Мартин Смит - Парк Горького
— Можно учительницу Ренько?
— Товарищ Ренько на совещании в райкоме.
— Мы же хотели пообедать вместе… Скажите товарищу Ренько, что звонил муж.
Еще час он изучал досье Фета. Видимо, тот занимался только делами, представляющими интерес и для КГБ.
Потом спустился во двор, помахал дежурному в будке и мимо женщин, возвращающихся из похода по магазинам, направился в лабораторию судебной медицины.
В дверях прозекторской он остановился, чтобы закурить.
— А, рвоты опасаешься? — заметил Левин, услышав, как чиркнула спичка.
— Не мешать же мне столь высоко оплачиваемой работе! — отпарировал Аркадий, намекая, что прозекторы получали на 25 процентов больше врачей, лечивших живых. Надбавка "за вредность". Уж чего-чего, а смертельно опасных микробов в трупах хватало.
Эти трое при жизни, вероятно, были совершенно не похожи друг на друга, но в смерти казались жутковатыми близнецами: все мраморно-белые с лиловатым оттенком, одинаковые раны в груди, изуродованные пальцы и никакого подобия лиц. От волос до подбородка все мышцы были срезаны — только костяные маски, почерневшие от крови. Пустые глазницы.
Аркадий взял со стола предварительный протокол и начал читать:
''Пол: мужской. Цвет волос: каштановый. Цвет глаз: неизвестен. Возраст: 20–25 лет. Время смерти: от двух недель до шести месяцев. Замерз до начала разложения. Причины смерти: огнестрельные ранения. Мягкие ткани лица удалены, как и подушечки пальцев обеих рук. Два летальных ранения: А — выстрел в упор в рот, выщерблена верхняя челюсть, пуля под углом 45" вышла через затылочную кость; Б — на 2 см левее грудины в области сердца. Пуля (ПГ-1Б) обнаружена в грудной полости”.
Описание второго мужского трупа практически повторяло первое, только пулю ПГ-2А выковырял Приблуда изо рта жертвы.
"Пол: женский. Цвет волос: каштановый. Цвет глаз: неизвестен. Возраст: 20–23 года. Время смерти — от двух недель до шести месяцев. Причина смерти: огнестрельное ранение в области сердца на 3 см левее грудины. Пуля вышла на 2 см левее позвоночника. Лицо и руки изуродованы, как и у мужчин ПГ-1 и ПГ-2. Пуля ПГ-3 обнаружена в одежде за выходным отверстием. Признаки беременности отсутствуют".
— Как ты определял возраст? — спросил Аркадий.
— По зубам.
Следовательно, зубные диаграммы сделал?
Да. Но толку что? У второго, кстати, один зуб — искусственный. Из стали. — Левин пожал плечами.
Его ассистент, узбек, подал зубные диаграммы и коробочку с разбитыми резцами, помеченными номерами пуль.
— Есть еще кое-что интересное, чего мы пока в протокол не занесли, — сказал Левин. — Как видишь, первый широкоплеч, с хорошо развитой мускулатурой. Второй — узкогрудый, на левой голени следы сложного перелома. А главное, он красил волосы. Их естественный цвет — рыжий.
Они вместе спустились в лифте, и Левин сел в машину к Аркадию. Когда-то он был виднейшим московским хирургом — пока Сталин не смел врачей-евреев, как сухие листья.
— Это дело не по твоей части, — сказал он Аркадию. — Тот, кто препарировал эти лица и руки, большой специалист.
— Ну так майор заберет дело завтра же.
Аркадий относит пули в баллистическую лабораторию и отправляется к полковнику Людину, возглавляющему центральную лабораторию криминалистики, где исследуется одежда убитых1.
— Пока ничего интересного, кроме следов крови, — объявил Людин, сияя улыбкой.
— А как одежда? — спросил Аркадий. — Если вдруг хороший импорт, значит, троица имела какое-то отношение к черному рынку, а это уже по ведомству КГБ.
— Вот, сами поглядите! — Людин отогнул ярлык с иностранными буквами. — Только ниточка-то отечественная. Да и бюстгальтер. — Он кивнул на соседний стол. — Даже не немецкий. Ну, конечно, будем еще делать всякие анализы, но только во сколько они обойдутся!
— Полковник, на правосудии не экономят! — Аркадий не сомневался, что все это спектакль. Сейчас Людин попросит его подписать требование на редкие химикаты, а потом сбудет их налево, потому что для этих анализов они и не нужны вовсе. Но специалист он великолепный — этого у него не отнимешь.
Вернувшись в баллистическую лабораторию, Аркадий посмотрел на техника, согнувшегося над микроскопом.
— Все из одного пистолета, — сказал тот. — Только калибр какой-то необычный — семь шестьдесят пять. Еще одну пулю только что доставили из парка. Нашли металлоискателем.
