Фридрих Незнанский - Неделя длинных ножей
— Проверяйте, — поднял обе руки от стола Турецкий. — Но сначала ознакомьтесь с графологической экспертизой этой ксерокопии, которую мы провели в криминалистической лаборатории Минюста, предвосхищая ваш ответ. — Он протянул им протокол экспертизы. — А когда ознакомитесь, вспомните, пожалуйста, Андрей Александрович, от кого именно вы получили эти оперативные сведения о предстоящем буквально в ближайший час аресте Вячеслава Доронина?
— И все-таки мы должны еще раз обсудить и подготовить наш ответ хотя бы до завтра, — сказал адвокат, пошептавшись с Кондратовым.
— Пожалуйста! — развел руками Турецкий. — До завтра так до завтра…
— Здорово ты его… — восхищенно сказала Галя, когда ее работодатель и его адвокат вышли наконец из кабинета. — Никогда его таким не видела. Всегда был такой весь из себя, на всех смотрит свысока…
— Вот сейчас бы еще Демидова сюда, — мечтательно сказал Турецкий. — Ведь это он устроил весь ваш телеспектакль. Где он пропал?
В это время в кабинет вошел Шаравин и печально, разведя руками, вздохнул, глядя на начальство.
— Что? Что опять случилось? — снова встал Турецкий, предчувствуя неладное.
— Демидов был убит сегодня ночью при попытке побега из Матросской Тишины, — сказал тот. — Его застрелил надзиратель во дворе тюрьмы. Сам надзиратель скрылся.
13
…Павел позвонил Игорю Володину поздно вечером, через два дня после того, как покинул «нехорошую» квартиру стариков Серегиных.
— Это опять я… — сказал он. — Срочно ложусь на дно. Даже не ищите. Считайте, что вы на свободе с чистой совестью и больше не заложник.
— Все-таки хотелось бы с вами поговорить, — торопливо сказал Игорь. — После всего, что было, к вам накопились вопросы.
— Времени у нас маловато, — сказал Павел. — Могу сказать, что в ближайшее время собираюсь сменить все, начиная от внешности и заканчивая телефоном. Итак, валяйте, спрашивайте…
— На мой взгляд, вы неплохой человек… Со своеобразными принципами. И тем не менее…
— Почему я этим занимаюсь? Ладно, расскажу вам свою идеологию. Может, поверите. Для вас как журналиста это будет звучать не совсем привычно… Знаете, я верю, что существует всевидящий Глаз Божий. И Божья рука. Видите, какой я темы коснулся?.. А если так, значит, все мы в этом мире только статисты. И преступники вроде меня, и менты, что нас ловят, и писатели вроде вас, которые это описывают. Все при деле. Улавливаете? Так вот, может быть, как раз такие, как я, и являются рукой Божьей. Если у человека есть темная биография, есть тяжкие преступления, значит, его надо наказывать, и наказывать моей рукой. Кроме того, мне доставляет огромное удовольствие убивать подонков, которых не может поймать наше правосудие. Или тех, кто хочет убить меня… Мне одного жаль: я не нашел тех, кто убил мою жену и дочь. И потому не мог себе позволить рисковать, пока не рассчитаюсь с ними.
— А получать за это деньги от других подонков, это как? — не удержался Игорь.
— Нормально. Потому что потом, как правило, приходит их очередь. Такое у меня уже бывало.
— Сегодня вы, против своих правил, долго со мной разговариваете, — сказал Игорь. — Не боитесь, что вас запеленгуют?
— Да кому я теперь нужен?.. И кто нужен мне, кроме любимой женщины? Так что собираюсь переквалифицироваться в начальники РЭУ… И еще. Я не могу назвать по телефону, а вы постарайтесь вспомнить те цифры, что я вам однажды называл. Я их использовал как номер ячейки камеры хранения на вокзале, откуда вы в детстве ездили на дачу, и код замка. По телефону, сами понимаете, я не могу их называть. А то меня наверняка подслушивают, а вас могут опередить. Найдете, что я там положил, почитаете и можете написать обо всем этом. И извините за доставленные вам страхи и волнения. Прощайте.
Закончив разговор, Павел отключил телефон и взглянул на Лиду, стоявшую перед ним в шубе и с чемоданом.
— Все, поезжай на Курский, возьми два билета на вечерний до Владимира, — он протянул ей деньги. — Сюда не возвращайся. Думаю, через два часа я к тебе присоединюсь. Будь в зале ожидания. Я тебя сам найду. Не забыла, как отсюда надо выбираться?
Она отрицательно помотала головой.
— Нет… Что ты опять задумал? Может, мы все-таки вместе, а, Паша? Ты же хотел уехать, все поменять, жить спокойно в провинции, удить рыбу в речке. У нас знаешь какая там речка?
