Алексей Макеев - Кремлевская пуля
Глава 8
Они остановились на дороге, напротив прохода между домами, где виднелось то самое подвальное окно. Там Россихина и подкараулил убийца, а потом, видимо, оглушил ударом по голове.
– Кстати, машину Россихина патруль ДПС нашел. – Гуров посмотрел по сторонам. – Вон там, прямо возле платной стоянки он ее оставил. А вот тут стоял временный самодельный плакат, предупреждающий, что проезд временно закрыт из-за ремонта теплотрассы.
– Его мы, видимо, уже не найдем, – сказал Кулаков.
– Да, это была бы хорошая улика. Для любого судьи прямое подтверждение того факта, что преступление готовилось заранее. Значит, речь идет об умышленном убийстве, а не о действии, совершенном в состоянии аффекта.
Зазвонил телефон Гурова. Он тут же с готовностью схватил его. Кулаков посмотрел на шефа с пониманием. Сейчас любой звонок мог предвещать что-то важное. В это время десятки оперативников перелопачивали массу информации, отрабатывали великое множество линий и версий. Любой звонок должен означать нечто такое, что полковник Гуров обязан был узнать первым.
– Да? – как-то странно сказал Гуров кому-то. – Что ж, может, оно и правильно. Не нам судить граждан страны за то, что полиции они уже не верят. Хорошо.
– Что случилось? – сразу поинтересовался Кулаков, когда Гуров опустил руку с телефоном.
– Нормальное явление для ненормальных. Наверное, я никогда к такому не привыкну. Сергушенко звонил. Он должен был предупредить даму о нашем визите и подойти сам. А она, естественно, не поверила в то, что ей звонят из полиции, и отказалась кого бы то ни было пускать в квартиру. Сошлись на варианте ее визита прямо сейчас в участковый опорный пункт.
– Так мы же сами всех постоянно предупреждаем, чтобы осмотрительно открывали двери незнакомым людям, проверяли их документы, звонили в учреждения, работниками которых представляются визитеры, выясняли, действительно ли кто-то отправлялся по их адресу.
– Да правильно все, Сережа, конечно. Я согласен, что время такое наступило. Я просто вспоминаю прежние годы, когда преступники не рисковали надевать милицейскую форму, чтобы проникнуть в квартиру со злым умыслом. Да и по другим причинам тоже. Понимаешь, были у них еще совсем недавно понятия о чести, своя воровская гордость. Обмануть, умело вскрыть хитрый замок, в форточку ужом пробраться. Боже упаси запачкать себя мокрухой. Для вора это позор. Он профессионал, виртуоз именно в краже. Все остальное – низкая квалификация, уважать которую в их кругу никто не будет. А сейчас работают принципы «любой ценой» и «лишь бы на халяву».
– Вы так говорите, как будто времена воровской романтики и на самом деле были.
– В какой-то мере, Сережа. Я сетую не на то, что преступный мир изменился, а на то, что полицейские запачкали себя преступлениями настолько, что им перестали верить, даже видя форму, зная, что перед тобой настоящий страж порядка. Вот в чем беда.
За разговорами они прошли квартал и свернули в глубину двора. В цокольной части жилого здания светились большие, во всю стену, окна. Здоровенная красочная вывеска над ними с нескрываемым оптимизмом извещала, что здесь находится шахматный клуб микрорайона. Окна были закрыты шторами до самого пола, но сквозь них просматривались столы и люди, склонившиеся над шахматными досками.
Обойдя цоколь, сыщики увидели еще одну дверь с табличкой «Участковый пункт полиции». Внутри было пусто по причине раннего времени. Все приемы посетителей начнутся после работы, часов с шести вечера. Сейчас участковые бегают по адресам, по организациям, пишут в управлении рапорта, отчитываются, высиживают планерки.
Сергушенко сидел за столом, заложив руки за голову, и слушал музыку. Из старого обшарпанного транзистора на шкафу лилась какая-то классика в исполнении струнного квартета. Гуров поднял палец и остановился. Около минуты они стояли с Кулаковым в дверях, слушали музыку и любовались капитаном полиции, разомлевшим от классики.
Наконец, мелодия затихла, и ведущие музыкальной программы затеяли какой-то спор с гостем. Сергушенко с явным сожалением открыл глаза, хотел было встать и выключить приемник, но тут увидел Гурова и Кулакова.
Полковник качнул головой и заявил:
– Чертовски приятно увидеть среди офицеров полиции, да еще такой неблагодарной службы, как участковая, ценителей и знатоков классической музыки. Гайдн, если не ошибаюсь?
– Гендель.
– Нет, все-таки Гайдн, – поправил Гуров. – «Прощальная симфония».
