Иэн Рэнкин - Водопад
— Вряд ли Сфинкс усложнил свою головоломку использованием рифм или синонимов, но все-таки попробуем, — не слушая ее, сказал Грант, что-то яростно черкая в блокноте. — А ну-ка, синоним к слову «тур»?
— Баран.
— К слову «норов»?
— Характер.
— «Пушка»?…
— Артиллерия! — выпалила Шивон, начиная злиться. — Это что, экзамен?…
Грант вытаращился на нее.
— Есть! — воскликнул он. — Понял!..
— Что ты понял? Что?! — спросила Шивон.
— Искусство из пушки — арт.
— Какой арт? Поп-арт? И почему — арт?…
— Потому что артиллерия!
И Грант снова погрузился в работу.
— Подумать только, вчера я сам был здесь!.. — проговорил Ребус.
Билл Прайд не ответил — он никак не мог отдышаться после подъема. Свою планшетку Билл оставил в участке на Гэйфилд-сквер и теперь не знал, куда девать руки. На каменистой, относительно ровной площадке, куда они поднялись, молча стояли патрульные констебли с мотками бело-голубой ленты, ожидавшие приказа огораживать (или не огораживать) место преступления. Дальше склон снова становился крутым. Слухи о находке успели распространиться, и на дороге внизу собрались стервятники: журналисты, фотографы и как минимум одна съемочная бригада с телевидения. «Что вы можете сказать по этому поводу, инспектор?» — услышал Ребус, как только вышел из машины, и, повернув голову, узнал Стива Холли. «Только то, что ты мне надоел», — ответил он сквозь зубы и вслед за Биллом начал подниматься наверх.
Билли Прайд наконец отдышался и объяснил, что тело обнаружил случайный прохожий.
— Она лежала в кустах утесника, — добавил он. — Похоже, труп не особенно старались спрятать.
Ребус молчал. Два тела так и не обнаружили, размышлял он. Еще два тела оказались в воде. Труп на холме не вписывался в схему.
— Это она?
— Судя по майке от Версаче — да.
Ребус огляделся. Удивительно, подумал он, что практически в городе есть столь уединенное и безлюдное место. Вероятно, это объяснялось тем, что добраться до Трона Артура, представлявшего собой потухший вулкан, было нелегко: с трех сторон доступ к подножию преграждали три озера, одно из которых служило заповедником для водоплавающих птиц, да и склон, как он уже имел возможность убедиться, был довольно крут.
— Да, чтобы затащить сюда труп, нужно потрудиться, — сказал Ребус.
Прайд кивнул:
— Я тоже думаю, что ее убили здесь.
— Заманили?
— Может быть, она просто гуляла.
Ребус покачал головой.
— Мне кажется, Филиппа была не из тех девушек, которые любят пешие прогулки. Вот завалиться с друзьями куда-нибудь в бар или ресторан — это больше на нее похоже.
За разговором они медленно двигались туда, где чуть выше по склону копошилось несколько человек в специальных белых комбинезонах с капюшонами: работа на месте преступления требовала большой аккуратности, так как любой из членов оперативно-следственной бригады мог оставить след, который потом введет в заблуждение экспертов. Вскоре Ребус узнал профессора Гейтса, лицо которого все еще было красным после подъема. Рядом стояла Джилл Темплер — она ничего не говорила, только смотрела и слушала. Полицейский фотограф возился со своей техникой. Криминалисты заканчивали первоначальный осмотр местности; потом, когда тело увезут, сюда вызовут с десяток констеблей и начнут буквально прощупывать каждый комочек, каждый квадратный дюйм почвы. На сей раз задача перед ними стояла далеко не простая — трава на склоне была высокой и густой.
— Дальше нам лучше пока не ходить, — предупредил Билл Прайд и, окликнув кого-то из экспертов, приказал принести еще два спецкомбинезона. Ребус влез в свой, не снимая ботинок; когда он выпрямился и застегнул «молнию», тонкий белый материал затрещал и захлопал на сильном ветру.
— А где Шивон? — спросил Ребус. — Почему ее не видно?
— Мы пытались дозвониться до нее или до Худа, — сказал Прайд. — Но оба абонента недоступны.
— Вот как? — Ребус с трудом сдержал улыбку.
— Ты что-то знаешь? — насторожился Билли.
Ребус покачал головой.
— В таком месте, как это, и умирать неприятно, — сказал он.
— А где приятно? — Прайд наконец справился с «молнией» своего костюма и медленно зашагал к тому месту, где лежало тело.
— Задушена, — коротко сказала Джилл Темплер, когда они приблизились.
