существенно такое нарушение закона для выборов? – это вопрос Мусе Евлоеву, юристу республиканской избирательной комиссии.
– Такие выборы можно признать недействительными, – таков его ответ.
– Можно? Или обязаны?
Муса убирает глаза, такие же добитые, как у судьи. Юрист молчит – он хочет жить и работать. А для этого в сегодняшней Ингушетии лучше молчать и делать вид, что повинуешься несущемуся на тебя катку – ЮФО, протаскивающему Зязикова, угодного Кремлю. Именно такими словами десятки и десятки людей объясняли, какова атмосфера в республике.
На календаре – 19 апреля, пятничный вечер. По коридорам Верховного суда Ингушетии туда-сюда бродят те же самые господа, сослуживцы Путина и Зязикова, они слушают, кто о чем говорит и спрашивает, что отвечает Муса Евлоев, кто за кого, а подслушав, спускаются лишь несколькими ступеньками вниз и кому-то все это
докладывают по мобильным телефонам. В докладах фиксируется все: кто на какой машине приехал, у кого водитель, кто пешком в суд пришел… Наглая фээсбэшная свистопляска – еще накануне, из Москвы, по рассказам казавшаяся некоторым преувеличением воспаленного предвыборными страстями сознания.
Именно в такой обстановке мы ждем нового судебного заседания – о признании регистрации ряда кандидатов недействительной в связи с подкупом избирателей, и теперь «эстафету Яндиева» готовится принять судья Магомед Магомедович Доурбеков. Настроение, как перед боем. Доурбеков нервничает, но сдерживается, ему очень трудно… Он знает, что Хасан Яндиев после случившегося попал в реанимацию с тяжелейшим стрессом, с трудом теперь поправляется, хоть и ходит на работу. Он знает, что Яндиев написал заявление на имя Генерального прокурора России с требованием защитить закон, и это заявление, сделав круг над Москвой и будучи ей невыгодным, опустилось сюда же, в Ингушетию, и попало прямо к тем, кто должен отвечать за свои поступки в соответствии с уголовным законодательством. Он знает, что единственным результатом правдоискательства судьи Яндиева стало представление президенту Путину о досрочном прекращении его бессрочных полномочий…
Надо признать, в этот день судья Доурбеков выдюжил, несмотря на чудовищные порой требования, давление и даже оскорбления зязиковской стороны. Результаты первого тура голосования не были отменены. Однако кто даст гарантию спокойствия дня завтрашнего?
– Ну зачем они нас ломают через колено? – спрашивали люди. – Мы все равно не примем навязанного. Что бы ни случилось.
И тут же добавляли: «Не упоминайте мою фамилию». Следующий собеседник – и та же просьба: «Только не упоминайте… У меня – дети… Я работы лишусь».
Просили все. Без исключения. Депутаты ингушского парламента, члены ингушского правительства, бравые военные, адвокаты, учителя, журналисты, порассказавшие, как в минуту (это не преувеличение!) сегодня уволь-
няют в Ингушетии коллег только за случайное появление в кадре рядом с кандидатом в президенты, который не Зязиков.
– Но кто? Увольняет?
– Петр Земцов.
Публично изнасилованная судебная власть Ингушетии – конечно, самая циничная из спецопераций по «назначению Зязикова президентом Ингушетии», как точно выразился один из собеседников. Но не единственная. Другую спецоперацию тут произвели над свободой слова, также конституционно гарантированной. Накануне предвыборной гонки «Москва поменяла», как тут говорят, председателя гостелерадиокомпании «Ингушетия» – на этого самого увольняющего Земцова, спущенного из Москвы для выполнения выборного госспецзаказа.
И Земцов не дремлет. Им запрещен, к примеру, даже перегон видеоматериалов о других, кроме Зязикова, кандидатах – из Назрани куда-либо. И надо ехать в Северную Осетию, во Владикавказ, чтобы, к примеру, в новостях НТВ появился сюжет, в котором идет речь о ком-то, кроме Зязикова. А ехать во Владикавказ и возвращаться в темноту – это не так просто, как может показаться: двигаться предстоит по весьма пустынным дорогам того района, где целыми днями шныряет сегодня кортеж так называемого «Главного федерального инспектора Южного федерального округа» по фамилии Ке-лигов. Кортеж, а попросту наемная банда, как раз и поджидает на большой дороге неподконтрольных, пока еще не сломленных людей, устрашает и журналистов, в том числе.
Муса Келигов, для информации, – не какой-нибудь Махно-2002, не Хаттаб со товарищи, а главный агитатор за Зязикова, лицо официальное, человек, олицетворяющий власть президента Путина, о чем везде и кричит, опираясь на автомат Калашникова. Он – коллега кандидата Зязикова по работе в ЮФО, сподвижник и заместитель самого полпреда генерала Казанцева. Кроме того, Келигов – господин родом из Малгобека, бывший вице-президент «Лукойла», – в данный момент совмещает
госслужбу с активным и жестким прибиранием к своим личным рукам государственного нефтяного концерна («Ингушнефтегазпром»), головной офис которого находится как раз в Малгобеке, по месту расположения основных ингушских нефтескважин.
