Джеймс Хоран - Нужный образ
Мэррик взглянул на карту.
— Похоже, он спустился с Сорок восьмой улицы и двигается к нам. Смотрите в оба.
Мы вновь двинулись, и я услышал далекий звук приближающегося поезда. Мэррик кивнул, когда я объяснил ему, что это. Грохот прямо-таки окутал всех нас, когда неожиданно один из полицейских схватился за плечо и упал у стены.
— Рассредоточиться! — крикнул Мэррик. — Он должно быть прямо перед нами.
Следующий выстрел разбил единственную лампу. Мы оказались в полной темноте.
— Следите за дульным пламенем, — приказал Мэррик.
Почти неслышный лай револьвера прозвучал практически одновременно с воем пули над головой. Потом туннель заполнился треском ружейных выстрелов.
— Двигайтесь вперед, — велел Мэррик. — Но не поднимайтесь.
Мы немного продвинулись вперед, когда Мэррик приказал спустить овчарок. Обе собаки, опустив хвосты и прижав уши, припадая к полу, бросились вперед. Через минуту они исчезли. Потом мы услышали их яростный, огрызающийся лай, последовавший за коротким визгом.
— Собаки взяли его! — крикнул Мэррик. — Вперед!
Он выхватил револьвер и пошел вперед, держась за стену.
Туннель свернул, потом выпрямился. Далеко впереди я смог разглядеть слабый свет и край большой платформы. Я вспомнил помещение с проводами и узким мостом, который Вилли как-то назвал своим спасательным люком. Я вспомнил, как он указал на него и затрясся от хохота. Без сомнения именно туда он и направлялся.
Неожиданно я заметил фигуру, вышедшую из тени под тусклым желтым светом лампочки. Вновь раздался грохочущий, завывающий, сотрясающий землю вой проходящего поезда метро. Вновь тишина, оборванная коротким визгом раненной собаки. Мы увидели, как одна из собак вцепилась в руку Вилли, и он отчаянно колотил ее по голове своим револьвером.
Джош выхватил у полицейского мегафон и побежал вперед.
— Вернитесь, вы идиот! — закричал Мэррик.
Джош, казавшийся теперь черным силуэтом в свете лампочек, поднес мегафон к губам. Можно было подумать, что говорит великан. Слова метались между стенами как невидимые резиновые мячи.
— Вилли! Вилли! Это я, Джош! Я хочу с тобой поговорить!
Звук его голоса, казалось, придал Вилли сверхчеловеческие силы, потому что неожиданно он поднял руку, собака по-прежнему висела на ней, и выстрелил. Собака упала. Теперь он повернулся и поднял револьвер. Помню, я закричал, но до сих пор я не знаю, что кричал. Джош был великолепной мишенью. Это было незабываемое зрелище: Джош с мегафоном в руке стоит в туннеле, освещенный слабым светом лампочек, Вилли наполовину согнулся, одна рука держится за живот, а другая поднимает револьвер, нацеленный прямо на Джоша.
Потом по необъяснимой причине, он что-то крикнул и побежал через железный мост в узкий туннель.
— Вы просто осел! — закричал Мэррик на Джоша. — Чего вы добиваетесь? Пули?
Джош молча отдал мегафон полицейскому.
— Просто я хотел оправдать случившееся сегодня, — спокойно ответил он.
— Нечего разыгрывать при мне героя, — гневно отчитывал его Мэррик. — Куда ведет этот туннель?
— Мы не знаем, — ответил я. — Вилли как-то сказал, что это его запасной люк.
— Передайте Хендерсону и всем остальным, куда он идет. — Он взглянул на карту: — Полагаю, на запад. Никто не знает, где конец. Скажите им, мы тоже идем туда.
Этот туннель был худшим из всех, по которым мы ходили с Вилли. Он был узким, извилистым, почти совершенно темный. Здесь были свалены груды обломков, трубы, свалка старых деревянных опор, ржавеющие рельсы разной длины. Мы ободрали кожу, спотыкались и падали, ожидая в любой момент услышать лай выстрелов его пистолета. Казалось, мы шли около часа — уокки-токки замолчал из-за замкнутого пространства — потом мы услышали грохот то ли от поезда, то ли от метро. Он становился все громче, и по звуковым модуляциям, мы решили, что это метро.
Так и было.
Туннель, наконец, закончился заброшенным подъездным путем, который вел к главному пути. Мэррик решил, что слишком опасно идти по рельсам до ближайшей станции. Вместо этого с помощью вновь вступившего в строй уокки-токки мы связались с одной из групп, которая обратилась к машине связи, чтобы уведомить транспортные службы. Во время ожидания мы получили ужасающий опыт. Калейдоскопом вспыхивающего света мимо с рычанием пролетали поезда метро, и некоторые проносились буквально у кончиков наших пальцев.
