Роберт Ладлэм - На повестке дня — Икар
Новый Махди закончил шептать и опустил глаза к столешнице. Скоро он получит то, что ему нужно. Еще более великий сын великого Махди продолжит поход.
Мы должны господствовать.
Всюду.
Глава 45
Шел тридцать второй день после дикого побега с острова Проход в Китай.
Эммануил Вайнграсс медленно вышел на застекленную веранду в Меса-Верде.
— Где этот бездельник? — поинтересовался он.
— Где-то бегает, — отозвалась с дивана Калейла. Она пила утренний кофе и читала газету. — Наверное, карабкается по горам. Кто знает?
— В Иерусалиме сейчас два часа дня, — сказал Мэнни.
— И четыре в Маскате, — добавила Рашад.
— Ты просто умница, дочь моя.
— Садитесь, дорогой, — предложила Калейла, погладив подушку, лежавшую рядом с ней.
— Я теперь как болтливое дитя, — пробормотал Вайнграсс, на ходу снимая небольшой цилиндр с кислородом и усаживаясь на диван. — А наш бездельник неплохо выглядит, — продолжал он, откидываясь на спинку и тяжело дыша.
— Можно подумать, что он тренируется для Олимпийских игр.
— Кстати об играх, у тебя не найдется сигареты?
— Предполагается, что вам нельзя.
— Ну тогда давай!
— Вы невозможны. — Калейла сунула руку в карман банного халата, вытащила пачку сигарет, вытряхнула одну и тут же потянулась к керамической зажигалке, лежащей на кофейном столике. Она зажгла сигарету Вайнграсса и повторила: — Все-таки вы невозможны.
— А ты — моя арабская надсмотрщица, — прокомментировал Мэнни, жадно вдыхая дым, как ребенок, дорвавшийся до запрещенного десерта. — Как там дела в Омане?
— Мой старый друг султан немного смущен, однако его молоденькая жена, моя приятельница, распрямит его... Кстати, Ахмат посылает вам привет.
— Еще бы ему не посылать! Он обязан мне своей степенью в Гарварде, к тому же он так и не заплатил мне за связи, которые я устроил ему в Лос-Анджелесе.
— Вы каким-то образом всегда вникаете в суть дела... А как обстоят дела в Иерусалиме?
— К вопросу о приветах. Бен-Ами тоже передает вам свой.
— Бенни? — воскликнула Рашад и подалась вперед. — Боже мой, я уже столько лет не вспоминала о нем! Он по-прежнему носит эти дурацкие голубые джинсы и привязывает оружие над копчиком?
— Наверное, он всегда будет так делать и обвинять Моссад за то и другое.
— Он хороший парень и один из лучших контрольных агентов, которые когда-либо были в Израиле. Мы с ним вместе работали в Дамаске, он небольшого роста и немного циничен, но все же хорошо иметь на своей стороне такого человека. Крепкий, как гвоздь, надо сказать.
— Как говорит твой лодырь, «расскажи мне о нем». Мы жили с ним бок о бок в отеле в Бахрейне, и все, что он делал, — это читал мне лекции насчет радио.
— Он присоединится к нам в Маскате?
— Он присоединится к тебе, хотя ты не слишком милая особа, не допускающая меня ни к чему.
— Ох, Мэнни...
— Знаю, знаю. Я — обуза.
— А вы как думаете?
— Ну ладно, я обуза, но даже обузу не лишают информации.
— По крайней мере, дважды в день. А где Бен-Ами собирается примкнуть к нам? И каким образом? Представить себе не могу, чтобы Моссад приветствовал мое участие в этом.
— После заварухи в Иране луна слишком приблизилась, особенно с входными данными и банками ЦРУ в Швейцарии. Бен оставит номер телефона распределительного щита во дворце для мисс Адриенны... Это моя идея. С ним также кое-кто едет.
— Кто?
— Лунатик.
— Это может помочь. А у него есть имя?
— Только кодовое, которое я знал, — Голубой.
— Азрак?
— Нет, какое-то другое.
— Я знаю, израильтяне убили Азрака, Синего. Эван говорил, с ним вместе погибло двое детишек...
— Все, что касается детей, всегда приносит боль. Но современные детки, вместо бейсбольных бит, носят многозарядные винтовки и гранаты... А Пейтон уже прояснил, как вас транспортируют?
— Он это разрабатывал вчера вместе с нами. Грузовой лайнер ВВС сначала полетит во Франкфурт, а оттуда в Каир. Далее мы отправимся на маленьком самолете в Кувейт и Дубай. Ночью доберемся до Омана, сядем в Джабаль-Шам, где нас встретит машина Ахмата без номеров и отвезет во дворец.
— Вот это настоящая маскировка! — кивнул Вайнграсс, удовлетворенный услышанным.
— Так и должно быть. Когда мы уедем, здесь распустят слух, будто Кендрика видели на Гавайях. Даже подготовили несколько фотографий, на которых он заснят якобы там. Эти снимки потрясут газеты.
