Питер Джеймс - Пусть ты умрешь
Вообще-то он отлично представлял себе эту самую причину. В расследовании, которым он руководил, погибли двое полицейских.
За это кто-то должен ответить.
Неужели он?
— Наш разговор не займет много времени, Рой, — сказал Мартинсон и посмотрел на Кэссиана Пью, который одобрительно кивнул. — Чай или кофе?
— Благодарю вас, сэр. Я бы предпочел кофе.
Мартинсон взял телефонную трубку и попросил принести три чашки кофе. Затем пригласил Грейса сесть на один из двух диванов.
Он сел, начальство устроились на соседнем диване. Рой в свое время изучал язык тела, но оба держались спокойно, и ничего зловещего их манеры не сулили.
Кэссиан Пью сложил руки на коленях.
— Рой, мы хотели увидеться с вами прежде, чем вы отправитесь в отпуск, потому что знаем, как вы чувствуете себя после трагической гибели сержанта Беллы Мой. Нам известно, что вы знали ее лично и долго работали вместе. Уверен, что вы так же, как и все мы, сожалеете о гибели сержанта Моррисон. Для всех сотрудников полиции Суссекса неделя была тяжелая, и этими событиями печально омрачено начало моей новой карьеры. Вопросы еще будут, но нам важно видеть перспективу.
Сказав это, он замолчал.
Грейс ждал продолжения, гадая, когда же ядовитый хвост изготовится для удара.
— Вы проделали чертовски трудную работу, распутывая это дело, пытаясь поймать это чудовище, и мы хотим поздравить вас с успешным выполнением поставленной задачи. Ваша сообразительность помогла спасти жизнь мисс Уэствуд и арестовать опасного преступника. Мы нисколько не виним вас в случившемся. Мы оба на вашей стороне, — произнес Кэссиан Пью и посмотрел на Мартинсона.
— Я с радостью готов повторить то же самое, Рой, — вступил в разговор главный констебль. — Сержант Мой погибла, проявив истинную доблесть, действуя исключительно на свой страх и риск, и, находясь вне службы, спасла жизнь ребенка. Вас никоим образом нельзя винить в ее смерти. Я также не считаю, что вы должны брать на себя ответственность за катастрофу, случившуюся с вертолетом, и гибель экипажа. Вот это мы и хотели сказать вам.
Ради дела вы пожертвовали своим свадебным путешествием и взяли на себя руководство ситуацией, когда возникла угроза жизни мисс Уэствуд. Я высоко ценю ваше поведение и хочу, чтобы вы отправились в свадебное путешествие со спокойной совестью.
Слова шефа не только удивили Грейса, но и принесли немалое облегчение.
— Спасибо, сэр, — поблагодарил он и повернулся к Кэссиану Пью. Неужели этот человек так изменился? Что-то сомнительно. Изображает из себя мистера Славного Парня в присутствии начальства, чтобы показать, что Рою Грейсу не о чем беспокоиться? Что их былая неприязнь осталась в прошлом? Да, скорее всего. — Я чрезвычайно благодарен вам за поддержку, сэр.
Пью улыбнулся ему. И хотя в улыбке было что-то змеиное, в ней также наличествовала искренняя теплота.
— Конечно, Рой.
— Что будет с похоронами?
— Придется какое-то время подождать, пока коронер разрешит забрать тела, — ответил Том Мартинсон. — В любом случае мы подождем вашего возвращения. Можете ехать с чистой совестью, ведь вы честно выполнили свой долг. Так что спокойно отдыхайте и наслаждайтесь жизнью. Сосредоточьтесь на вашей очаровательной супруге.
В комнату вошла секретарша, неся поднос с тремя чашками кофе и тарелочкой печенья.
— Попытаюсь, — сказал Грейс. — Это я могу обещать.
— Думаю, Рой, вы слышали о том, что старший детектив-суперинтендент Скеррит в будущем году собирается на пенсию, — обронил Мартинсон.
— Да, сэр, слышал.
— Надеюсь, что вы подадите заявление с просьбой о назначении на этот пост. Буду рад видеть вас в новой должности. — С этими словами он выжидающе посмотрел на Кэссиана Пью.
— Я буду рекомендовать вас, Рой.
Грейс поочередно посмотрел на обоих начальников. В словах Мартинсона он уловил неподдельную искренность. Что касается Пью, то здесь можно заподозрить — образно выражаясь — желание подсунуть излишне самостоятельному подчиненному чашу с отравленным вином. Отчасти он уже опробовал себя в этой роли, сохраняя притом возможность, при желании, держать руку на пульсе оперативной работы.