— По всей вероятности, — поправил Гейтс. — Точнее пока сказать не могу. Кстати, доброе утро, Джон…
Ребус кивнул.
— А где доктор Керт?
— Он позвонил, сказал, что болен. В последнее время ему часто нездоровится… — Гейтс разговаривал, не прерывая осмотра. Труп лежал на спине, слегка завалившись на один бок; локти и колени были согнуты под острым углом, но трава надежно скрывала его от любых взглядов. По расчетам Ребуса, чтобы заметить тело, нужно было подойти к нему не меньше чем на восемь футов. Свободные светло-зеленые брюки полувоенного покроя, защитного цвета майка и серый жакет тоже сливались с травой и кустами. Именно в этой одежде Филиппа Бальфур в последний раз вышла из дому.
— Родителям сообщили? — спросил Ребус.
Джилл кивнула:
— Они знают, что нашли тело…
Ребус снова кивнул и отошел на несколько шагов, чтобы взглянуть на труп с другой стороны. Голова Филиппы была повернута немного набок, в ее спутанных волосах Ребус увидел несколько сухих листьев и похожий на серебристую нить слизистый след улитки. Кожа на шее и щеке была синевато-багрового оттенка: очевидно, Гейтс уже перевернул тело, так как после остановки сердца кровь всегда отливала от находящихся сверху тканей и окрашивала кожу снизу. На своем веку Ребус повидал немало трупов, но так и не привык к этому зрелищу: каждый раз, оказавшись перед мертвым телом, он чувствовал себя угнетенным и подавленным. Ему трудно было смириться с самим фактом отсутствия жизни, отличавшей людей и животных от неодушевленных предметов. Сотни раз он наблюдал, как в морге родственники убитых тянутся к лежащему на мраморном столе трупу, хватают за плечи и трясут, словно в надежде разбудить, — и с трудом подавлял в себе желание поступить так же. Сейчас Ребус тоже испытывал нечто подобное, хотя и понимал — Филиппу Бальфур не оживить.
— Кончики пальцев обглоданы, очевидно, грызунами, — вслух сказал Гейтс. Он ни к кому не обращался-в кармане его комбинезона лежал включенный диктофон, на который патологоанатом наговаривал свои впечатления от осмотра трупа.
Ласки или крысы, подумал Ребус. Такие подробности обычно не сообщают в теленовостях, хотя это совершенно естественное природное явление.
— Хреново… — добавил Гейтс уже для остальных. Ребус понял, что хотел сказать врач: если Филиппа сопротивлялась, то под ногтями у нее могли остаться частички кожи или кровь напавшего на нее человека.
— Как жаль… — проговорил Прайд, причем у Ребуса создалось впечатление, что он имеет в виду не столько смерть двадцатилетней девушки, сколько силы и время, потраченные на напрасные поиски. Проверки в аэропорту, в поездах, на паромной переправе — все оказалось зря. Полиция искала живую Филиппу, а она лежала здесь, и с каждым днем ветер, непогода, звери оставляли следствию все меньше зацепок и улик.
— Нам еще повезло, что ее нашли так скоро, — сказал Гейтс — возможно, чтобы утешить Прайда.
Врач был прав: несколько месяцев назад неподалеку отсюда — в западной части Холирудского парка — нашли другой женский труп. Он лежал практически рядом с оживленной аллеей, однако останкам (назвать их «телом» язык не поворачивался) было уже больше месяца. Впоследствии удалось установить, что имела место так называемая «бытовуха» — этим безобидным эвфемизмом в полиции называли преступления, когда убийца и жертва жили вместе, состоя в родственной или любовной связи.
Поглядев вниз, Ребус увидел подъехавший серый фургон — «труповозку». Он должен был доставить упакованное в пластиковый мешок тело в больницу «Уэстерн Дженерал», где Гейтс проведет вскрытие.
— На каблуках туфель следы волочения, — бормотал Гейтс в диктофон. — Легкие следы… Трупные пятна соответствуют положению тела в момент обнаружения, следовательно, когда жертву оттащили за куст, она была еще жива или только что умерла.
Джилл Темплер огляделась.
— Каков должен быть радиус поиска? — уточнила она.
— Пятьдесят, может быть — сто ярдов, — ответил Гейтс.
Джилл кивнула, но по взгляду, который она бросила в его сторону, Ребус понял, что на результаты поисков надежды мало. Вряд ли после стольких дней им удастся точно установить место, где преступник напал на Филиппу, если только в борьбе она ничего не обронила.
— В карманах что-нибудь есть? — спросил Ребус.
Гейтс покачал головой.
— Серьги и кольца на месте, на запястье — довольно дорогие часы.