Офицеры удивленно уставились на московского сыщика. Шутит он или и в самом деле в музыке разбирается?
– Отомрите, – разрешил Лев Иванович. – Для сведения скажу, я не только умный, но еще и удачно женат. На театральной актрисе, поэтому вопросы культуры не обходят меня стороной, а наоборот, атакуют и насильственно внедряются в мою подкорку. А ты, Сергей, учись вон у Сергушенко. Видишь, находит время в любой ситуации, старается хоть чуток, но все-таки приобщиться к мировой культуре. А теперь серьезно!
Гуров сразу изменился в лице, как показалось молодым офицерам, с сожалением. Сергушенко встал, уступая место старшему по званию. Кулаков стал шарить по столу в поисках листа чистой бумаги или бланков объяснений.
– Так что там наша дама? – спросил Гуров, усаживаясь в чужое кресло.
– Она не особенно-то испугалась того, что к ней участковый с оперативниками решили прийти, как бы и беды особой не предполагает.
– Ты ей причину нашего визита изложил?
– Нет, что вы! Конечно же, не изложил. Странно, что ей и сердце ничего не подсказывает. Может, она его и не ждала в ту ночь?
– А может, он и не к ней собирался? – предположил Кулаков, найдя наконец-то бланки и усаживаясь сбоку стола, чтобы начать вести запись. – Вдруг он уже другую приглядел, тоже здесь, в соседнем доме?
Гуров предупреждающе поднял руку, и все замолчали. В коридоре отчетливо раздавалось неторопливое перестукивание женских каблучков. Шаги замерли перед одной дверью, перед второй, потом в открытом проеме появилась высокая молодая женщина в обтягивающих джинсах и легкой летней куртке. Светлые волосы забраны в хвостик на затылке, взгляд напряженный.
Гуров мельком оценил стоимость нарядов, двух тонких колечек на пальцах и решил, что дама не отличается высоким достатком. Вполне опознаваемый средний уровень, когда на поездку летом в Турцию копить приходится весь год, а не просто выложить одну зарплату.
– Здравствуйте, я Щуклинова. Меня просили прийти. – Женщина обвела присутствующих взглядом, чуть задержала его на Сергушенко, который в комнате был единственный в форме, а потом стала смотреть на Гурова.
– Да вы садитесь, – вежливо предложил полковник, указав на стул напротив себя. – Вас ведь Галиной зовут? А вы молодец.
– В чем? – тихо спросила женщина, усаживаясь на стул.
Она чуть приподняла ногу, чтобы привычно положить ее на другую, но почему-то сдержалась, осталась сидеть, плотно сжав колени. От Гурова все это не ускользнуло. В сочетании с очень напряженным лицом такое поведение выглядело довольно интригующе.
«Знает ли женщина о гибели любовника или просто переживает насчет того, что он не явился на свидание и теперь столько дней не дает о себе знать? – размышлял сыщик. – Может ли она иметь отношение к его смерти? Последнее может показаться невероятным, но опыт мне подсказывает, что и такое возможно при определенных обстоятельствах. Сейчас дама заявит, что любила его, но не смогла простить измены, обмана, еще чего-то. Вот и покарала негодяя. А теперь вот решила сознаться».
– Вы молодец, что не пустили незнакомых мужчин в квартиру, – пояснил Гуров. – Мы буквально вбиваем в сознание граждан, что нельзя открывать двери кому ни попадя, тем более пускать к себе незнакомцев. Теперь мне просто приятно видеть плоды своих трудов. Осторожные граждане редко попадаются на уловки преступников. Ну да ладно. Я Лев Иванович Гуров, полковник полиции, работаю в Главном управлении уголовного розыска МВД России. Дело, по которому я и мои помощники хотели поговорить с вами, очень важное. Я попросил бы вас, Галина, отвечать обдуманно, но честно. Даже если какие-то вопросы покажутся вам неудобными. Хорошо? – Гуров специально говорил долго и размеренно.
Он хотел повнимательнее приглядеться к этой молодой женщине, почувствовать, как ее реакции начнут меняться. Играет она сейчас, или же это ее нормальное состояние, которое базируется на том, что она знает, чувствует? Во время проведения таких вот коротких опросов необходимо опираться еще и на характер человека, с которым беседуешь. А для этого его надо понять. Кто она, какова?
Гуров знал, что Галина Щуклинова работает инженером в частной проектной организации, что ей тридцать два года. Не красавица, но и не лишена определенного шарма. Ноги длинные, да и грудь не меньше четвертого размера.
Судя по мимическим морщинкам, по подвижности некоторых мышц лица, она женщина эмоциональная, но не истеричка. Не чужда ей и романтическая окраска жизни. Вон на куртке у нее что-то из бижутерии приколото, какой-то загадочный цветочек.
