Под прицелом - Клэнси Том

Черт,сказал себе Карузо, а затем вслух: — Привет, Сэм. Я смотрю американское телевидение. Они говорят, что "Братья-мусульмане" хотят только демократии и равных прав для женщин. Что толку от их полуночных встреч с джихадистами?

Он, конечно, шутил.

— Да, - сказал Сэм, уловив фальшивую наивность. — Я думал, что "Братья" были хорошими парнями.

— Верно, - сказал Дом. — Я видел, как какой-то псих на ЭмЭс-ЭнБиСи сказал, что "Братья-мусульмане" раньше были террористами, но теперь они такие же безобидные, как Армия спасения в США, просто еще одна религиозная организация, которая хочет творить только добро.

Сэм ничего не ответил.

— Нет мнения?

— Я отключил тебя, когда ты сказал "ЭмЭс-ЭнБиСи".

Дом рассмеялся.

У Карузо зачирикал спутниковый телефон Турайя Хьюз, и, отвечая на звонок, он взглянул на часы.

— Да?

— Дом, это Джерри. Нам придется тебя вытащить. Кларку и Чавесу срочно нужна помощь в Париже.

Карузо был удивлен. Он знал, что Кларк и Чавес проводят операцию в Европе, но последнее, что он слышал, что их цель вылетела обратно в Исламабад.

— А как же Сэм? - спросил Дом.

Дрисколл наблюдал за ним с койки в другом конце крошечной затемненной комнаты.

— Сэм тоже. Ситуация в Париже такова, что потребуется помощь, которую вы с Дрисколлом можете оказать. Райан летит туда на самолете. У него есть все, что вам может понадобиться.

Карузо не хотелось уходить с этой операции, парень, которого они видели на рыночной встрече с медиками, тот, кого Дрисколл принял за пакистанского генерала, еще не был опознан. Он бы с удовольствием поболтался поблизости, пока ботаники из разведки в Кампусе не набьют ему морду. Но, несмотря на свои большие надежды на это задание, он ничего не сказал. Дом знал, что если Джону Кларку и Дингу Чавесу нужна помощь, то в Европе определенно назревает что-то серьезное.

— Мы уже в пути.

11

Джек Райан-младший сидел в кресле директора бизнес-джета, который несся со скоростью 547 морских миль в час в разреженном воздухе на высоте 47 000 футов и в 41 миле к юго-востоку от Гандера, Ньюфаундленд.

Он был единственным пассажиром самолета. Три члена экипажа — пилот, первый помощник и стюардесса — в основном держались особняком, чтобы дать Райану возможность почитать бумаги из толстой папки, оставленной для него на одном из кожаных кресел в салоне.

Читая, он потягивал калифорнийское каберне и рассеянно ковырялся в тарелке с сосисками.

Его ноутбук тоже был открыт перед ним, и большую часть последнего часа он практически прижимал трубку мобильного телефона к шее, разговаривая с Кларком в Париже и с различными оперативниками и разведчиками в кампусе в Мэриленде. Он также коротко переговорил с Дрисколлом, который вместе с Карузо в тот момент садился на рейс Каир - Париж.

Райан закончит эту часть своей вечерней работы через пару часов, но он уже знал, что ему не удастся поспать в этом трансатлантическом перелете. На борту было большое количество снаряжения, с которым ему предстояло разобраться, пока он получал указания от Кларка и Чавеса по телефону, чтобы убедиться, что все будет готово к вылету, как только он приземлится во Франции.

И как только он все это сделает, если еще не будет слишком поздно, нужно будет позвонить маме и папе. В последнее время он был так занят, что отменил обед с мамой, братом и сестрой, Кайлом и Кэти, когда мама вернулась домой из предвыборной кампании.

На самом деле, подумал он, делая глоток каберне, в тот день он был не так уж занят, чтобы отлучиться на ланч. Нет, это был большой красный порез на переносице, любезно предоставленный Джеймсом Баком, который заставил его отменить встречу в последнюю минуту. С тех пор, однако, он проводил по десять часов в офисе, а затем три-четыре часа в додзе, прежде чем, пошатываясь, отправиться домой, залезть в ванну, наполненную английской солью, выпить несколько глотков "бадвайзера", прежде чем рухнуть на диван в своей квартире в Колумбии, штат Мэриленд.

