Никита Филатов - Снова майор Виноградов
— Это тот, который сейчас на улице стоит?
Катя не успела ответить — отворилась дверь, ведущая в комнату для посетителей.
На пороге, заполнив собой проем и значительную часть окружающего пространства, возникла особь мужского пола:
— Пришел?
Вопрос был задан почти по-хамски и явно адресовался не Кате, а Владимиру Александровичу.
Социальный и профессиональный статус посетителя не вызывал сомнений: череп со сломанной переносицей, отсутствие шеи и весовая категория свыше ста килограммов. В сущности, он представлял собой лишь незначительную модификацию того типа, который скучал сейчас перед входом в юридическую контору.
Расклад был ясен, оставалось только поинтересоваться:
— Вы ко мне?
Тяжелый взгляд потенциального клиента не спеша перетек на Катю.
— Это адвокат Виноградов, — пояснила секретарь.
— Заходите! — распорядился мордоворот.
Где-то под сердцем у Владимира Александровича шевельнулось давно забытое милицейское желание надеть на посетителя наручники и по указу о борьбе с бандитизмом изолировать его от общества суток на тридцать.
Эх, попался бы ты мне пораньше…
Вместо этого Виноградов не спеша отвернулся, снял плащ, расправил его, осмотрел и сокрушенно покачал головой:
— Все-таки обрызгали… Катя, у вас лишней вешалки не найдется?
— Конечно, Владимир Александрович. — Девушка извлекла из-за шкафа плечики. — Пожалуйста!
Без слов, одними глазами, она поинтересовалась, не требуется ли еще какая-нибудь помощь. Например, можно было нажать на кнопку тревожной сигнализации и вызвать наряд…
— Спасибо, Катя. Видимо, я справлюсь!
Виноградов, по-прежнему демонстративно не замечая нахального посетителя, принялся поправлять перед зеркалом галстук:
— Так нормально?
— Да, Владимир Александрович. Прекрасно выглядите!
— Ну уж, ты прямо…
Тип в дверях наблюдал за всем этим с нарастающим раздражением. И в конце концов не выдержал:
— Вас ждут, понятно?
— Катя, разве я кому-то назначал на сегодня? Не припоминаю!
— Чего?
Вообще-то клиент всегда прав.
Но некоторых «новых русских» следует с самого начала загонять в рамки приличия. Уважающий себя адвокат не может позволить, чтобы его путали с проституткой по вызову или банной прислугой.
Даже за большие деньги.
И за очень большие — тоже…
— Чего это? — Посетитель набычился и стал удивительно похож на чугунную статую перед мясокомбинатом. — Да как…
— Ну-ка отойди! — Голос, раздавшийся откуда-то из-за спины, заставил его сделать шаг вперед и оказаться в угрожающей близости от Виноградова.
Однако до потасовки так и не дошло.
— Владимир Александрович, это вы? Очень приятно!
На месте мордоворота в проеме двери возник улыбающийся мужчина средних лет.
— Здравствуйте. Жаль, но не имею чести…
— О, простите великодушно! Холодовский Аркадий Юрьевич… — Откуда-то выпорхнул матовый прямоугольник визитной карточки:
— Можно просто — Аркаша.
— Виноградов, — протянул руку адвокат. Ладонь у господина Холодовского оказалась пухлая и довольно большая.
Да и сам он поразительно напоминал доброго плюшевого медвежонка из детства — такой же неповоротливый, мягкий и беззащитный, с огромными черными глазами-пуговицами и смешным носом, по которому сразу же хотелось приятельски щелкнуть. Стоит также заметить, что, когда Аркадий Юрьевич улыбался, на щеках его появлялись очаровательные ямочки.
То, что было надето на виноградовском собеседнике — от туфель из крокодиловой кожи до рубашки с расстегнутым воротом, — стоило неимоверных денег и именно поэтому вовсе не привлекало внимания.
— Вы хотели побеседовать именно со мной?
— Да, если не возражаете.
— Отчего же… С удовольствием! Оба? — Владимир Александрович бесцеремонно кивнул на потупившегося в сторонке мордоворота.
— Нет, что вы! Это просто сопровождающий.
— И на улице тоже?
— Да. — Аркадий Юрьевич виновато развел руками. — Что же поделаешь, время такое! Знаете, как в анекдоте? Идет «новый русский», а сзади парочка — вроде этого. Его спрашивают: кто такие? Он в ответ: дескать, это «Дирол с ксилитом» и «Орбит без сахара», они оберегают мои зубы с утра до вечера!
Виноградов и Катя вежливо засмеялись, даже телохранитель господина Холодовского вслед за хозяином продемонстрировал свой бульдожий оскал.
