Тина Шамрай - Заговор обезьян
При личном досмотре у него был обнаружен паспорт, две банковские карточки, а также удостоверение специального корреспондента на имя одной из сотрудниц японской телекомпании. Задержанный объяснил милиционерам, что нашёл всё это в одном из городских мусорных баков. На место происшествия была вызвана следственно-оперативная группа. Злоумышленник водворен в ИВС по ст. 91 УПК РФ.
Сотрудники Управления ФСБ России по Хабаровскому краю и УБЭП краевого УВД задержали двух мужчин, пытавшихся сбыть почти 3,7 килограмма природного россыпного золота, сообщил в четверг представитель пресс-службы УФСБ края. По предварительной оценке, стоимость изъятого драгметалла — около 2,5 миллиона рублей. Оба задержанных — работники одного из крупнейших золотодобывающих предприятий Хабаровского края. Установлено, что золото было добыто на месторождении в Нанайском районе.
Как уже сообщалось ранее, в Москве в ходе проведения несанкционированного митинга в поддержку политзаключённых были задержаны более ста человек, среди них ряд лидеров общественных организаций.
Вчера у спецприёмника на Симферопольской набережной, где содержатся видные деятели оппозиции и активисты других организаций, состоялась крупнейшая за последние годы манифестация протеста. Участники этой акции требовали не только освободить всех задержанных, но и отставки правительства. Для разгона протестующих были привлечены не только спецподразделения, но и армейские части. По сведениям зарубежных корреспондентов, толпу «разрезали» грузовиками, водометами и слезоточивым газом.
Дальинформ. Новости и происшествия. 28 августа.Среди ночи Маргарита коснулась его затылка холодными пальцами и сиплым голосом удивилась:
— Ты что, так и просидел здесь? Ну, ты даёшь!
Гость, очнувшись, промолчал. Сидеть-то он сидел, но, когда женщина заснула, вымылся, съел на кухне две половинки помидора, горстку крекеров — очень хотелось есть, и, подкрепившись, вернулся отбывать вахту. Маргарита спала беспокойно, что-то бормотала, стонала, ворочалась. Но вот проснулась, и голос, хоть и невнятный, но вполне живой.
— Ты-то как? — повернулся он к ней.
— Да нормально… Иди, ложись там… на диванчике…
— Нет, действительно всё в порядке? — тяжело поднялся он на ноги.
— Да говорю ж тебе, иди, поспи. И свет по дороге выключи, а то в глаза бьёт.
Путаясь в дверях, он добрался до отведённой ему комнаты, там часы на комоде показывали половину третьего ночи. И, скинув жилет, собрался было стянуть и рубашку, но одумался. Нет, раздеваться нельзя, если только носки, а то пол грязный. Теперь у него много новых носков, и ношенные можно просто выбрасывать. Ну, ещё ремень расстегнёт и очки снимет, и хорошо бы чем-нибудь загородить дверь. Подвинуть стул? А что? Наклонить и упереть его под дверную ручку, и тогда пусть кто попробует открыть. От кого он хочет отгородиться, от Риты? От гостей! Если он сам так легко попал в этот дом, то и другой может. Наверняка, у её приятелей и ключ от квартиры есть. Нет, нет, не выйдет! Подпирать дверь — это самоуправство. Надо просто подвинуть столик, посуда зазвенит, и он сразу проснётся…
Но, не приставив ни стула, ни столика, он откинул пакет с бельём к стене и улёгся на край дивана, подложил под голову одну из шелковых подушек. Чем бы укрыться? Ничего подходящего в комнате, кроме коврика с маленького диванчика, не было. Под ковриком было хорошо, но тут зашевелилась вялая мысль: надо подзарядить бритву, но вставать не хотелось, да и Маргарита, если ещё не заснула, бог знает, что подумает: вот, ходит по квартире, что-то ищет. Он немного поспит, совсем немного и уйдет, уйдет рано утром, закрыв глаза, наказывал он сам себе…
Разбудило его солнце, нашедшее прореху в плотных шторах, длинный теплый луч достал до самого дивана, до шелковой подушки, и стал щекотать лицо. Он ещё отмахивался рукой, когда понял: чёрт, опять проспал! И, подхватившись, кинулся к часам: сколько? Часики натикали целых девять часов! А как там Рита-Маргарита, прислушивался он. За дверью — ничего настораживающего, оттуда доносились неясные, но вполне мирные признаки жизни.
И не успел он выйти в коридорчик, как через распахнутую дверь соседней комнаты увидел Риту, она что-то там развешивала на лоджии. С утра стала наводить порядок? По правилам надо было подойти, поздороваться, но ноги сами несли его в ванную. Теперь и там было чисто, гудела стиральная машина, в красном тазу горкой высилось уже выстиранное бельё. Вот и ему надо заняться собой, подключил он бритву. И стал бриться так тщательно, будто в последний раз. Может, и в последний…
Когда он осторожно вышел из ванной, Рита сидела на кухне, там бормотал телевизор, шел какой-то старый чёрно-белый фильм.
