Николай Лузан - «Чистое поле». Миссия невыполнима
— С чего начнем: с ужина или…
— Спасибо, Василий Федорович, за внимание, — остановил его Писаренко, — у нас есть время только на или.
— Вас проводить к объекту? — поинтересовался директор.
— Нет, дальше мы сами.
— Хорошо, Павел Николаевич, если что, то я буду в своем кабинете, — не стал настаивать директор и отправился к себе.
Ковалев с Писаренко спустились к дороге, прятавшейся под раскидистыми кронами каштанов, и через сотню метров вышли к массивным металлическим воротам. От них вглубь леса уходил высокий забор. Над ним холодно поблескивали глазки видеокамер. Благостную тишину нарушил сухой щелчок; в воротах распахнулось окошко, в нем возникла суровая физиономия и строго потребовала:
— Ваши пропуска!
— Мы в отельном списке на проход, — пояснил Ковалев и подал паспорта.
Окошко захлопнулось, после недолгой паузы в воротах бесшумно открылась дверь, и навстречу Писаренко и Ковалеву вышел начальник дежурной смены охраны. Поздоровавшись, он возвратил паспорта и распорядился:
— Пожалуйста, следуйте за мной!
Они прошли по мрачной потерне, проложенной под землей, и остановились перед бронированной дверью. Дежурный набрал код на панели управления; беззвучно сработали механизмы, и она плавно отошла в сторону. Дальше на лифте они спустились в подземелье и оказались на просторной площадке. От нее лучами расходились три коридора. Дежурный провел их по центральному, остановился у двери, на которую нацелились две видеокамеры, и предложил:
— Заходите, вас ждут!
Писаренко и Ковалев вошли в просторный кабинет. Встретил их подтянутый, спортивного сложения полковник. На вид ему было не больше сорока лет. Твердый взгляд и крепкое рукопожатие начальника объекта Х подтвердили предположение Писаренко: «Полковник на своем месте». С Ковалевым он поздоровался как со старым знакомым. Это также не прошло мимо внимания Писаренко, и он отметил: «Ковалев на объекте нередкий гость и выстроил отношения с командованием».
— Товарищи офицеры, прошу, присаживайтесь, — пригласил полковник к столу заседаний и, когда они заняли места, поинтересовался: — Что будете пить? Есть кофе, есть чай.
— Спасибо, потом, в процессе, — отказался Писаренко и поинтересовался: — Вадим Сергеевич, вам известна цель нашего посещения объекта?
— Да, — подтвердил тот.
— Тогда перейдем к делу.
— Пожалуйста, чем могу, тем помогу.
— Спасибо. Скажите, насколько действенна легенда прикрытия объекта среди местного населения?
— Служба защиты гостайны постоянно мониторит этот вопрос. Данных о расшифровке не поступало.
— Подозрительные подходы со стороны местных жителей к военнослужащим объекта и членам их семей были?
— Такой информацией я не располагаю. Эта область Павла Николаевича.
— Понятно. Насколько надежна система противодиверсионной защиты объекта?
— Недавно ее проверял спецназ ГРУ. Дальше первого рубежа не прошел. Что касается нашей группы быстрого реагирования, то…
— Достаточно, Вадим Сергеевич, — остановил его Писаренко и спросил: — Я могу ознакомиться с документацией по системе охраны объекта, легенде его прикрытия и мероприятиями по закрытию информации?
— Не вопрос, сейчас дам команду.
— Тогда еще одна просьба — предоставьте нам место для работы.
Полковник встал из кресла и, похлопав по спинке, пригласил:
— Можете занимать и работать.
— Спасибо, не буду вас подсиживать, — с улыбкой произнес Писаренко.
— Ха-ха, — хохотнул полковник и в тон ему заметил: — Не подсидишь. С него скорее слетишь, чем взлетишь выше.
— Тогда уступлю Павлу Николаевичу. Пусть рискует, он у нас перспективный сотрудник, — отказался Писаренко.
Ковалев смутился.
— Перспективы Павла Николаевича — это наши негативы, — сохранял шутливо-ироничный тон полковник и, подмигнув Ковалеву, заявил: — На то он и опер, чтобы наш брат командир не дремал.
— Дремать никто не имеет права. Враг не дремлет, — подчеркнул Писаренко.
— Все так! — согласился полковник и предложил: — Зал заседаний вас устроит?
— Вполне. И еще, нам бы категорированный компьютер.
— Обеспечим, — заверил полковник и, проводив Писаренко с Ковалевым в соседнее помещение, отправился дать необходимые распоряжения.