Занять пост Скеррита означало усложнить себе жизнь, особенно если помнить о новой политике руководства после слияния отделов тяжких преступлений Суррея и Суссекса. Но, что греха таить, предложение было лестное.
— Я непременно подумаю об этом, — пообещал он. — Благодарю за высокое доверие и поддержку. Думаю, беспокоить меня будет только одно: опасение, что, какое бы тюремное наказание ни получил Брайс Лорен, навечно за решеткой он не останется. Неужели кошмар для Рэд Уэствуд никогда не закончится? Ей придется жить в постоянном страхе, что когда-нибудь его отпустят или он сбежит.
— Рой, вы передали ей наше предложение, — сказал Том Мартинсон. — Полиция может оказать ей помощь по изменению документов и переезду в другую часть страны. Она сделала свой выбор, отказавшись от нашего предложения. Мы все принимаем важные решения в жизни, взвешивая все возможные доводы. Вы сделали все, что только в силах офицера полиции, чтобы защитить ее. Не дай бог, чтобы Лорена когда-нибудь выпустили. Тогда мы — и она сама — будем вынуждены принять решение на основе того, что нам станет известно к тому времени. Но на данный момент вы свое дело сделали. Согласны?
Через двадцать минут, несмотря на сложные эмоции последних дней, Рой Грейс вернулся к своей машине пружинистым шагом и с легким сердцем.
117
Понедельник, 11 ноября
Рэд допивала вторую за утро чашку кофе, одновременно изучая список из девяти назначенных на день встреч с клиентами. События минувшей недели уже казались ей далеким прошлым.
Лучшей новостью в начале этой недели было то, что супружеская пара, которой она на прошлой неделе показывала дом на Портленд-авеню и которая заявила, что они нашли дом получше, позвонила ей снова и сообщила, что они опять передумали и все-таки хотят купить тот самый дом.
Рэд уже приготовила нужные документы. Сегодня, во второй половине дня, они придут и все подпишут. Мало того, они еще и заплатят наличными! Если ничего не случится, то уже через пару дней табличку с надписью «Продается» украсят дополнением из двух слов — «Продажа согласована».
Ее первая продажа! Настоящее начало ее новой карьеры. Несмотря на кошмар, связанный с Тонгдин-Лодж, работа ей нравилась. Рэд чувствовала, что обладает для нее нужными качествами.
На экране компьютера высветился значок, сообщивший о поступлении новой электронной почты. Имя отправителя было незнакомо, но Рэд открыла письмо и прочитала его.
Особенное приложение для особенной леди!
Она дважды щелкнула мышкой по значку и увидела рисунок.
Мгновением позже ее сковал страх.
118
Понедельник, 11 ноября
В скудно обставленной консультации, расположенной в подвальном помещении в Швабинге, неподалеку от реки Изар в пригороде Мюнхена, на кушетке психотерапевта лежала красивая черноволосая, с короткой мальчишеской стрижкой женщина около сорока.
— Расскажите мне, Сэнди, как вы чувствовали себя в церкви, — попросил ее доктор Эберштарк.
Женщина несколько секунд молчала, потом заговорила:
— Я чувствовала себя чужой. Поняла, что больше не знаю его мир. Все время думала о том, какую ошибку совершила. Я видела, как он повернулся и посмотрел на свою невесту, когда та шла по проходу под руку с каким-то мужчиной, скорее всего, отцом.
Я вспомнила, как очень давно, лет двадцать назад, я сама шла по проходу между церковными скамьями под руку с моим отцом и как он повернулся и улыбнулся мне. Никогда в жизни я не чувствовала себя такой счастливой и гордой. — Сэнди замолчала и всхлипнула. — Такая ошибка! Чертовски большая ошибка. Когда я увидела это, мне так захотелось вернуть его. Захотелось стать той женщиной.
— Но вы все-таки оставили его.
— Да, я оставила его. Пожалуй, тогда я не знала того, что знаю сейчас. Я так сильно хотела его вернуть. В тот момент, когда священник спросил, знает ли кто причину, почему их нельзя сочетать священным таинством брака, я едва удержалась, чтобы не крикнуть в голос, что я знаю такую причину. Да, едва не крикнула. Я ведь именно для этого туда и поехала.
Она пожала плечами.
Психотерапевт молча ждал продолжения.
— Посмотрев на него, я поняла, какую ужасную ошибку совершила. Я захотела вернуть его. И все еще этого хочу. Мне кажется, что я загубила свою жизнь. Каждый день я просыпаюсь утром и лгу моему сыну. Он спрашивает меня об отце, но я не говорю ему правду. Боюсь испортить мальчику жизнь. Что же мне, черт побери, делать?
— А как вы сами думаете?
— Думаю, в один прекрасный день я лишу себя жизни.
