Иэн Рэнкин - Не может быть мёртв
Сразу, как только поговорю с ним, пообещал он себе.
Мангольд прибыл пешком. При звуке открывающейся автомобильной дверцы он повернул голову.
— Доброе утро, инспектор, — сказал он. — У вас разве ко мне назначено?
— Мне просто стало любопытно, — объяснил Фокс. — Скажите, Колин Кардональд знаком со Стивеном Пирсом?
— Судья Кардональд? А какое вам до этого дело?
— Согласитесь, это совсем несложный вопрос, — втолковывал ему Фокс.
— Ну, пару раз я видел их вместе, — снизошёл Мангольд.
— В клубе?
— Да.
— Значит, они друзья?
— Колин Кардональд любит поразвлечься…
— Поразвлечься?
— Акции и облигации.
— А что, довольно-таки удобно иметь в друзьях такого человека, как Пирс, когда испытываешь нужду в совете профессионала, — допустил Фокс.
— Думаю, так. — Мангольд немного помолчал. — Это имеет какое-то отношение к Фрэнсису?
— Никакого, — солгал Фокс. — Как я уже сказал, мне просто стало любопытно.
— Настолько любопытно, что вы подкараулили меня у входа в мой офис?
Этого Фокс не мог отрицать.
— Выходит, вы уже близки к разгадке? — Мангольд понизил голос, хотя рядом никого не было. Он сделал шаг по направлению к Фоксу. — У вас как-то странно блестят глаза. Лихорадочно, что ли…
— Ей, знаете ли, это может не понравиться, — ответил Фокс.
— Кому?
— Вдове. Если я прав и это будет предано огласке, она во всём обвинит вас. Более того, она вообще может вас возненавидеть.
Адвокат дёрнулся вперёд и схватил Фокса за руку.
— Что это? — прошипел он. — Скажите мне, что вы там накопали!
Но Фокс лишь медленно покачал головой и уселся обратно за руль. Мангольд, стоя у водительской дверцы, заглядывал ему в окно. Когда Фокс повернул ключ зажигания, адвокат обеими руками забарабанил по крыше. Он всё ещё стоял на дороге, и по мере того как Фокс отъезжал, всё уменьшался и уменьшался в размере и важности в зеркале заднего вида.
Часть тринадцатая
Глава 41
Потребовалось несколько дней, чтобы всё организовать, но это было вполне нормально. Тем временем трём подозреваемым в терроризме предъявили официальное обвинение, затем вернули их под стражу и перевезли в эдинбургскую тюрьму Саутон. Министр юстиции с удовольствием раздавал интервью и до небес превозносил свою «старшую сестрёнку», к большому удовольствию «жёлтой» прессы. Показатель уровня террористической угрозы в отделении полиции на Феттес-авеню по-прежнему оставался на уровне КРИТИЧЕСКОГО, но его вот-вот должны были понизить. Из управления полиции Файфа в Лотиан-энд-Бордерз пришло официальное письмо, в котором команду департамента надзора и контроля сердечно поздравили с «безупречным» отчётом. Уведомили ли СМИ или нет, Фокс и его команда не знали — похоже, что нет, поскольку в прессе так ничего не появилось. Скоулзу, Хелдейну и Майклсону было решено объявить дисциплинарный выговор. И на этом всё.
Митчелла Фокса выписали из больницы — но не в «Лодер Лодж», а в гостиную сына. Фокс приобрёл в «ИКЕА» одноместную кровать; Тони Кай помог ему собрать её. Единственный туалет в доме находился на втором этаже, так что Фоксу пришлось срочно покупать стульчак для горшка. Джуд клятвенно обещала некоторое время побыть в роли сиделки — «но учти, это не на всю жизнь». Митч был заторможён и порой путался во времени и пространстве, его речь была невнятной и сбивчивой, зато он мог принимать пищу практически без посторонней помощи. В пансионе Фокса предупредили, что не смогут долго сохранять за отцом его палату, но он заплатил им до конца месяца, что позволило им хотя бы некоторое время об этом не думать. По вечерам Фокс, сидя на диване, смотрел телевизор, а отец лежал, опершись на подушки. И хотя в течение дня старик время от времени вставал с постели, одевать его оказалось настоящей проблемой. Всё чаще и чаще они так и оставляли его на весь день в пижаме и махровом халате.
