Андрей Завадский - Вечер потрясения
В первые же мгновения боя обе стороны открыли счет. В воздухе завертелась огненная карусель, но пилоты под завязку нагруженных бомбами "Страйк Иглов" и "Файтинг Фалконов", с тревогой поглядывая по сторонам, шли прежним курсом – на Москву.
Пилот Су-27 рычал сквозь зубы, отжав до предела рычаг штурвала. Только что он был охотником, залпом выпустив все четыре ракеты Р-27 – две с тепловым и две с радиолокационным наведением – по ближайшему американскому истребителю, оказавшемуся в конусе луча бортового локатора "Меч". И вот уже откуда ни возьмись появились ракеты "воздух-воздух", выпущенные уже янки, и "Сухой" закрутился в каскаде виражей, рассыпая за собой ворох дипольных отражателей, выстрелянных пиротехническими устройством АПП-50, кассеты которого находились в хвостовой балке.
– Земля, земля, я ноль-пятнадцать, – сообщил в пустоту, надеясь, что диспетчер в Раменском все же слышит его, пилот, слова которого бесстрастно записывали "черные ящики" системы автоматической регистрации параметров полета. – Я в захвате! Повторяю, я атакован! Выполняю противоракетный маневр!
Русскому летчику удалось почти невозможное – он стряхнул с хвоста ракеты AMRAAM, сразу два управляемых снаряда, летящих намного быстрее самого "Журавля". Самолет едва не рассыпался в воздухе от перегрузок, сам пилот на мгновение и вовсе лишился сознания, но ракеты, потеряв цель, ушли в сторону, а прямо по курсу "Сухого", вдруг выпавшего из бешеной круговерти боя, оказавшегося в стороне от общей свалки, мелькнули серые силуэты вражеских машин.
– Гребаные суки! – прорычал пилот, в упор уставившись на ближайший из четверки истребителей F-16C "Файтинг Фалкон", шедших на малой высоте крыло в крыло. Летчик смотрел, не отрываясь, и дело было вовсе не в ненависти к врагу – нашлемная систему целеуказания "Щель-3УМ" передала направление на цель головкам наведения ракет Р-73, и, как только в кабине прозвучал сигнал захвата, пилот нажал кнопку пуска.
Выбросив языки пламени стартовых ускорителей, две ракеты с тепловым наведением сорвались с пилонов, скользнув к находившимся ниже "Сухого" американским машинам. Пилоты "Соколов" слишком поздно заметили опасность – первый F-16С, превратившись в огненный шар, рухнул вниз, рассыпая за собой горящие обломки обшивки, а три оставшиеся машины даже не изменили строй.
– Жрите, пиндосы! – Пилота охватил дикий восторг, он был сейчас хозяином сразу нескольких жизней, в его власти было решить, сколько еще протянут враги, что сидели в кабинах тройки "Файтинг Фалконов", брызнувших во все стороны, уходя на предельно малые высоты.
Американские летчики, поняв наконец, что атакованы, и не думали о том, чтобы сопротивляться. Их самолеты, маневрируя со странной неуклюжестью, прижимались к земле, меня курс, отворачивая прочь от первоначальной цели. Не сразу русский плот понял, почему враг трусливо бежал, а когда понял, ощутил еще большую ярость – свято уверенные в своей безнаказанности янки в этот вылет отправились даже без ракет "воздух-воздух". И за это их следовало наказать с предельной жестокостью.
– Сука, куда?! – Русский пилот видел в перекрестье прицела корму "Файтинг Фалкона", летевшего неровным зигзагом, опускаясь все ближе к земле. – Бежишь?! Сдохни, мразь!
Самолеты разделяло километра полтора, слишком мало, чтобы тратить на беззащитного "янки" одну из двух оставшихся ракет Р-73, но был и более дешевый вариант. Луч лазерного дальномера уткнулся в фюзеляж F-16C, тяжело метавшегося из стороны в сторону – гроздья бомб тянули к земле, лишая свободы маневра, но избавляться от внешних подвесок американец отчего-то не спешил – и пилот "Сухого" нажал гашетку. Пушка ГШ-301, укрытая в приливе крыла, выплюнула длинную очередь, и летчик видел, как трассеры точно пилой срезали левую плоскость "Файтинг Фалкона", перевернувшегося на бок и камнем ушедшего вниз.
Поглощенный погоней, летчик понял, что сошедшиеся в схватке истребители, и свои, и чужие, остались далеко в стороне, а в наушниках были слышны почти одни только помехи, перемежавшиеся чужеземной речью – наверное, что-то сбилось в настройках бортовой радиостанции Р-864. Рванув на себя штурвал, пилот заставил Су-27 взмыть высоко в небо, пронзив тонкий слой облаков, поднявшись на такую высоту, откуда обстановка на много верст окрест была видна и без радара.
В воздухе почти уже над пригородами столицы крутилась карусель воздушного боя, и каждую минуту "собачья свалка" забирала еще одну жизнь с той или другой стороны. Небо расчертили белые полосы инверсионных следов, сплетавшихся в причудливый узор, и время от времени сверху кометами срывались машины, пилоты которых оказались менее удачливыми, чем их соперники.
