Андрей Завадский - Вечер потрясения
Два истребителя синхронно взмыли вверх, и, развернувшись, вновь обрушились на русскую подлодку, с все возрастающей скоростью как бы соскальзывая с невидимой горки – к мощи турбин сейчас добавилась и сила земного притяжения, придав самолетам дополнительное ускорение. Черное "тело" подводной лодки, обрамленной пенной каймой, заполнило прицельные кольца на колиматорных индикаторах, установленных на лобовом стекле каждого истребителя, точно напротив глаз летчиков.
Враг сейчас был уязвим и беззащитен, как никогда прежде. Смертельно опасная в своей стихии, русская подлодка теперь превратилась просто в громоздкую и неповоротливую мишень, и летчикам, что сидели за штурвалами "Супер Хорнитов", стоило немалых усилий убрать руки с гашеток, так и не пустив вражескую субмарину на дно.
Самолеты кружили и кружили, вились над тяжело переваливавшимся на волнах "Северодвинском", словно стервятники, ожидающие, пока смертельно раненый зверь ослабнет, и можно будет приступить к трапезе, вырывая куски теплого мяса из тела еще живой, но уже не способной защитить себя жертвы.
– Мы у них сейчас как на ладони, – затравленно выдохнул Шаров, как завороженный, следя за описывавшими круги над "Северодвинском" истребителями, остро, как никогда, осознав свое бессилие. – Проклятье, они же пустят нас на дно!
Практически неуязвимая на глубине, откуда могла угрожать целой эскадре, здесь, на границе двух сред подлодка, получив повреждения, после которых ее невозможно было считать полноценной боевой единицей, стала чудовищно беззащитной, и противник, понимая это, казалось, стремился растянуть удовольствие. Пилоты "Супер Хорнитов", нацеливших острые, точно наконечники копий, носы на "тело" русской подлодки, упиваясь своим могуществом, не торопились атаковать.
– Товарищ капитан, прикажите сбить их! – Вахтенный офицер с искаженным от ярости лицом и глазами, предательски блестевшими от слез, с надеждой взглянул на командира.
Если бы Владимир Шаров командовал не современным атомоходом, а какой-нибудь "щукой" или "эской" полувековой давности из тех, что бороздили эти воды во время последней великой войны, пуская на дно фашистские транспорты, по американским истребителям давно палили бы зенитные пушки. Даже самая маленькая субмарина прошлого несла на палубе хотя бы одну пушку-"сорокапятку" и не была настолько беззащитна, оказавшись на поверхности, как современные, до отказа напичканные электроникой и ракетами атомные подлодки. Однако и "Северодвинск", всплыв, не становился просто легкой добычей.
– Подать на палубу ПЗРК? – Вахтенный все так же выжидающе, молящим взглядом смотрел на своего командира, хмурого и угрюмого, кажется, даже переставшего замечать проносившиеся над подлодкой вражеские истребители. – Мы их срежем первой же ракетой! Они ничего не успеют понять!
Эти американцы были обречены с той секунды, когда только появились над "Северодвинском". В укладке ждали своего часа непревзойденные в своем классе переносные зенитные ракеты "Игла-М", способные беспощадно "наказать" зарвавшихся янки за их наглость. Впервые штатно ракеты "земля-воздух" получили стратегические ракетоносцы "Акула" проекта 941, сразу перестав быть беспомощными в надводном положении, и при создании новейшей русской подлодки решили не пренебрегать удачным опытом. И пусть несколько "Игл" в реальном бою были слабым подспорьем, одна мысль о них укрепляла дух моряков, а важность этого невозможно переоценить.
Владимир Шаров мог отдать приказ, и тогда эти два "Супер Хорнита", что летали так низко и так близко, скроются в серых волнах, и едва ли поможет катапульта – пилоты просто не успеют воспользоваться ею. Но "Северодвинск" после этого не сможет скрыться, уйдя на глубину, растворившись в шумах неспокойного моря, чтобы вновь вынырнуть из пучины где-нибудь в полутысяче миль, там, где его никто и никогда не догадается искать. Подлодка останется на поверхности, и тогда товарищи погибших американских пилотов смогут утолить свою жажду мести, заодно попрактиковавшись в бомбометании по подвижной цели.
– Оставить, лейтенант! – отрезал капитан "Северодвинска". – Янки теперь следят за нами всеми средствами и, раз вцепившись, больше уже не отпустят! Мы свое отвоевали, так не будем злить их теперь!
