Рут Ренделл - Поцелуй дочери канонира
— Ага, вот это выражение. Что оно значит? Кто-то мне недавно про него говорил, не помню кто.
— Я говорил, — сказал Вайн.
— Что значит? Получать порку. В королевском флоте пороли на пушках — привязывали к пушке на палубе и секли. Так что целоваться с дочерью канонира — это было безрадостное занятие. Не думаю, что она понимала, что Энди Гриффину тоже придется умереть. Вернее, что Энди умрет просто потому, что ее возлюбленный видит в убийстве удобный способ разрешения трудностей. Тебе кто-то досаждает? Прикончи его. Кто-то поглядывает на твою подружку? Убей его. Когда он устраивал в гараже Тэтчед-Хауса свою систему из свечки и обрывка веревки, опущенного в канистру с бензином, он покушался не на Дейзи. А на Николаса Вирсонл. Николас посмел смотреть на Дейзи, больше того — посмел думать, что она выйдет за него замуж. Кто б мог предположить, что Вирсона, который просил Дейзи быть у него дома в этот вечер, самого там не будет, что он отправится выслеживать ее в Танкред? Она больше, чем думает, похожа на свою бабку. Вы заметили, как мало у нее друзей? За все это время у нее не побывало ни одной девчонки — ну, кроме наших девушек, которые были там по долгу службы. И на похоронах была всего одна ровесница Дейзи — внучка миссис Максэмфайр. У Давины были какие-то друзья молодости, а еще ведь были друзья Харви. У Наоми была подруга, компания. У Дейзи не было подруги-ровесницы, с которой она могла бы говорить по душам. Ну а мужчины? Да, с ними она умела управляться.
Вексфорд произнес эти слова с сожалением. Он вспомнил, как ловко Дейзи управилась с ним самим.
— Мужчины быстро становились ее рабами. Забавно, какой близорукой оказалась Давина: она-то думала, ей придется подбирать для Дейзи любовника. Будто та неспособна сделать это сама. Они обе — и бабка, и внучка — были слишком поглощены собой и закономерно не видели дальше собственного носа. Дейзи познакомилась с ним на фестивале в Эдинбурге. Как именно, еще предстоит выяснить. Может, в каком-нибудь модном театре или на рок-концерте. Наоми была больна, и от бабки Дейзи, несомненно, сбегала, когда только могла. Она тогда была на Давину в обиде — эта история с Харви ее озлобила. Именно не шокировала и не оскорбила — просто ей уже стало невмочь от того, что Давина постоянно лезет в ее дела, пытается ею управлять. Сколько можно устраивать жизнь за нее? Тем более что от этих стараний только хуже. И вот появился молодой человек, не испытывающий никакого трепета перед ее семьей, никакого почтения ни к одному из членов этой семьи. Для Дейзи он, конечно, был бунтарь и герой, свободный, независимый. Похожий на нее — такую, какой она могла бы стать, будь тоже свободна. Чей был план, его или ее? Думаю, его. Но если бы он не целовался с дочерью канонира, до дела никогда бы не дошло. Просто в один прекрасный день он сказал ей: все это может быть нашим — и дом, и земля, и деньги. План был простой и легко выполнимый. При условии, что стрелок ни разу не промахнется. Но он был отличный стрелок. Оставалось единственное препятствие — оружие. Без оружия он вообще был как без рук Может, они думали раздобыть оружие в доме, тут ведь могло быть ружье или пистолет. Может, Харви стрелял по воронам в здешних лесах? Интересно, позволила бы это Давина?
Берден выждал секунду и, когда Вексфорд поднял на него взгляд, спросил:
— И что было, когда они вернулись?
— Не думаю, что они вернулись вместе. Дейзи с семьей вернулась в Танкред-Хаус, пошла в школу, и, наверное, все эти страшные планы оставались для нее мечтой, несбыточной мечтой. Но настал день, когда ее возлюбленный объявился снова. Он нашел ее, и они договорились встретиться. Здесь, в конюшне, на личной территории Дейзи. Никто не видел его, никто не потревожил их свидания. «Итак, что с нашим делом? Когда мы его провернем?» Скорее всего, Дейзи не знала, есть ли у Давины завещание. Но знала, что если оно есть, наверняка именно она станет единственной наследницей, когда не будет ни Харви, ни Наоми. Если завещания не было, часть имущества могла бы отойти к племяннице Давины, Луизе Меррит. Луиза умерла в феврале. И то, что они не привели свой план в исполнение, пока она была жива, по-моему, не простое совпадение… Но прежде, несколькими месяцами раньше, скажем, осенью он встретил в лесу Энди Гриффина. Не знаю, что там у них было и сколько раз еще они встретились, прежде чем Энди сделал свое коммерческое предложение, но однажды Гриффин предложил ему купить револьвер. Про оружие он знал все. И нарезку ствола изменил легко, нужные инструменты он возил с собой.
Вексфорд рассказал про рекламу в путеводителе из города Хайте.