— Воображение Митчелла работает все лучше и лучше.
— Ни у кого его нет лучше, Мэнни.
— Наверное, ему следовало бы возглавлять Агентство.
— Нет, Эм-Джей ненавидит административную работу. Пусть лучше остается там, где он есть.
Звуки открывшейся, а потом закрывшейся входной двери немедленно отразились на Вайнграссе.
— Ой! — закричал он, сунув свою сигарету в удивленно раскрытый рот Калейлы и разгоняя перед собою дым. — Размахивая руками, Мэнни пытался подтолкнуть преступные улики поближе к Рашад. — Вот паршивка! — прошептал он. — Курит в моем присутствии!
— Вы невозможны, — тихо произнесла Калейла, вынимая сигарету изо рта. Она как раз тушила ее в пепельнице, когда на веранду через гостиную вошел Кендрик.
— Калейла никогда не курила так близко около тебя, — заметил Эван. На нем был голубой трикотажный костюм, по его лицу струился пот.
— Похоже, у тебя слух как у добермана.
— А у тебя мозги как у попавшейся на крючок рыбешки.
— Очень умной рыбешки.
— Извините, — спокойно вмешалась Калейла. — Эван может быть ужасно грубым.
— Расскажи мне об этом.
— Что я только что произнес? — радостно закричал Вайнграсс. — Он все время так говорит! Это признак высоко развитого комплекса превосходства, что очень раздражает по-настоящему высокий интеллект... Ну как, хорошо поработал, лодыришка?
Кендрик улыбнулся и подошел к бару, где стоял кувшин с апельсиновым соком.
— Я поднялся наверх быстрым шагом за тридцать минут, — ответил он, наливая себе стакан сока.
— Это было бы прекрасно, если бы ты был ковбойской лошадью, — заметил Мэнни.
— Вот вечно он так, — шутливо пожаловался Кендрик Калейле. — А это, между прочим, все усугубляет.
— Расскажи мне об этом, — парировала она, принимаясь за кофе.
— Звонки были? — спросил Эван.
— Сейчас чуть больше семи, дорогой.
— Но не в Цюрихе. Там уже второй час дня. Я разговаривал с ними, прежде чем вышел из дома.
— С кем разговаривал? — поинтересовалась Рашад.
— Главным образом с директором банка «Гемайншафт». Митч перепугал его нашей информацией так, что он едва не описался. Пытается с нами сотрудничать... Подождите минуту. Кто-нибудь проверял телекс в кабинете?
— Нет, но я слышал, как эта чертова штуковина клацала там примерно минут двадцать назад, — ответил Вайнграсс.
Кендрик поставил стакан, повернулся и быстро вышел с веранды. Калейла и Мэнни проследили, как он прошел через гостиную к двери, ведущей в отделанный камнем коридор, потом посмотрели друг на друга и пожали плечами. Через несколько мгновений конгрессмен вернулся. В руке он сжимал бумагу с телексом. Лицо его было взволнованным.
— Они сделали это! — воскликнул он.
— Кто и что сделал? — поинтересовался Вайнграсс.
— Банк. Вы помните этот пятидесятимиллионный кредит, который Гринелл и его воровская шайка в Калифорнии назначили для того, чтобы подкупить меня?
— Боже мой! — встрепенулась Калейла. — Они не могли оставить его без движения!
— Конечно, не могли. Он был ликвидирован в тот момент, как Гринелл покинул остров.
— И что? — спросил Мэнни.
— В наш век сложных телекоммуникаций то и дело сталкиваешься с компьютерными ошибками. Вот и произошла одна из них. Не было получено записи об аннулировании. Кредит продолжается, его лишь перевели в сестринский банк в Берне с новым, закодированным номером счета. Вот и все.
— Но ведь они не заплатят! — предположил Вайнграсс.
— Эти деньги поступят на счет их резервов, которые в десять раз больше пятидесяти миллионов.
— Они будут драться за них, Эван, — решила Калейла.
— И предстанут перед швейцарским судом? Почему-то в этом я сильно сомневаюсь.
Вертолет «кобра» без всякой маркировки летел над пустыней на высоте чуть менее пятисот футов. Эван и Калейла, изнуренные почти двадцатишестичасовым пребыванием в воздухе и торопливым перемещением по замаскированным дорогам на земле, сидели рядом. Оба спали. Рашад — положив голову на плечо Кендрика, тот — уронив свою на грудь.
Человек в подпоясанном хаки без всяких знаков различия вылез из кабины, подошел к ним и потряс руку Эвана:
— Мы прибудем через пятнадцать минут, сэр.
— О? — Кендрик поднял голову, мигнул, затем широко раскрыл глаза, пытаясь прогнать сон. — Спасибо. Я сейчас разбужу мою подругу.
— Можешь не стараться, — громко сказала Калейла, не двигаясь. — Но я все равно буду спать до самой последней минуты.