Истребители убрались через полчаса, должно быть, израсходовав к этому моменту запас топлива, и "Северодвинск" вновь остался в одиночестве. Гул турбин, отдалившись к горизонту, окончательно стих, и находившиеся на палубе подводники перевели дух, но напряжение не оставляло их – каждый знал, что к субмарине со всех сторон мчатся вражеские корабли, что где-то над облаками наверняка кружат самолеты, обложив такую ценную добычу со всех сторон.
– Теперь не отстанут, – хмуро промолвил Шаров, обводя взглядом колышущиеся просторы северного моря, когда небо опустело. – Это только передышка для нас.
Командир атомохода оказался прав. Вертолеты появились над "Северодвинском", когда вдалеке уже показалась полоса берега, скальными утесами взметнувшегося из бушующих волн. Удивительно, но шедшую в надводном положении подлодку заметили невероятно поздно, позволив ей безнаказанно преодолеть сотни миль, почти добравшись до цели. Но когда субмарина все же была обнаружена, враг не мелочился, бросив против нее все свои силы.
– Воздушная цель, – доложил оператор радиолокационной станции. – Пеленг сто, дальность пятьдесят! Приближается к нам!
Теперь противнику не было нужды таиться, с риском для себя совершая полет на сверхмалой высоте, но невооруженным взглядом незваного гостя заметили только тогда, когда он вплотную приблизился к подлодке. Серое "тело" вертолета сливалось с серыми облаками, а стрекот лопастей увязал в могучем рокоте, поднимавшемся из морских глубин, и в плеске волн, разбивавшихся о покатые борта подлодки.
– Воздух! – Вахтенный вскинул руку, и Владимир Шаров увидел пролетевшую вдоль борта винтокрылую машину. – Вертолет!
Капитан сразу опознал американский палубный вертолет SH-60B "Си Хок", стандартную машину, "гнездившуюся" на палубах кораблей всех классов, от фрегата до атомного авианосца. Шаров даже разглядел лица летчиков, выглядывавших из прямоугольного проема широкого люка в борту геликоптера, оживленно жестикулировавших и указывавших на его подлодку.
Вертолет снизился до двух десятков метров и завис, развернувшись бортом по курсу "Северодвинска", невозмутимо продолжавшего свое плавание. Один из американцев исчез в чреве "Морского Ястреба", но затем вернулся, и русские моряки увидели в его руках фотокамеру. Вахтенный, стоявший по левую руку от капитана, злобно прорычал сквозь плотно сжатые зубы:
– А-а, сука! Срезать бы тебя ракетой, тварь!
Кто-то из моряков вскинул кулак, словно грозя хмурому небу, но "Си Хок" продолжал наматывать круги, порой зависая так низко, что едва не касался палубы своим плоским брюхом.
– Палубный вертолет, – произнес Владимир Шаров. – Его радиус действия – двести восемьдесят километров. Значит, их корабли где-то рядом.
Командир "Северодвинска" не ошибся в своих догадках. Спустя несколько минут на локаторе появилась крупная надводная цель, а еще через полчаса на горизонте возник хищный серый силуэт, увеличивавшийся в размерах с каждой секундой.
– Пожаловали, ублюдки! – не смог сдержаться капитан первого ранга, впившись полным ненависти взглядом в приближающийся корабль. – Твари!
Этот корабль мог бы показаться даже красивым в своей стремительной лаконичности, если бы на его мачтах не трепетали ставшие ненавистными вражеские флаги. Косо срезанный форштевень легко резал волны, разваливая их на серый пласты, а за кормой, казавшейся слишком широкой, точно топором обрубленной, кипел грязно-бело пеной кильватерный след. Владимиру Шарову хватило одного взгляда, чтобы узнать своего противника. Гладкий полубак, массивная надстройка с ажурной треногой мачты, утыканной антеннами, две "пирамиды" дымовых труб и просторная взлетно-посадочная площадка на корме – таков был облик эскадренного миноносца типа "Арли Берк", посланного на перехват русской подлодки. Враг был настолько близко, что можно было даже прочесть бортовой номер – надпись DDG-63, нанесенную белым по серому на скулу корабля.
Эскадренный миноносец мчался на всех парах, точно спущенный с цепи гончий пес, делая не меньше тридцати узлов – втрое больше, чем искалеченный "Северодвинск". Вражеский корабль внешне не выглядел слишком грозным. В носовой части возвышалась башня универсальной пятидюймовой артиллерийской установки "Марк-45", за кожухами дымовых труб смотрели в оба борта счетверенные транспортно-пусковые контейнеры противокорабельных ракет "Гарпун", да белели обтекатели радаров управления огнем зенитных артиллерийский комплексов "Вулкан-Фаланкс", грозного оружия последнего рубежа противовоздушной обороны – вот и весь заметный арсенал. Но любой из русских моряков знал, что главное оружие эсминца скрыто от посторонних глаз.
