Станислав Рем - Переведи меня через Майдан...
— То кто? — Кирилл Викторович прищурился, — Вы? Или кто-то из вашей команды?
— Может быть, и я.
— Это не разговор, Александр Борисович. — Онойко несколько расслабился. Мальчик играет в те игры, в которых он ещё новичок. — Вы мне даёте конкретную информацию. Я отвечаю конкретным действием. Иначе диалога у нас не получится.
— Хорошо. — согласился Литовченко. — Козаченко фигура номер один. Но это временно. Поверьте мне. После того, как он станет президентом, расклад со стороны спонсоров моментально изменится.
— Слова. Пустые, ничем не подтверждённые слова. Мне нужны факты, Александр Борисович. И только факты. Всё остальное оставьте для истории. Если, конечно, она вами заинтересуется.
Литовченко скрестил руки перед грудью:
— А вы уверены, что история заинтересуется вами? Разве, если, вы рассчитываете попасть в её страницы благодаря истории с журналистом. В таком случае, я могу вам только пожелать удачи. И везения. Если оно уместно в данной ситуации.
— На что вы намекаете?
— А я и не думал ни на что намекать. Раскройте уголовный кодекс и прочтите сами. Чем занимался ваш человек в Администрации президента? Незаконным прослушиванием. И мало того, он сбыл данную информацию за рубеж. Статья 284. До двадцати пяти лет тюрьмы. В том числе и вам. За сокрытие информации.
— Вы приехали мне угрожать?
— Нет. Я пришёл к вам, чтобы наладить мосты. Будем продолжать беседу в том же духе, или сменим тональность?
— Что вы хотите предложить?
— Немного. Я становлюсь премьер-министром, вы занимаете пост Головы Верховной Рады. И мы, вместе с вами, руководим государством.
— А Козаченко?
— А для чего политреформа?
Онойко задумался. Этот борзый молодняк знает, как вести себя. Ты посмотри, диктуют условия, как будто по писанному читают. Да, сопляк прав в одном: Козаченко партнёр временный. Но партнёр.
Кирилл Викторович долго думал, кому он отдаст свои голоса в парламенте. Если бы Кузьмичев принял решение в пользу оппозиции, чего, собственно и ожидал лидер социалистов, то он бы сыграл нейтральную роль в дальнейшей истории парламентского выбора. Но коммунист, по непонятной причине, принял сторону Яценко. И вот тут встал вопрос: как быть дальше? Извечная славянская неопределённость: куда идти? С кем идти? И, опять, в который раз, что делать? Остаться с премьером — сохранить шкуру. Но, потерять электорат на предстоящих выборах. Принять позицию Козаченко тоже страшно. А вдруг тот проиграет? Нет, Кирилл Викторович своей политической карьерой рисковать не хотел. Да, сегодняшнее событие давало точно понять, кого хочет видеть Европа в кресле президента Украины. И не только Европа. Но, Яценко без боя не сдастся. А потому, основная масса избирателей, которая голосовала за Онойко, будет продолжать проживать на территории востока и юга страны, где сейчас развернулась прямая агитация против «лимоновых». То есть, если он примет сторону «банкира», и против него. Надеяться на западную часть страны не приходилось: она не воспринимала социалистические замашки Кирилла Викторовича. Да и центр особой симпатии к нему не питал. А потому то так остро и стоял вопрос о том, кому господин Онойко отдаст свои голоса в парламенте? А теперь ещё добавилось головной боли: можно ли доверять Литовченко?
— Предположим, — Кирилл Викторович с задумчивостью посмотрел на камин. — Я соглашусь на тандем.
— А если без предположений?
— Можно и так. — согласился лидер социалистов. — Но, перед тем, как дать вам ответ, я бы хотел спрогнозировать дальнейший ход событий. После вас ко мне приедет Яценко. Или кто-то из его окружения. Скорее всего, Коновалюк. И, вполне может быть, сделает подобное предложение. То есть, они согласятся поддержать политреформу. Но, в несколько иной интерпретации. В обмен на мои голоса.
— И что? — Литовченко жутко мучила жажда, и запотевший стакан с минералкой буквально маячил перед глазами. Но попросить хозяина о подобной услуге политик не решился. Точнее, не захотел. — Вы поверите криминалу?
— Бросьте свою предвыборную патетику. Лично я делаю следующий вывод: вы с Козаченко давно договорились о том, что займёте пост премьера. Вот именно потому вас не беспокоит будущее. Оно для вас расписано. А как быть со мной? С моими людьми? Что вы нам оставляете?
— Пост Головы Верховной Рады.
— Мало.
— Третье лицо в государстве и мало? При том, что будет проведена в жизнь ваша идея?