— Щуки там водятся? — заинтересовался он. — Я предпочитаю ловить на живца…
— Ну так поедем вместе и сейчас! — встрепенулась она.
— Мы уже обсуждали… Чтоб до конца жизни дрожать и бояться своей тени? — он покачал головой. — Иди и сделай все, как я сказал. А я тут сам разберусь.
Она поцеловала его, вошла в лифт, поднялась на верхний этаж, затем по лестнице поднялась на чердак, замок с которого он предварительно сбил, там прошла до последнего подъезда, где точно так же спустилась через другой люк, потом вниз на лифте, а выйдя из подъезда, сразу повернула за угол… И только там рискнула оглянуться. Кажется, никто за ней не следил.
Трофим появился даже раньше, чем Павел рассчитывал. До этого он сделал еще несколько звонков в салоны и агентства, поставляющие девиц на дом, для более уверенной пеленгации, одновременно доказывая, что он все еще здесь. При этом несколько раз выглянул в окно.
Он ловил на живца.
Трофим поднялся на его этаж в лифте, затем вышел из кабины, держа руку в кармане куртки. Расположение квартиры он уже знал и потому сразу повернул к нужной двери.
— Здорово! — громко сказал Павел, выйдя сзади него из-за широкой трубы мусоропровода. Трофим среагировал мгновенно и профессионально — бросился в сторону лестницы, извернувшись в полете и даже успев выхватить пистолет, — но уже с пулей под затылком, хотя выстрела почти не было слышно.
Павел всегда любил хорошие глушители и выбирал только лучшие за любые деньги.
На вокзале он появился даже раньше, чем говорил, и это Лиду удивило.
— Все нормально, — ответил он на ее безмолвный вопрос. — Билеты взяла? Вот теперь сможешь познакомить меня со своими родителями.
Эпилог
Денис и Турецкий спустились в небольшой, уютный, полутемный ресторанчик недалеко от Столешникова, где всегда было немного народу и много негромкой, ненавязчивой музыки.
— Я сам закажу, — Турецкий предостерегающе выставил руку, когда подошла молоденькая официантка, стрельнувшая взглядом в Дениса.
И заказал бутылку коньяка, икры, осетрины горячего копчения и маслин с лимонами.
Они молча сидели, не глядя друг на друга. Когда официантка принесла заказ, Александр Борисович сказал:
— Чокаться не будем?
И приветственно приподнял стопку.
— Не припомню другого такого трудного дела, — покачал головой Турецкий, когда выпили. — И такого неудачного. Сколько раз было: уже, кажется, все, дотянулся до бороды божьей, а из-под тебя раз — и в последний момент выбивали стул, на который с таким трудом залезал… Когда они только успевали и как узнавали, кого именно надо убить, чтобы сорвать расследование?..
— Такое впечатление, что мы постоянно были у них под колпаком, — сказал Денис.
— У кого? — рассеянно спросил Турецкий.
— Будто не знаешь… — хмыкнул Денис. — Коньячок, а? «Мартель». Не чета «Белому аисту».
Они налили еще по одной, и в это время послышалась трель мобильного.
Денис включил аппарат, какое-то время слушал, потом приоткрыл рот и ошарашенно посмотрел на Турецкого, будто впервые его увидел.
— Понял… понял… А ты уверен? Ошибки быть не может? Ну, спасибо, Макс… Считай, я твой должник.
Потом уставился, ничего не говоря, на Турецкого.
— Дядь Сань… — сказал он после паузы. — Ну ты как всегда… Мистика какая-то. В смысле, твоя интуиция. Сейчас я сам закажу еще бутылку.
— Да что стряслось? — спросил Турецкий и вытер губы салфеткой.
— Макс только что взломал сервер того госпиталя, где Цивилло помер. И нашел, что этот сервер был взломан в день смерти Цивилло. Взломщик изменил программу для больного палаты номер такой-то, где лежал тот самый Цивилло. А электронный адрес этого взломщика, как ты думаешь, чей?
— Зеленского? — привстал Турецкий.
— Да, он официально зарегистрирован именно на него, голубу нашего… Макс и это узнал, не поленился. И если теперь подключить к этой истории администрацию госпиталя?.. Ну, не мне тебя учить. За компьютерный взлом сейчас срок дают. А тут взлом с целью убийства! Так что рано ставить на этом деле крест, тебе не кажется?
— Что ж, заседание продолжается, — кивнул Турецкий, подняв стопку.
На этот раз они чокнулись так, что залили скатерть.
В это время они увидели Игоря, который быстро шел к их столику с растерянным видом, держа в руках толстый пакет, набитый бумагами.
