Хеннинг Манкелль - Пирамида (в сокращении)
Валландер понимал: она вовсе не обвиняет его в том, что он небогат, но все же сказал:
— Я могу взять кредит. Кажется, это может позволить себе и простой полицейский.
— Кредит придется отдавать, — улыбнулась она. — И на самом деле ты не простой полицейский, а детектив-инспектор.
Зашла речь и о Моне. Валландер не без тайного удовлетворения слушал жалобы дочери на то, что мать контролирует каждый ее шаг.
— И в довершение всего мне не нравится Йохан, — закончила она.
Валландер посмотрел непонимающе:
— Кто это?
— Ее новый дружок.
— Она же, кажется, встречалась с каким-то Серенном?
— Они расплевались. Теперь у нее Йохан, владелец двух экскаваторов.
— И он тебе не нравится?
Она передернула плечами:
— У него такой громкий голос. И он, кажется, в жизни не прочитал ни одной книги. По субботам он покупает себе комиксы. Взрослый человек. Представляешь?
Валландер почувствовал мгновенное облегчение — он-то никогда не покупает себе комиксов.
— Это нехорошо, — сказал он. — Я имею в виду, нехорошо, что вы с Йоханом не уживаетесь.
— Да дело не в этом, — отмахнулась она. — Я просто не могу понять, что мама в нем нашла.
— Приезжай, живи со мной, — вдруг сказал Валландер.
— Я и вправду об этом подумывала, но, кажется, это не очень хорошая мысль.
— Почему?
— Истад слишком маленький. Если я там буду жить, я сойду с ума. Может быть, потом, когда стану старше. Есть такие города, в которых молодым жить просто невозможно.
Валландер понял, о чем она говорит. Даже разведенному мужчине за сорок в Истаде в какой-то момент становится душно.
— А ты как?
— Ты о чем?
— А как ты думаешь? О женщинах, разумеется.
Валландер скорчил гримасу. Он не хотел говорить об Эмме Лундин.
— Помести в газете объявление, — предложила она. — «Мужчина в расцвете лет ищет женщину». И получишь массу ответов.
— Это уж точно, — согласился Валландер. — Чтобы потом, минут пять посидев и посмотрев друг на друга, понять, что нам не о чем говорить.
И тут она снова его удивила:
— Тебе нужно с кем-нибудь спать. Долгое воздержание вредно.
Валландер заморгал. Раньше она ему ничего подобного не говорила.
— Есть у меня все, что нужно, — пробормотал он уклончиво.
— Не хочешь рассказывать?
— Да нечего рассказывать. Медсестра. Приличная женщина. Вот только я ей нравлюсь больше, чем она мне.
Больше Линда вопросов не задавала. Валландер задумался было о ее интимной жизни, но мысль об этом вызвала у него такую бурю противоречивых эмоций, что он предпочел не углубляться.
Они просидели в ресторане до десяти. Потом он предложил отвезти ее домой, но ей нужно было выполнить какие-то поручения, так что они расстались у парковки. Валландер протянул ей триста крон.
— В этом совершенно нет необходимости, — сказала она.
— Я понимаю. Но все равно возьми.
Он смотрел, как она уходит в город, и думал: вот моя семья. Дочь — она нашла свой путь в жизни, и отец — сейчас он в самолете, уносящем его в обжигающе жаркий Египет. И с обоими у него сложные и запутанные отношения.
В Истад он вернулся в половине одиннадцатого. Когда он проходил мимо стола Эббы, она несколько напряженно сказала, что с ним хочет поговорить Бьорк.
Валландер повесил пальто в своем кабинете и пошел к Бьорку. Тот принял его немедленно и встал из-за стола ему навстречу.
— Я вынужден выразить величайшую тревогу, — сказал Бьорк.
— По поводу чего?
— По поводу того, что в то время, как мы занимаемся расследованием сложнейшего дела об убийстве, которым вы к тому же руководите, вы по личной надобности уехали в Мальмё.
Валландер не верил своим ушам. Бьорк делает ему выговор! Такого еще не бывало, хотя поводов он мог бы найти более чем достаточно. И припомнил случаи, когда в ходе расследования действовал слишком самостоятельно, не информируя об этом начальство.
— Это чрезвычайно грустно, — заключил Бьорк. — Я не стану выносить вам официальный выговор. Но, как я сказал, вы поступили крайне некрасиво.
Валландер посмотрел Бьорку прямо в глаза. Потом сделал поворот кругом и без единого слова вышел. Но на полпути к своему кабинету развернулся, рывком распахнул дверь Бьорка и произнес сквозь зубы:
— Я не намерен выслушивать всякую чушь, так и знайте. Если хотите, выносите официальный выговор, но не порите ерунды.
