Эдвард Айронс - Бегство в ад
Если она его и поняла, то ничем этого не показала.
– Сейчас все это не имеет значения, милый. Ты рассказал ему о своих неприятностях?
– Нет.
– Напрасно, Питер. Он мог тебе помочь.
– Я не собираюсь возвращаться в агентство. Серафина что-нибудь передавала?
Элис предложила:
– Пошли к машине. Я оставила ее за углом.
Когда они вышли на улицу, человек с газетой долго смотрел вслед.
Свежий снег сверкал на мокром тротуаре. Элис взяла его за руку и они поспешно свернули за угол. Служитель отеля подогнал машину, и Кул полез за мелочью, но мелких денег у него не оказалось, и он протянул десятидолларовую купюру. Элис заметила у него толстую пачку денег и начала что-то говорить, но замолчала. Они дождались сдачи, потом Элис села за руль. Машина обогнула Сити – холл и, повернув на север, влились в поток транспорта на Брод-стрит.
Кул поинтересовался:
– Куда мы направляемся?
– В Нью-Йорк.
– Зачем?
– Так девушка сказала. Полиция будет следить за вокзалами, и единственный безопасный путь из города – по шоссе до аэропорта в Нью-Йорке. Она сказала, что там тебя встретит.
– Я не хочу тебя втягивать в эту историю.
– Но я ведь ничего не знаю...
– Я тоже. Но все равно я не хочу, чтобы ты имела отношение к этому делу.
– Неужели ты меня считаешь такой стервой, Питер?
– Конечно нет. Теперь я лучше тебя понимаю. Но слишком поздно исправлять то, что случилось.
– Но, Питер, я хочу тебе помочь.
– Почему? Ты же должна меня ненавидеть.
– Прошлой ночью так все и было. Я плакала впервые с тех пор, как была маленькой девочкой. Но потом начала понимать, что сама тебя заставила так поступить. Во всем виновата только я.
Кул удивился, ничего подобного не ожидая, и никак не мог сообразить, что ответить. А Элис продолжала:
– Теперь я не жалею ни о чем. А ты?
– И я. Но только я хочу, чтобы ты знала: я прошу простить меня за все.
– Я очень рада этому, – шепнула Элис.
– Нет, Хэнк сказал мне...
– Хэнк слишком много говорит. Я провела полночи, мучаясь в сомнениях, как рассказать тебе. Поверь, мне это нелегко, – она умолкал и свернула на бульвар Рузвельта и шоссе номер один. – Пит, я люблю тебя. Милый, понимаю, я говорю нескладно, у меня все смешалось, перепуталось. Но только верь мне: я хочу тебе помочь. Это важнее, чем любые наши недоразумения. Ты мне веришь?
– Не совсем.
– Из-за той девушки?
– Серафины? Нет.
– Кто она?
– Я встретил ее только этой ночью.
– Она сказала, что Гидеон попал в беду. Я думала, он в Центральной Америке. Ты собрался туда?
Он не ответил.
– Пит, ты мне не доверяешь?
– Не знаю, – буркнул он.
– Но это все из-за Гидеона, верно?
– Да.
Кул помолчал, потом вспомнил про исчезнувшее письмо и решил, что Элис могла бы помочь. Выбора у него не было, и он начал рассказывать ей обо всем – о человеке, который его преследовал, о том, что случилось потом, после того, как прошлой ночью они расстались. Рассказал о драке с Рамоном, признался, что убил того, и наблюдал за лицом Элис при этих словах. Она не перебивала.
– Убийство человека, даже случайное – дело серьезное дело. Бегство после убийства – еще хуже. У меня не было времени решить, что делать дальше. Ответ знает Гидеон, и единственный путь получить его – отправиться туда.
Элис молчала. О том, что она думает, Кул мог только гадать. Она выглядела такой теплой и желанной, что его обожгло воспоминание о прошлой ночи, как будто овладел ей не он, а кто-то другой. Хотел бы он знать, что она ощущает. Ее лицо было сосредоточенным и непроницаемым. Он чувствовал себя смущенным: ведь с виду ее отношение к нему не изменилось. Неужели все дело в годах притворства, за которым она скрывала свое истинное отношение к мужчинам? Интересно, любит ли она его на само деле? Но он тут же отбросил эту мысль как совершенно бесполезную. Это ничего не меняло.
Наконец Элис заговорила.
– Ты действительно считаешь, что лучше уехать? Ведь у тебя нет опыта в таких делах. Гидеон – совсем другое дело: он умеет о себе позаботиться, даже если попал в неприятности. Я боюсь за тебя, Пит.
– Почему это тебя заботит?
Элис честно призналась:
– Не знаю, но это так. Я хочу помочь.
Он криво ухмыльнулся.
– Жертвенность тебе не к лицу, милая.