Не прошло и десяти минут, как они уже занимались изучением документации. Она находилась в идеальном состоянии. Каких-либо изъянов в системе охраны объекта Х Писаренко не обнаружил. Позже, в главном зале, где круглосуточно несли дежурство боевые расчеты, он на практике убедился в высокой ее эффективности. На огромном, во всю стену, экране наглядно отражалась работа систем защиты объекта от внешних угроз.
С двойственным чувством Писаренко покидал объект Х. С одной стороны, система мер командования по его защите выглядела надежной и эффективной. А с другой — отсутствие в отделе контрразведки материалов, говоривших о возможном присутствии на объекте или в его окружении агента грузинских спецслужб, будило в Писаренко тревогу. Профессиональный опыт и интуиция подсказывали ему: агент должен быть.
«Где же ты затаился? Под какой крышей легализовался?» — терзался Писаренко.
Его усталый взгляд скользил по темной ленте шоссе, стремительно исчезавшей под колесами машины, горам и не замечал окружающих красот. Длинные, зубастые тени стелились по дороге. Багровый диск солнца на мгновение завис над вершиной Владыкиной горы, а затем медленно покатился вниз. Трепетный луч обагрил щербатые ребра скал и погас. Порыв ветра устало прошуршал прошлогодними листьями, и вечерние сумерки опустились на дорогу.
Павел, притормаживая на поворотах, бросал беспокойный взгляд то на дорожные указатели, то на часы. Время ужина у Грековых давно прошло. Зная беспокойный характер сестры Зины, он ожидал, что на него вот-вот обрушится лавина звонков.
Наконец дорога выскользнула из горных теснин, и внизу приветливо замигал огоньками Абинск. Недалеко от центра, в пяти минутах от базара, среди старого сада находился уютный домик Грековых.
— Абинск? — встрепенулся Писаренко.
— Да, — подтвердил Ковалев.
— Сколько отсюда до вашего отдела?
— Часа полтора езды.
— Многовато, пора перекусить.
— Василий Григорьевич, а если у моей сестры, в Абинске?
— Как-то неудобно. Да и время позднее.
— Все нормально, Василий Григорьевич, они ждут. Я их предупредил.
— Ужин, надеюсь, обойдется без хора казаков? — пошутил Писаренко.
— Ну, что вы, все будет тихо, по-семейному! — заверил Ковалев.
— Знаю я вас, кубанцев, как бы всей станицей гулять не пришлось, а нам лишняя огласка ни к чему.
— Понимаю, будут только Зина и ее муж Коля.
— Уговорил, казак, едем, — сдался Писаренко.
Ковалев достал телефон и набрал номер. Его звонка ждали с нетерпением. Взволнованный женский голос воскликнул:
— Паша, куда ты пропал? Я уже не знаю, че и думать!
— Все нормально, Зина! Извини, дела, пришлось задержаться, — успокаивал он.
— Ну, слава Богу, а то Коля уже икру мечет. Под Новоукраинкой авария страшенная, так мы тут…
— Зин, успокойся! — остановил ее Ковалев. — Минут через десять будем у вас. Накрывай на стол! — и, смущенно посмотрев на Писаренко, обронил: — Беспокойные они у меня.
— И все-таки, Павел Николаевич, может, в Краснодар? — заколебался Писаренко.
— Василий Григорьевич, они обидятся, тем более тут уже рядом, — не сдавался Ковалев и свернул в переулок.
В свете уличных фонарей промелькнули ухоженные палисадники и добротные, сложенные из красного кирпича дома. Ковалев остановил машину перед металлическими воротами, выкрашенными в синий цвет. На звук мотора в глубине двора тявкнула собака, а потом громыхнул засов. Створки ворот распахнулись, Павел въехал во двор. Навстречу ему и Писаренко шагнул худощавый и живой, как ртуть, хозяин. Лихо щелкнув каблуками, он представился:
— Старший по дому сержант Греков. Докладываю. — но не закончил фразы. В дверях показалась хозяйка и прикрикнула:
— Коля, че голову гостям морочишь! — и поторопила: — Заходьте в хату, гостюшки, а то все стынет!
— Спасибо, Зинаида. Извините, не знаю, как вас по батюшке? — спросил Писаренко и назвал себя.
— Константиновна, — представилась хозяйка.
— Вы не хлопочите.
— Яки хлопоты. Все на скору руку. Паша в последний момент сказал. Куру тильке зарубили, а нафаршировать не успела, пришлось варить борщ.
— А у сержанта Грекова, товарищи офицеры, все готово! Первачок отменный! — бодренько рапортовал хозяин.
— Павел Николаевич?! Николай Петрович?! Я так не договаривался! — пытался протестовать Писаренко, но не устоял перед напором хозяев, занял место за столом и поддержал тост — за Кубань!