Противники стоили друг друга – пилоты не уступали мастерством, а машины, сошедшиеся в беспощадной схватке, оказались одинаково маневренными, несмотря на то, что "Сухие" не имели двигателей с управляемым вектором тяги, но их аэродинамика позволяла творить настоящие чудеса. Во все стороны летели ракеты "воздух-воздух" AIM-120C и Р-27, частью настигавшие свои цели, но чаще промахивавшиеся. "Рапторы", лишенные устройств выброса ложных целей, страдали от русских Р-27Т с инфракрасным наведением, а "Сухие", из которых лишь несколько машин несли контейнеры станции радиоэлектронного подавления "Сорбция", гибли от залпов ракет AMRAAM, слишком "умных", чтобы обмануть их дипольными отражателями.
Защитники московского неба бросались в гущу схватки, не испытывая сомнений и гибли, гибли, гибли. Американские пилоты, уклоняясь от ближнего боя, предпочитали расстреливать своего противника издалека, и эффективность их ракет, помноженная на двукратный численный перевес, приносила свои плоды. Все меньше "Сухих" оставалось в воздухе, а те, что еще могли сражаться, лишь отчаянно маневрировали, увертываясь от ударов врага и едва ли могли вести ответный огонь. И все же они сделали свое дело, сковав эскорт, но это не имело значения – ударные группы, обходя место боя, уже рвались к своим целям.
– Разомкнуться по фронту, набрать высоту тысяча, – приказал командир четверки тяжелых истребителей F-15E "Страйк Игл". – Оружие к бою!
Самолеты поднялись выше над земле, и штурманы-операторы получили желанный обзор. Впереди, в полусотне миль, находилась электростанция, снабжавшая энергией едва не половину Москвы, в том числе и несколько важных военных объектов, еще продолжавших действовать. Спустя несколько минут ей предстояло прекратить свое существование.
– Тридцать шесть миль, – сообщил штурман командиру группы. – Цель прямо по курсу. Оружие готово к бою.
Каждый из четырех F-15E нес то самое оружие "нелетального действия", о котором так мечтали гуманисты и пацифисты. Кассетные бомбы CBU-94, предназначенные для поражения электростанций, были начинены не взрывчаткой – если не считать вышибных зарядов – а катушками с графитовыми нитями, вызывавшими короткие замыкания при попадании на высоковольтные линии. Идеальное оружие – минимум жертв и максимум ущерба для инфраструктуры, полный паралич всех систем, паника и ужас в городах, очутившихся вдруг в каменном веке.
– Двадцать миль до рубежа атаки, – сообщил в эфир командир группы. – Скорость пятьсот, высоту не менять. – И тотчас совсем другим голосом, в котором деловитость и сосредоточенность уступили место едва сдерживаемому страху: – О, черт! Я в захвате!
Бортовая станция радиотехнической разведки AN/ALR-56C командирского истребителя "Страйк Игл" разразилась тревожным зуммером, извещая экипаж, что их машина оказалась в конусе луча вражеского локатора, с земли подсвечивавшего шедший на малой высоте самолет. И в тот же миг получили предупреждение остальные экипажи, разом оказавшиеся на прицеле.
– Это SA-10! – Бортовой компьютер, проанализировав параметры излучения чужого радара, безошибочно "распознал" нынешнего противника американских пилотов, заставив их похолодеть от страха. – Поставить помехи, выполнить противозенитный маневр, – пытаясь сохранять хладнокровье, приказывал командир группы. – Сбросить ложные цели!
Автоматы AN/ALE-45 выстрелили очередь патронов с дипольными отражателями, скрывшими "Страйк Иглы" от "взгляда" русских радаров. И одновременно бортовые станции постановки помех AN/ALQ-135 всех четырех машин обрушили шквал импульсов, ослепляя вражеских зенитчиков, сбивая им прицел, позволяя уйти из зоны поражения, спрятаться на сверхмалых, но было уже поздно. Лишь на краткие секунды на экранах радаров подсвета и наведения 30Н6 зенитно-ракетных комплексов появились отметки целей, и тотчас навстречу им взвились, оставляя быстро таявшие дымные следы, ракеты.
– Дьявол! Две у меня на хвосте! А, проклятье!!!
Турбины, захлебывавшиеся пламенем, взвыли на высокой ноте, перегрузка вдавила пилота в спинку кресла с такой силой, что потемнело в глазах, и все до единой кости, кажется, жалобно хрустнули. Отчаянный маневр на пределе возможностей тяжело нагруженного истребителя F-15E позволил выиграть несколько секунд – радиолокатор управление огнем зенитного комплекса С-300ПМ прочно "держал" цель в конусе луча, указывая кратчайший путь ее гиперзвуковым управляемым ракетам, мчавшимся стаей огнехвостых болидов наперерез ушедшему к самой земле в поисках спасения американскому самолету.