— Которую вы, при первом удобном случае, попытаетесь аннулировать через Конституционный суд? Нет, Александр Борисович. — Онойко взял в руки блокнот, что-то на нём написал и вырвал страницу, — Вот то, что меня устроит.
Литовченко быстро пробежал взглядом написанное.
— Пост министра внутренних дел? Пост руководителя СБУ? Пост вице-премьера? Вы думаете «банкир» на подобное согласится?
— А это уже ваши проблемы. — Кирилл Викторович развёл руками. — Мне же нужна подстраховка. И данные люди её обеспечат. Итак, подведём черту. Я жду ответа до двадцати трёх ноль-ноль. По той информации, что я владею, именно к этому часу закончится первое заседание съезда в Южнодонецке. Вот о него и пляшите.
— Южноднецкий «сходняк» может полностью перекроить карту Украины. И вы это прекрасно понимаете. Простите, но я считаю, обстоятельства требуют принятия более быстрых решений. — Литовченко явно проигрывал пред столь искусным виртуозом закулисных политических игр, каковым являлся Кирилл Викторович. Онойко прекрасно видел, что его оппонент находится явно не на уровне того диалога, который взялся вести.
— Во-первых, молодой человек, выбирайте выражения. Назвать съезд народных депутатов всех уровней «сходняком», по меньшей мере, легкомысленно. Во-вторых, вы не учитываете тот факт, что за Яценко проголосовала половина населения. На той, как вы выразились, «сходке» будут представители именно данной части населения. Она, кстати, тоже может диктовать свои условия. И эти требования мы увидим завтра. Теперь я снова возвращаюсь к тому, о чём говорил ранее. — Онойко кивнул на листок из блокнота. — Подумайте над моим предложением. И примите быстрое решение.
* * * 20.00, по Киевскому времениВладимир Николаевич окинул тяжёлым взглядом манеж спортивного комплекса, заполненный людьми с бело — зелёной символикой. Многие лица ему были знакомы. И по прежней работе, в Донецкой областной администрации. И по нынешней службе в Киеве. Яценко с трудом сглотнул горькую слюну, напоминавшую пилюлю: вот он, в скором времени, и бывший премьер-министр. Ничего, не в первый раз на колени пытаются поставить. И не в первый раз приходится сопротивляться и подниматься. Поднимемся и на этот раз.
Резниченко вбежал на импровизированную сцену, на которой разместили президиум, и наклонился над крупным, мощным телом шефа:
— Практически, всё готово.
— Какие области не приехали на съезд?
— Как и предполагалось. Львов, Тернополь, Ивано-Франковск, Киев, Чернигов, Сумы…
— Понятно. — остановил доклад помощника Владимир Николаевич. Его взгляд упёрся в фигуру лысоватого мужчины, который пробирался в президиум, здороваясь со всеми за руку. — А этот зачем припёрся?
Речь шла о мэре столицы России. Резниченко, увидев столь эпатажную фигуру, замер, раскрыв от удивления рот.
— Понятия не имею, Владимир Николаевич. Мы его не приглашали.
Мэр Москвы, Бондарев Олег Васильевич, взобрался на помост, лёгкими шажками прошёл к Яценко. Крепкое рукопожатие с полуобъятиями тут же было зафиксировано фото и видеокамерами журналистов различных телеканалов и изданий.
— Готов к борьбе, Николаевич? — широко улыбаясь, Бондарев окинул зал долгим взглядом. Красуется перед камерами. — понял Владимир Николаевич. — Вот только на кой хрен ты мне сегодня здесь нужен? Если сейчас, не дай Боже, начнёшь «валать» по поводу независимости востока и юга, а там коснешься Севастополя, Крыма, борьбы наших предков, то все мои расчёты накроются белым саваном.
Олег Васильевич присел на стул, который стоял рядом со стулом бывшего главы Кабинета министров, несколько секунд помолчал, и когда Яценко присел рядом, произнёс:
— Ты, Николаевич, не думай, я в делах всяких правительственных интриг себе плешь заработал. А потому, ты мне дашь слово тогда, когда посчитаешь нужным. Сегодня, так сегодня. Завтра, значит завтра. Совсем не дашь, будем считать, дела пошли на лад. Я ведь к тебе в роли союзника приехал. Причём, не в качестве мэра. А как простой гражданин России, которому не безразлична судьба Украины. И за свой счёт, на простом самолёте. Пусть твои оппоненты проверяют. На чём сегодня остановились за круглым столом? Всю информацию я получить не успел: летел сюда.
Яценко с трудом выдохнул:
— «Папа» снимает меня с поста премьера.
— Ну, это у нас традиционно. — отмахнулся мэр. — Я бы удивился, если бы этого не произошло. А что Хольм?