Один раз старинный приятель и собутыльник Митча, Сэнди Кэмерон, зашёл проведать друга. Он всем сердцем одобрил усилия сестры и брата: Ваш старик отец гордится вами — я читаю это по его глазам. Вечерами они попеременно готовили ужин и старательно делали вид, что всё в порядке вещей. После ужина, какая бы ни была погода, Джуд ускользала на задний двор покурить — теперь она выкуривала до десяти сигарет в день, — а Фокс устраивался на диване с пультом и вечерней газетой. В гостиной стало как-то тесно, кровать и стульчак занимали много места. Одежда Митча была убрана до лучших времён: частично — в чемодан, частично — в пластиковый мусорный мешок в прихожей. Кофейный столик был уставлен отцовскими мелочами, а обеденный сложили и вынесли из гостиной, так что теперь бумаги Фокса были разбросаны по всему полу его спальни.
Раз в неделю к Митчу для занятий приходил физиотерапевт. Рассматривался вопрос о том, чтобы привлечь также и логопеда. Физиотерапевт дал Митчу резиновый мячик; он должен был сжимать его двадцать раз поочерёдно в каждом кулаке три-четыре раза в день. Обувная коробка с семейными фотографиями стояла всеми забытая на кофейном столике. Джуд составляла список покупок: средство для полировки мебели, кондиционер для белья, сменные мешки для пылесоса, тряпки для пыли… Плюс утюг и гладильная доска. Она поинтересовалась у брата, как он все эти годы обходился без этих жизненно необходимых предметов обихода.
— Отдавал вещи в химчистку, — пожал плечами Фокс, что прозвучало как-то не очень убедительно.
Стивен Пирс должен был выступить с обращением к акционерам во вторник в десять утра. Местом заседания назначили зал для приёмов респектабельного отеля в центре Эдинбурга. Доверенное лицо Фокса в отделе финансовых новостей «Скотсмен» предоставило ему эту информацию, попутно поинтересовавшись, не попал ли часом Пирс в передрягу.
— Потому что, в чём бы там ни было дело, инспектор, это не должно коснуться его сестры.
Фокс спросил, не циркулируют ли по редакции слухи. Впрочем, их отсутствие послужило слабым утешением для журналиста.
— Похоже, в наше время любой может вылететь в трубу, и ахнуть не успеешь.
— Если у меня что-нибудь появится, вы будете первый, кому я об этом сообщу, — пообещал ему Фокс.
У акционеров, собравшихся в зале для приёмов, был вполне самодовольный вид. Они принесли с собой копии годовых отчётов и бормотали что-то о компенсации, якобы обещанной им советом директоров. На взгляд Фокса, большинство держателей акций представляли господа весьма преклонных лет. Эта когорта принадлежала к типу благоразумных, осторожных акционеров, кто за время рецессии много не потерял, но всё равно будет рад услышать добрые новости от Стивена Пирса и его команды. По окончании заседания предполагался небольшой фуршет с прохладительными напитками и канапе. После переклички были розданы яркие глянцевые брошюры, где на первой странице улыбающаяся семейная пара сидела, держась за руки, за столиком в ресторане. «Ваши мечты в наших руках», — гласил броский заголовок. Фокс взял брошюру, потом заметил, что его имя не значится в списке акционеров. Он показал сотруднику за наспех сооружённой регистрационной стойкой своё удостоверение, затем указал на троицу за своей спиной.
— Эти со мной, — объявил Фокс.
За его спиной в окружении двоих санитаров из психиатрической лечебницы «Карстейрс» стоял сам Дональд Макайвер. Фокс заехал за ними в четверть девятого. Гретхен Хьюз несколько раз настоятельно повторила, что Макайверу категорически противопоказано волноваться. Фокс подписал соответствующие бумаги, отдавая себе отчёт в том, что если об этом станет известно в управлении, ему грозит обвинение в серьёзном дисциплинарном правонарушении. Он был вынужден вновь и вновь лгать Хьюз и её коллегам, чтобы убедить их в том, что он действительно обладает всеми полномочиями для совершения подобных действий и что без помощи Дональда Макайвера расследование по делу об убийстве зайдёт в тупик. У самого Макайвера был вполне респектабельный вид, как будто он специально принарядился по случаю выхода в свет. Фокс спросил у него, как давно он покидал пределы клиники. Макайвер задумался.
— Один раз меня возили в больницу, — не сразу вспомнил он. — Подозрение на аппендицит. Лет пять назад, точно не помню.
Ещё в клинике они пришли к убеждению, что ни смирительная рубашка, ни какие-либо другие приспособления, ограничивающие движение, не потребуются. У санитаров был такой вид, будто всё своё свободное время они качаются в спортзале; такие молодчики наверняка в случае чего смогут справиться со своим подопечным. В пути они вели оживлённую беседу о разных боевых искусствах и биологически активных добавках, в то время как Макайвер сидел, созерцая мелькавшие за окном виды и отвечая на вопросы Фокса односложными «да» и «нет», перемежаемыми невнятными «хм».