— Торговца оружием звали Корэм Кларк. Имя показалось мне знакомым, но я никак не мог вспомнить, где его встречал. Я знал, что его носитель как-то связан с убийством. И в конце концов вспомнил. Это было в самом начале расследования, когда сюда съехались журналисты. На брифинге мне задал вопрос репортер нашей местной газеты, а после брифинга он поджидал меня у конюшни. Такой самоуверенный и нахальный парень, совсем зеленый. Темноволосый и довольно красивый мальчик. Он учился с Дейзи в одной школе — это он мне сам сообщил. А потом назвал свое имя. Он тогда сказал, что еще не придумал, как будет именоваться в профессиональной среде. Но с тех пор он успел определиться. Я видел его подпись под газетной заметкой. Он подписывается Джейсон Корэм, но его полное имя — Джейсон Шервин Корэм Себрайт.
— Себрайт сказал мне также — хотя это не имело отношения к разговору, — что его мать американка и что он ездил к ней в Штаты. И это была первая слабая зацепочка. Он рассказал мне это на похоронах — в церкви мы сидели рядом. Потом он интервьюировал людей на кладбище — он гордо назвал это «американской телевизионной технологией». Наутро после того, как ночью сюда пробрался чужой, Джейсон был здесь и записал эксклюзивное интервью с Дейзи. Я встретил его, когда он выходил от нее, и он мне все это сообщил. Он собирался опубликовать интервью под заглавием «Ночной пришелец в маске», да, пожалуй, и опубликовал, что бы ему могло помешать?.. Ишбель Максэмфайр видела Дейзи в Эдинбурге с красивым темноволосым парнем. Это описание, кстати, подошло бы и Габбитасу, но он — англичанин, его родители живут в Норфолке. Джейсон Себрайт только что закончил школу. Ему было восемнадцать, почти девятнадцать. В сентябре он начал стажироваться в репортерской работе, поступив в местный «Курьер». Он легко мог поехать в Эдинбург в то же время, когда там была Дейзи, — это последняя неделя августа и первая неделя сентября. Я дождался, когда в Неваде наступит десять утра, и стал звонить оружейнику из Хайтса. Самого Корэма Кларка — а нынешнего хозяина фирмы зовут Корэм Кларк-младший — в офисе не оказалось, но мне сказали, что его можно найти в магазине в Карсон-Сити. И вот я с ним говорю. Он от всей души постарался мне помочь. Все-таки американский энтузиазм очень воодушевляет. Не то что у нас — сплошные «он мог там быть». Я спросил, нет ли у него в нашей стране родственника по имени Джейсон Себрайт. Корэм Кларк знаком с технологией перенарезки ствола. Он сказал, инструменты, которые для этого применяются, не занимают много места и не много весят. Ввезти их в страну не составит труда — на таможне не поймут, что это за орудия вообще. Но молодого родственника по имени Джейсон у него нет — ни в Британии, ни где-либо еще. На всякий случай он сообщил мне, что сыновей у него нет, дочери замужем, сам он единственный ребенок и не имеет племянников. О Джейсоне Шервине Корэме Себрайте он никогда не слыхал.
— Ничего удивительного, — сказал Берден не самым приятным тоном, — догадка настолько необоснованная…
— Верно, верно. Но она все же оказалась счастливой. Хотя у Корэма Кларка нет молодых родственников ни здесь, ни где-то еще, он сообщил немало ценного. Сказал, что ведет занятия в городском тире. А еще — что многие студенты из университета в Хайтсе подрабатывают у него — кто водителями, кто продавцами, некоторые даже ремонтируют оружие. В американских колледжах многие студенты сами зарабатывают на обучение. И когда я положил трубку, я кое-что вспомнил. Американский университетский свитер с выцветшей или застиранной надписью. Я точно помнил, что там были большие буквы СТ и большая У. Моему другу Стивену Перкинсу из Майрингемского университета удалось выяснить, что это за литеры — университет города Стайлуса, Калифорния. Стивен прибег к простому приему — заглянул в анкеты поступающих на творческий литературный курс. В тех краях любую дыру называют городом. Этот Стайлус тоже не дотягивает до порядочного города, но там есть полицейское управление и начальник полиции по фамилии Пикок. А еще там живут семь мастеров-оружейников. Шериф Пикок помог мне еще больше, чем Корэм Кларк. Во-первых, от него я узнал, что в университете Стайлуса готовят студентов по специальности «военная история», и во-вторых — что один из местных оружейников часто нанимает студентов для работы в магазине по вечерам и на выходных. Я стал обзванивать всех оружейников, и четвертый, кому я позвонил, сразу вспомнил Танни Хогарта. Танни работал у него до самого окончания колледжа, то есть еще в прошлом году. Работал не из-за денег — Хогарт из состоятельной семьи, и отец выделял ему приличное содержание. Просто он увлекался оружием. Пикок сказал кое-что еще. Два года назад в университетском кампусе застрелили двух студентов. Убийц так и не нашли. А у убитых было кое-что общее — оба успешно «ухаживали» за одной и той же девушкой.