Троих людей убили на открытой поляне с близкого расстояния выстрелом в грудь — всех троих из одного пистолета. Убили и изуродовали.
С Петровки Аркадий едет на Новокузнецкую улицу в городскую прокуратуру.
В вестибюле он увидел Чучина, старшего следователя по особо важным делам, и Белова, специализирующегося на хозяйственных преступлениях.
— Вас Ямской спрашивал, — предупредил Чучин, но Аркадий, в упор его не замечая, прошел к себе в кабинет. Белов увязался за ним. На Аркадия он, по собственным словам, "надышаться не мог".
— А зря ты так с Чучиным, — сказал он.
— С такой свиньей иначе нельзя, — отрезал Аркадий. — Ты лучше, дядя Сева, скажи мне, что за человек красит рыжие волосы и ходит в пиджаке с фальшивым фирменным лейблом?
— М-да, плохо твое дело. Похоже на музыкантов или хулиганов. Панк-рок. Джаз. Что-то вроде этого. От такого откровенности не дождешься.
— А если так: трое убиты из одного пистолета? Искромсаны ножом. Документов никаких. Первым их обнюхивает Приблуда.
Белов сморщился.
— Ну и что? Ведомства должны помогать друг другу. А вообще это смахивает на стычку между шайками.
Аркадий устало улыбнулся.
— Спасибо, дядя Сева. Я вашим мнением всегда дорожу, — сказал он, и Белов с облегчением направился к двери.
Оставшись один, Аркадий сел за пишущую машинку и начал печатать предварительное заключение:
"В 6.30 утра у южного конца парка им. Горького в 40 м от аллеи, прямо напротив Донского монастыря, обнаружены три трупа — двоих мужчин и одной женщины, чью личность установить пока не удалось"… Ну и так далее, а затем выводы:
"По-видимому, преступление было подготовлено заранее. Все трое были убиты по очереди из одного пистолета. После чего преступник принял все возможные меры, чтобы помешать опознанию убитых".
Едва Аркадий расписался, как в дверь постучали и вошли Павлович с Фетом.
— Я сейчас зайду к прокурору и назад, — сказал Аркадий, надевая пиджак.
Прокурор Андрей Ямской сидел за столом. Бритая голова розово блестела. Мясистое лицо, толстые бледные губы. За его спиной на стене красовались фотографии: Ямской на встрече работников прокуратуры с Брежневым; Брежнев пожимает ему руку; Ямской выступает на международной конференции юристов в Париже.
— Да? — Ямской отложил бумаги. Он всегда говорил тихо, и собеседнику приходилось напрягать слух. — Почему вы не упомянули в рапорте, что место происшествия осматривал майор Приблуда?
— А! Так он забирает у нас дело?
— Аркадий Васильевич, вы старший следователь, с какой стати он станет забирать у вас дело?
— Калибр пистолетов не соответствует нашим. Но я пока никаких заключений не делаю.
— Заключений о чем?
— Да ни о чем.
— Вот и хорошо… — Ямской наклонился к бумагам, давая понять, что больше Аркадия не задерживает.
Когда он вернулся к себе, Паша с Фетом уже развесили на стене план парка, план поляны, сделанный Таней, фотографии трупов и даже протоколы вскрытия.
Аркадий закурил, ломая спички, снял фотографии и сунул их в ящик стола. У него не было желания смотреть на эти маски смерти.
— Что-нибудь узнали?
Паша открыл блокнот.
— Опрошено десять милиционеров. Никто ничего подозрительного не замечал. Так ведь я и сам за зиму раз пятьдесят бегал на коньках по аллее возле этой чертовой поляны.
— Так займись продавщицами в ларьках и лоточницами. А вы были там, когда нашли последнюю пулю? — спросил Аркадий у Фета.
— Так точно. Пуля ПГ-1А была обнаружена в снегу, там, где лежал труп мужчины, ПГ-1.
Паша выругался.
— Может, назовем их как-нибудь? А то что это: "Парк Горького-первый, Парк Горького-второй"… Первого, например, Туша.
— Недостаточно литературно, — отозвался Аркадий. — Давайте уж так, что ли: Чудовище, Красавица и Рыжий. Товарищ Фет, а вы не знаете, что там в лаборатории обнаружили на коньках?
— Может, коньки просто для отвода глаз? — предположил Фет. — Не могли же их в самом деле застрелить прямо в парке так, чтобы никто не услышал. Убили в другом месте, надели им коньки, а ночью подбросили в парк.
— Ну нет! — возразил Аркадий. — Вы когда-нибудь пробовали надевать коньки на ноги трупа? Да и незаметно пронести три мертвых тела в парк посреди столицы невозможно.
— Ах да, конечно! — спохватился Фет. — Последнюю пулю нашли ведь в снегу. Прошла навылет.