Наконец обходчики повели нас наверх. Вновь было много лестниц, много подъемов. Наконец мы увидели через решетку дневной свет. Решетку вышибли прочь, и мы вышли на Шестой авеню сразу за Брайант-Парком. Группа людей, ожидающих автобус, посмотрела на нас с обычным безразличием старых нью-йоркцев.
— Эй, куда вы, на маскарад? — крикнул подросток.
Я представил, как мы выглядим: полицейские в железных масках и стальных нагрудниках, в кожаных передниках, все с пистолетами и ружьями, а остальные в порванных брюках и пиджаках, вымазанные маслом, грязью и покрытые пылью и паутиной.
Подросток держал радиоприемник, который слушали все ждущие на остановке.
— Вы ищете убийцу? — спросил он.
— Отстань, малыш, — пробормотал усталый полицейский.
— Вы еще жалуетесь? — спросил мальчик. — Вы должны быть в Лоуренсе!
— А что там стряслось?
— Волнения, — сообщила женщина. — Это ужасно. Там жгут и убивают всех подряд.
— Они спятили, — заявил мужчина, держа ее за руку. — Губернатор только что объявил, что отправляет туда Национальную гвардию. Вроде, уже пятнадцать убитых.
— И конгрессмен там застрял, — жадно сообщила женщина. — Говорят, он не может выехать. Может, его даже убили.
— Это тот самый Шеннон, что проводит слушания, — добавил мужчина. — По радио сообщили, что он и его сестра вернулись назад, когда начался бунт.
— Даже президент звонил по телефону, — добавила женщина.
— Правильно, — вновь обратился к нам мужчина. — Президент провел пресс-конференцию, когда услышал о бунте и о том, что конгрессмен в городе. Он очень расстроился и сказал, что надо сделать все, чтоб вызволить его оттуда. Бунт показывают по телевидению. Они даже снимают с воздуха. Весь город горит!
— Страна спятила, — со вздохом произнесла женщина. — Представляете, человек убит прямо в суде, а теперь еще и это!
Она взглянула на улицу.
— Вот и автобус. Луи, ты взял транзитные билеты?
Мужчина хмуро кивнул и передал билеты.
— Они прервали все передачи для специального сообщения о волнениях и поиске убийцы, — пожаловался он. — Не сообщают даже последние новости.
Толпа, толкаясь, влезла в автобус. Подросток с большими глазами прижал к уху радиоприемник и обратился к нам с задней ступеньки.
— По радио говорят, только что сбросили с крыши полицейского!
— Сумасшествие все это, просто сумасшествие, — сообщила всему автобусу женщина.
— Леди, если вы пройдете, мы сможем проехать на зеленый свет, — нетерпеливо заявил водитель автобуса.
— Это так важно? — негодующе спросила женщина.
— Посмотри, нельзя ли узнать последние новости, а, мальчик? — попросил подростка мужчина, когда автобусные двери закрылись, и тяжелый автобус качнулся вперед, проезжая мимо нескольких пешеходов, которые осторожно отступили с обочины, вроде осторожных купальщиков, пробующих ногой воду.
Для нас день расплаты еще только начинался.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Взрыв города-бомбы
Инспектор Мэррик дал нам машину до Бронкса. Оттуда до Вексфорда нас довезла полиция штата. Телепрограммы постоянно прерывались бюллетенями, сообщающими об охоте на Вилли и стремительно расширяющимися волнениями в Лоуренсе.
От Келли и Лейси не было никаких вестей. Очевидно, они возвращались в Нью-Йорк, когда услышали первые сообщения о волнениях и вернулись в Лоуренс в сопровождении трех негров. Один был пожилым священником, двое других, как говорили, были связаны с движением за гражданские права в Лоуренсе. Я решил, что одним из них был Джин Абернети.
Начальник полиции штата, интервьюируемый на его командном посту на окраине города, описал волнения как худшие за всю историю страны. Он предсказал гибель людей и уничтожение имущества в масштабах, которые во многом превзойдут бунты в Уоттсе, Гарлеме, Филадельфии и Кливленде.
— Город в руках неконтролируемых толп, — сказал он. — Многие вооружен и пьяны. По рапортам, которые мы получаем из города, все магазины разграблены и подожжены, независимо от того, принадлежат ли они белым или неграм.
— Что с конгрессменом Шенноном и его сестрой? — спросил репортер.
— Мы боимся за их жизни, — последовал откровенный ответ.
Другие сообщения описывали охоту на Вилли, который, по мнению полиции, старался бежать из города. У всех туннелей и мостов были установлены посты. У туннелей Линкольна, Холланда и Куинза, а также у моста Джорджа Вашингтона, образовались огромные автомобильные пробки — там полиция проверяла каждую проходящую машину. Зона между Тридцать четвертой и Пятидесятой улицами, а также между Пятой и Двадцатой авеню была заблокирована полицейскими машинами и машинами детективов. Пары хорошо вооруженных пеших полицейских начали прочесывать зону квартал за кварталом, получив приказ убить Вилли.