– Мне это тоже не нравится, – согласилась она. – Но здесь что-то новое. Прошлой ночью я тебя ненавидела, но теперь это ушло. Почему – не знаю.
Среди редких машин на Трентон-роуд полицейских видно не было. Наконец Питер сказал:
– Ты можешь кое-что сделать. Письмо Гидеона, похоже, еще не пришло, но может прийти со дня на день. Может быть, даже сегодня после обеда. Сможешь его забрать?
– Хорошо, – кивнула она. – И что с ним делать дальше?
– Переслать мне в Гватемалу.
– Где там тебя искать?
Он замялся, не имея представления, где остановится.
– Пошли письмо в посольство США. Посол Тиссон будет первым, к кому я там явлюсь.
Она опять кивнула.
– Ладно. Что мне сказать отцу?
– Вскоре он обо всем прочтет в газетах. Только не говори ему, куда я отправился. А то на меня натравят полицейских ищеек.
Она ничего не ответила, и они долго ехали молча, в напряженной тишине. Когда они добрались до Трентона, Элис взяла севернее, в объезд по старому мосту через Делавэр, и они ползли со скоростью пятнадцать миль в час по деревянному настилу. В конце моста находился полицейский пост, но полицейские и не взглянули на их машину.
Кул бросил:
– Отвези меня на вокзал. По-моему, лучше проделать остаток пути до Нью-Йорка на поезде.
Она без возражений свернула к югу. У вокзала было полно мест для стоянки, и ближайшего поезда с юга предстояло ждать не больше получаса. Когда Элис выключала зажигание, Кул заметил, как дрожит ее рука. Когда по путям прогромыхал товарняк, он открыл дверцу машины. И тут она спросила:
– Пит, между нами все кончено?
– Не знаю, Элис.
– Я просто стерва, да?
– Нет, вина тут моя.
Кул смотрел на нее и колебался, чувствуя, что уйти не может. Внезапно он понял, что не хочет ее покидать. Несмотря на все случившееся, Элис оставалась самым главным в его жизни. Это сознание охватило все его существо, но он не знал, как ей сказать об этом. Не приходило в голову, как объяснить Элис, что он чувствует.
– Тебе пора идти, – тихо заметила она.
– Ты этого хочешь?
– Нет. Но так будет лучше. У меня все перепуталось. Пит. Столько всего случилось с прошлой ночи, что я даже не знаю, что думать.
Он не понял.
– Ты могла бы потихоньку аннулировать наш брак, если хочешь.
– Я сама не знаю, чего хочу. Но тебе нельзя оставаться. Ты должен помочь Гидеону. Я не могу тебя здесь удержать. Не знаю, что я буду делать, Питер. Но у меня появится возможность подумать обо всем и постараться все наладить. Мне нужно время, милый. И я не хочу больше тебя мучить.
Она на мгновение отвернулась.
– Ты меня любишь, Пит? Правда?
– Да, – сказал он, и тут же услышал шум прибывавшего поезда. – Прощай, Элис.
– Желаю удачи, – шепнула она.
Он последний раз взглянул на нее перед тем, как уйти. И лицо ее показалось ему бледным и неживым.
Глава 8
В зале ожидания аэропорта Серафины не оказалось. Несмотря на снегопад, ни один рейс не был отменен. Он заказал у стойки чашку кофе, потом решил позавтракать плотнее и заказал яичницу с ветчиной. Ел он неспешно, чтобы убить время. Но девушка не показывалась. Он купил утренние газеты и бегло просмотрел их, но новостей из Филадельфии в них не нашел, да и не ожидал, что что-то будет.
Толпа пассажиров вливалась и выливалась из здания аэропорта, когда объявляли об очередном рейсе. Там был рейс в Мехико в час дня, и другой – до Хьюстона, с пересадкой до Гватемалы, – в три, и он поинтересовался, можно ли заказать билет на тот и на другой рейс, пока что только для себя, без девушки. Шел уже первый час. Кул заставлял себя не паниковать, но чувствовал, как с каждой проходящей минутой растет растерянность.
Один раз он решил было, что разглядел ее в толпе, поднялся во весь рост и снова сел, убедившись в своей ошибке. На него начал коситься местный охранник, прохаживавшийся по залу; Кул развернул газету и притворился поглощенным чтением.
Интересно, могли ли искать его здесь, в Нью-Йорке; он не представлял, как быстро может действовать полиция. Найдя тело Рамона Гомеса, естественно предположить, что его убийца постарается как можно быстрее убраться из страны. Это была наиболее очевидная версия. И Кул почувствовал себя ребенком, заблудившемся в лесу. Страх обратил его в паническое бегство, и он теперь готов отправиться в немыслимый полет с подачи девушки, которую, возможно, никогда больше не увидит...
Тут он вспомнил про свой звонок Тиссону, и настроение немного поднялось. Он убеждал себя, что Серафина вот-вот появится. Должна появиться. Оснований для паники нет.