— Ступай, голубчик. Подыши пока воздухом, ладно? — спохватившись, отправил его на улицу Аркадий Юрьевич.
— Но, это самое…
— Пошел вон, я сказал.
Посетитель еще не закончил фразу, а дверь консультации за охранником уже захлопнулась.
— Прошу… Кофе, чай?
— Да, собственно, все равно, — обернулся Аркадий Юрьевич к Виноградову.
— Катенька, два кофе сделаешь?
— Конечно, с удовольствием!
Владимир Александрович и господин Холодовский прошли в комнату для посетителей.
— Присаживайтесь.
По молчаливому уговору они не стали занимать ни одну из так называемых «исповедален» — крохотных клетушек, в которых клиенты могли, не опасаясь чужих ушей и глаз, побеседовать с адвокатом на разные деликатные темы. Расположились прямо у окна, в мягких креслах напротив друг друга.
— Чем могу быть полезен?
— Владимир Александрович, видите ли, какое дело… Я приехал по просьбе Олега.
— Какого Олега? — Очень часто те, кто имел когда-то дело с Виноградовым, рекомендовали его впоследствии своим знакомым. Собственно, так и формировалась клиентура.
— Олега Ратникова, журналиста, — уточнил собеседник.
— Любопытно… А что случилось?
— Речь идет о вчерашнем дорожно-транспортном происшествии. Олег попросил меня помочь.
— Каким же образом?
— Ну, во-первых, я должен внести от его имени деньги в кассу вашей юридической консультации. Как я понимаю, за ведение дела?
— Да, но… Пожалуй, в этом нет необходимости.
Аркадий Юрьевич кивнул:
— Знаю! Олег сказал… Но вам ведь тоже незачем раскошеливаться, если появился я, верно?
Виноградов пожал плечами, а собеседник продолжил:
— Кроме того, я готов взять на себя все другие расходы по этому делу… Понимаете? В том числе и ваш гонорар.
— Очень мило.
Господин Холодовский сделал вид, что не заметил иронии:
— Разумеется, я не говорю о тех копейках, которые проходят через кассу. Потому что… Извините!
Помещение заполнилось мелодичной трелью радиотелефона. Аркадий Юрьевич вытащил из внутреннего кармана пиджака миниатюрную «нокию» и со смущенной улыбкой покосился на Виноградова:
— Ради Бога, прошу прощения!
— Мне что — выйти?
— Зачем вы так, Владимир Александрович… Алле! Кто это? Кто говорит? Понял… Перезвони попозже, я занят.
Холодовский придавил пальцем светящуюся кнопку и спрятал радиотелефон.
— Жена! Никуда не деться, я с этой трубкой — как пес на привязи. И все равно обиды, слезы…
— Сочувствую.
Некоторое время мужчины молча изучали один другого.
— Скажите, Аркадий Юрьевич, как вы считаете…
— Безусловно! Хотите воспользоваться моим?
— Нет, спасибо. — Владимир Александрович придвинул поближе стоящий на столике рядом с пепельницей телефонный аппарат производства давным-давно уже не существующей ГДР.
Стараясь не ошибиться, набрал номер Ратникова:
— Олег? Привет, это Виноградов.
— Здорово, Саныч! — Голос у журналиста был не то чтобы обрадованный, но и не такой, как вчера.
— Как здоровье?
— Ничего… Ночью тошнило, но сейчас уже получше.
— Сотрясение мозга, — авторитетно подтвердил диагноз врачей Владимир Александрович.
— Ладно! Ерунда. Оклемаемся, это не самое страшное… Ты откуда звонишь?
— Из конторы.
— Слушай, там к тебе должен человек один подъехать… Аркадий Юрьевич зовут.
— Кто такой?
— От меня. Он сам все объяснит.
— Олег, тебе вот только чужих проблем не хватает! — изобразил недовольство Виноградов.
— Саныч, все наоборот! Но это не по телефону… Не по телефону, понял?
— Пока не очень, но — ладно! Когда его ждать?
— Ну, не знаю… Он сегодня с утра у меня был, мы стали домой звонить, чтобы договориться о встрече, но Татьяна сказала, что ты уже ушел в консультацию. Сейчас сколько времени?
— Половина одиннадцатого.
— Вообще-то должен уже быть у тебя. Наверное, скоро подъедет!
— Серьезный хоть человек-то? — Виноградов поднял глаза на сидящего напротив Аркадия Юрьевича.
Журналист помолчал, подбирая ответ поточнее. Потом ограничился коротким:
— Очень… Очень! Ты поосторожнее с ним, Саныч.
— Постараюсь, — хмыкнул адвокат. — Благодарю за предупреждение… Ну, выздоравливай! Созвонимся.