Сейчас, когда реактивный самолет мчался над восточными берегами Ньюфаундленда, держа курс, который должен был доставить его через Атлантику на континент еще до рассвета, Райан закончил двадцатиминутное занятие по зубрежке карты восьмого округа, где располагался отель "Четыре сезона". Переулки с односторонним движением и большие-пребольшие бульвары с проспектами требовали нескольких дней, чтобы как следует запомнить их, но он должен был сделать все возможное, чтобы как можно лучше ознакомиться с этим районом до того, как команда приступит к работе там. Кларк сообщил ему, что он будет “рулевым” и также предупредил, что людей мало и его, несомненно, призовут и для других дел.

Возможно, даже то, что требовало использования пистолета Глок-23 сорокового калибра, который был оставлен для него в самолете.

Джек потянулся за распечатанным макетом самого отеля "Четыре сезона", чтобы изучить поэтажный план здания, но отвернулся, взглянул на монитор с движущейся картой высокой четкости на стене каюты, чтобы проверить время своего прибытия. Он видел, что приземлится в Париже в 5:22 утра

Джек отхлебнул вина и еще немного постоял, оценивая прекрасно обставленную каюту. Самолет был с иголочки, и он еще не привык к его комфорту.

Это была новейшая игрушка Кампуса, корпоративный самолет сверхдальней дальности "Гольфстрим G550", и он удовлетворял пару чрезвычайно важных потребностей молодой неофициальной разведывательной организации. После поимки и допроса эмира оперативный темп их работы взлетел до небес, поскольку они превратились скорее в силы по сбору разведданных, чем в отряд головорезов. Пятеро операторов, а также высшее руководство и некоторые члены аналитической группы с возрастающей регулярностью отправлялись по всему миру для наблюдения за целями, отслеживания зацепок или выполнения других необходимых задач.

Коммерческие рейсы работали просто отлично в девяноста процентах случаев, но иногда Хендли и его руководителю операций Сэму Грейнджеру требовалось чрезвычайно быстро перевезти человека или людей из района метро Округ Колумбия / Балтимор в какую-нибудь отдаленную точку, обычно для того, чтобы они могли видеть цель, которая могла находиться на месте лишь короткий период времени. Коммерческие перевозчики, летающие из вашингтонских аэропортов имени Даллеса, Рональда Рейгана, Вашингтон Нэшнл и Балтимор-Вашингтон Интернэшнл, выполняли десятки ежедневных прямых международных рейсов, и из этих аэропортов можно было добраться до сотен других мест с помощью всего лишь одной пересадки, но иногда дополнительные три-двенадцать часов времени, необходимые для прохождения службы безопасности аэропорта и таможни, ожидания отложенных рейсов, пересадки и всего остального, с чем сталкивается каждый пассажир коммерческой авиакомпании, просто не позволяли Кампусу выполнить свою миссию. Поэтому Джерри Хендли начал искать частный самолет, который соответствовал бы потребностям его организации. Он создал специальный комитет из штатного персонала для встречи и принятия решения о точных требованиях, которые соответствовали бы всем требованиям. Деньги не были проблемой, хотя работой Хендли было ворчать на авиационный комитет, чтобы он придерживался разумных мер и не тратил ни на цент больше, чем требовалось для поиска того, что им было нужно.

Группа доложила Джерри о своих выводах после нескольких изнурительных недель исследований и встреч. Требуемых скорости, размера и дальности полета могли бы достичь несколько корпоративных самолетов сверхдальней дальности производства Dassault, Bombardier Aerospace, Embraer и Гольфстрим Aerospace. Было решено, что идеальным самолетом для их нужд станет новый "Гольфстрим 650".

От Хендли не ускользнуло, что 650-й был также самым дорогим самолетом из находящихся в эксплуатации, но статистика в его пользу была убедительной. Хендли начал искать подходящую модель, но сразу понял, что выбор невелик. Кампус хотел, чтобы покупка реактивного самолета прошла как можно тише и сдержаннее, а продажи нового 650-го просто вызвали слишком большой интерес в корпоративном авиационном сообществе. Он вновь созвал комитет, и они остановились, если это можно назвать выбором второго по роскоши и совершенству самолета в этом классе, на "Гольфстрим Эйрспейс G550", модели, которой еще не исполнилось десяти лет, но которая по-прежнему была самой современной. Хендли и другие руководители Кампуса немедленно разослали по рынку негласные рекомендации.