— Доброе утро! — встал гость у двери. Женщина молча кивнула. Да Рита ли это? Мужская рубашка в чёрно-белую клетку, очки в чёрной оправе, аккуратно заколотые волосы. Серьёзная такая!
— Садись, садись, завтрак готов! — не отрываясь от действа на экране, как-то по-домашнему пригласила женщина. И стол был накрыт к торжественному завтраку. Были и скатерть, и красивая посуда, тонко нарезанный батон, и маслёнка с белым ровным куском масла, и синяя раковина с икрой. Не успел он осторожно присесть, как Рита придвинула в его сторону раззолоченную кофейную пару.
— Что у тебя такие глаза! Тебя что-то удивляет? Ну да, в магазин сбегала. А икра в холодильнике обнаружилась, один знакомый банку презентовал, а я про неё забыла. Ешь, икра классная, браконьерская, — улыбнулась женщина. — А это твой ананас, пожарила на сливочном масле. Пробуй, пробуй! — Показала она Рита на тарелку с жёлтыми, аппетитными кусочками.
Кофе был крепким и горячим, и он с трудом сделал несколько глотков. Надо было уходить, но он сидел, будто чем-то приклеенный. Чем-чем? Этикетом. Ведь не всё ещё выветрилось из башки, а правила диктуют: предложенную чашку надо выпить. Из уважения к хозяйке. Он и пил маленькими глотками, и поглядывал на изменившуюся Риту, было любопытно, как из вечерних забубённых особ утром получаются строгие девушки. И как скоро произойдёт обратный процесс?
Да нет, интереснее другое. Только такая, не думающая о своей репутации женщина, и могла впустить в квартиру незнакомца. А те, что зовутся порядочными, выгнали бы взашей. Но что тогда порядочность? Самовлюбленность, черствость, осторожность? Нет, зачем же! Порядочные девушки бывает милыми, они так любят маленьких собачек, но, один раз установив себе цену, держатся за неё изо всех сил…
— Так Буркова люблю, не могу! Но вот, сколько смотрю эту картину, всё удивляюсь, — повернулась к нему Рита. — Ну, украл он чемодан, зашёл в купе пересидеть — ладно! Но когда понял, что идут по следу, и надо на ходу прыгать, зачем потащил за собой этот чёртов баул? Деньги-то он уже нашёл, бутылку коньяка выставил, кофточку Шукшиной подарил. Не понимаю, зачем ему какие-то тряпки? Это же улика…
— Если бы он оставил чемодан, то дальше пошёл бы совсем другой сюжет. Этих славных людей могли бы обвинить в краже. А фильм не криминальная драма, он совсем про другое. Он о простодушии, доверчивости и непосредственности русского человека… Как здоровье, Рита?
— Да нормально, нормально… Ты извини меня за вчерашнее! Выпила много, — прикурив сигарету, Маргарита выпустила дым в сторону открытого окна. — Наверное, думаешь, совсем уж такая… Ну, такая! — вскинула она с вызовом подбородок.
— А, собственно, что вчера было такого, за что ты должна извиняться? Всё было нормально, по-человечески. Вот только с давлением не шутят.
— Жизнь такая, её никакое давление не выдержит!
— Да, жизнь — штука непростая, но стоит ли её усложнять? И осторожней надо быть, — выговорил гость и сам поморщился: никак не можешь обойтись без назиданий!
— Ты что же думаешь, я каждого приглашаю домой? — правильно поняла его Рита.
— Но тоска этим не лечится, ты ведь это и сама понимаешь.
— Не лечится, — согласилась женщина. — А что делать?
— Пережить, ничего другого не остается…
— Хорошо вам, мужикам, говорить: пережить! Как у вас всё легко! Особенно, когда близко не коснулось. А сам что такой нерадостный? Неприятности? Жена из дома выгнала? Ладно, ладно, молчу! А ты не в штаб округа приехал? Сейчас такие сокращения в армии, такие чистки…
— Да нет! Я совсем по другому ведомству, — усмехнулся гость. Хотя из того отряда, точнее, из того взвода, в котором он когда-то состоял, его действительно вычистили. И навсегда.
— Слушай, а ты ведь похож и очень даже… — задержала на нём взгляд Маргарита.
— Да, знаю, знаю, мне говорили, — небрежно махнул он рукой и поспешил шагнуть в сторону от опасной темы. — Рита, где у тебя телефон? Мне нужно позвонить…
Надо проверить, изменился ли телефон Пустошина. Вот сейчас он и проверит.