И ушел. Он даже вспотел. Но ни о чем не жалел — ему необходимо было разрядиться. И последствия его совершенно не волновали. У него были сильные позиции в управлении.
В комнате отдыха он налил себе чашку кофе и уселся за свой стол. Он знал, что Бьорк ездил в Стокгольм на какие-то курсы руководителей. Наверное, там его научили, что время от времени надо устраивать выволочки коллегам — для улучшения климата в рабочем коллективе. Но если так, то не с него надо начинать.
Потом он стал думать, кто мог настучать, что этим утром он отвозит отца в Мальмё. Кандидатур было несколько. Он уже и не помнил, кому говорил, а кому не говорил о том, что его отец собирается в Египет.
В чем он был абсолютно уверен — это не Рюдберг. Рюдберг относился к Бьорку как к неизбежному административному злу, не более того. И всегда доверял тем, с кем вместе работал. Доверял всегда, хотя, конечно, если коллеги поступали безответственно, он их не щадил. Тогда он высказывался первым.
Течение мыслей Валландера прервал заглянувший в кабинет Мартинссон:
— Я не вовремя?
Валландер кивнул на стул для посетителей.
Они заговорили о пожаре и об убийстве сестер Эберхардссон, но скоро Валландер понял, что Мартинссон пришел не за этим.
— Я насчет самолета, — сказал он. — Наши коллеги из Сьобо работают быстро. Они обнаружили место, где в ту ночь вроде бы были замечены огни, — к юго-западу от деревни. Из чего я заключил, что место это малообитаемое. Что еще раз подтверждает гипотезу о выброске с воздуха.
— Ты хочешь сказать, что это были сигнальные огни?
— С большой долей вероятности. Район пронизан лесными дорогами: легко увезти, легко привезти.
— И это тоже подтверждает нашу гипотезу, — сказал Валландер.
— Более того, — продолжал Мартинссон. — Полиция Сьобо проверила, кто населяет этот район. В большинстве своем, конечно, фермеры, но есть и одно исключение.
Валландер обратился в слух.
— Это ферма под названием Лонгелунда, — сказал Мартинссон. — Несколько лет она служила приютом для самых разных людей, которые время от времени доставляли проблемы полиции Сьобо. Эти люди приезжали и уезжали, непонятно было, кто владеет фермой, и там прошло несколько конфискаций наркотиков. Их находили хоть и не в громадных количествах, но постоянно. — Он потер лоб. — Коллега, с которым я беседовал, Горан Брюнберг, назвал мне несколько имен. Сначала я почти не обратил на них внимания, но, повесив трубку, задумался. Кажется, одно имя я уже слышал. Оно недавно проходило по одному нашему делу.
— Ты имеешь в виду Ингве Леонарда Хольма, живущего здесь? Это он владеет той фермой?
Мартинссон кивнул:
— Он самый. Я не сразу сложил картинку.
«Проклятье, — подумал Валландер. — Я же чувствовал, что с ним дело нечисто. Но пришлось выпустить».
— Мы его прищучим! — сказал Валландер и крепко стукнул кулаком по столу.
— То же самое и я сказал нашим коллегам из Сьобо, связав все это воедино. Но, когда они пришли на Лонгелунду, Хольм исчез.
— Что значит исчез?
— Исчез, скрылся, пропал. Последние года два он жил там, хотя зарегистрирован в Истаде и построил здесь себе особняк. Наши коллеги из Сьобо поговорили с парой персонажей, которые тоже там живут. Скользкие типы, насколько я понял. Хольм там был не далее как вчера, но с тех пор его не видели. Я пошел к его дому в Истаде, но он заперт.
Валландер обдумал информацию.
— Значит, не в обычае Хольма вот так исчезать?
— Казалось, эти люди в доме обеспокоены.
— Иными словами, здесь может быть связь, — сказал Валландер.
— Я подумал, может быть, Хольм собирался улететь на самолете, который разбился.
— Не похоже, — возразил Валландер. — Это предполагает, что самолету надо было куда-то приземлиться и откуда-то взлететь. Но ведь полиция Сьобо такой площадки не обнаружила, правда? Импровизированной взлетно-посадочной полосы? И потом, это не умещается во временные рамки.
— Легкому самолету с искусным пилотом для посадки и взлета нужно совсем немного ровного места.
Валландер подумал. Возможно, Мартинссон прав.
— Надо продолжать работать в этом направлении. К сожалению, заниматься этим придется практически нам одним. Остальные должны сосредоточиться на убийстве сестер.
— Нашли возможный мотив?
— Пока у нас нет ничего, кроме необъяснимой казни и возгорания от взрыва, — ответил Валландер. — Но если на пепелище можно хоть что-то найти, Нюберг найдет.
