Алексис Лекей - Червонная дама
Мартен сел рядом с ней. Почти голая, с ног до головы покрытая синяками и ссадинами, смазанными антисептической мазью, она производила жалкое впечатление, но ее глаза пылали поразительным, почти ослепительным светом.
Она схватила Мартена за запястье с неожиданной силой.
— Вы должны ее найти, — сказала она. — Я не смогла вытащить ее из багажника. Она по-прежнему в машине. Вы должны ее найти!
— В каком она состоянии? — спросил он, мягко поглаживая ее по руке.
— В паршивом. Вчера вечером он оглушил ее ударом по голове, а потом связал. Она все это время ничего не пила и не ела. Я недавно попыталась ее напоить, но она была без сознания. Вся горела. Дышала с трудом. Найдите ее, умоляю вас!
— Я обязательно ее найду, — пообещал Мартен. — Как вы думаете, куда он мог направиться?
Она горестно покачала головой:
— Я не знаю.
— Ладно, не берите в голову. Мы все равно ее найдем, — сказал Мартен, поднимаясь.
— Постойте!
— Что?
— Он не знает, что она в багажнике. Он не успел ее увидеть. Я уверена, он думает, что едет один. И еще… Мотор в машине немножко дымился.
— Белый такой дымок, из-под капота?
— Да.
— Спасибо.
Она пожала ему запястье, и он вышел из машины.
Санитары закрыли заднюю дверцу фургона и повезли пациентку в больницу.
Немного погодя приехала Мириам.
Она сразу бросилась к Мартену. Один из полицейских попытался ее задержать, но она оттолкнула его с такой силой, что он отлетел в сторону и приземлился на задницу.
Мартен с рацией в руке стоял, склонившись над картой района, и давал указания сотрудникам полиции и дорожной службы, в какие места следует перенести засады.
Он сделал полицейским в форме знак пропустить Мириам.
— Розелина в больнице в Понтуазе. Ей здорово досталось, но ее жизни ничто не угрожает.
Мириам с чувством пожала ему руку, бегом вернулась в машину и уехала, подняв тучу пыли.
Мартен предпринимал все необходимые действия в рамках стандартной процедуры, но в душе его зрело убеждение, что ставить заграждения на расстоянии больше десяти километров от автозаправки бессмысленно. Дымок, который видела Розелина, скорее всего, свидетельствовал о том, что у БМВ пробит радиатор. Следовательно, убийце придется остановиться, чтобы залить в радиатор воды. Рвануть напрямую через поля он не мог — машина с такой низкой посадкой там не пройдет, даже в условиях относительно плоского пикардийского рельефа. А если и попытается, то картер и амортизаторы полетят моментально. Тем более что и капот у него изрядно помят.
Домой он не вернется. В гараж, откуда удалось сбежать Розелине, тоже не сунется.
Значит, он спрячется где-то поблизости, в радиусе нескольких километров.
Способен ли он сейчас к трезвым размышлениям?
На что он еще надеется?
И если допустить, что под давлением событий он окончательно утратил здравый смысл, то что он станет делать?
Умом он не отличался, зато был хитер и безжалостен. Если Розелина права, он до сих пор не знает, что везет в багажнике заложницу. Возможно, он попробует захватить другого заложника. И найти себе убежище, чтобы отсидеться и переждать опасность. Или раздобыть другую, менее бросающуюся в глаза машину.
Надо проверить все стоящие на отшибе дома и фермы внутри периметра, ограниченного засадами. Это будет огромная работа, потребуется привлечь сотни людей, но выбора у Мартена не было. Он не сомневался в справедливости своих выводов. И принялся диктовать инструкции.
Как же так вышло, что удача отвернулась от него? Он не понимал, почему это произошло. Он все предусмотрел, все рассчитал, использовал каждую мелочь к своей выгоде. И вдруг в один момент все покатилось кувырком. Диана? Но он же ее убил, и никто даже не догадался, что это его рук дело. Если только легавые опять не наврали. Если только она не выжила.
Он постарался выбросить из головы эти ненужные мысли, которые в данный момент ему только мешали. Задача номер один — спрятаться. Затем, когда шум немного утихнет, он доберется до какого-нибудь морского порта и свалит за границу, как уже сделал однажды, пятнадцать лет назад. Все тогда прошло как по маслу. Он убил этого засранца, который посмел насмехаться над ним перед девчонкой. «Что ты все перед зеркалом крутишься? У тебя что, встает, что ли?» А эта сучонка захихикала. К тому же он все выдумал! Такое случилось с ним всего один раз. Ну, или два. И как этот говнюк догадался?
Он долго подстерегал мальчишку. Таскался за ним по дороге из школы и постоянно думал, как ему отомстит. А то, что он отомстит, было для него ясно как день.
Он сунул ему в портфель записку, подписанную именем той самой девчонки. «Буду ждать тебя около креста св. Иоанна». Но из-за креста, воздвигнутого в чаще леса, вышел он. И выстрелил ему прямо в глаз стрелой, вытесанной из орешника. А потом просто забрал из портфеля свою записку.
Только отец сумел его понять. Ох, ну и отлупил же он его тогда! Мать все плакала. Но они сделали все, что нужно. Отец встал на его защиту не потому, что так уж его любил. Просто он не хотел, чтобы его сыночка замели в каталажку. Если бы у него посадили сына, его бы вытурили с работы. И во что тогда превратилась бы его жизнь?
На этот раз все должно получиться не хуже, чем тогда. Если он не допустит ни одной ошибки, то сможет исчезнуть навсегда. Вряд ли ему, взрослому мужику, будет труднее провернуть то, что удалось шестнадцатилетнему пацану. Даже наоборот, намного легче. И никакой папаша ему не понадобится. Та еще сволочь. Колотил мать так, что она теряла сознание. Чтоб он сдох.
Сейчас он старше и умнее, чем был в шестнадцать лет. И гораздо хитрее.
Прежде всего надо найти место, где можно спрятать машину. От нее надо избавиться. Разбить? Нет. Сбросить в реку? Нет. До реки слишком далеко. Лучше в болото или в пруд. Где-то здесь неподалеку должен быть пруд. Рядом с тем местом, где он закопал арбалет.
Разбитый бампер отвалился сам по себе, а вот температура двигателя значительно поднялась. Стрелка водяного индикатора перешла в красную зону, а температура масла приближалась к отметке в 170 градусов.
Он заколотил кулаком по рулю. Розелина, тварь такая. Но ничего, он с ней еще разделается. Разбила машину, которая стоит в сто тысяч дороже, чем она сама со всеми потрохами. Единственную вещь, которой он действительно дорожил. И еще мотоциклом. И еще арбалетом.
Арбалет сейчас лежал у него в кармане, там же, где пистолет, отобранный у женщины-полицейского (хромированная игрушка девятимиллиметрового калибра с обоймой на десять патронов), и ее служебное удостоверение.
Он съехал с департаментского шоссе на узкую дорогу, протянувшуюся между двумя насыпями. Сухая пыльная дорога была изрыта ухабами, и он чувствовал, как они корябают днище кузова и глушитель. Зато здесь было безлюдно — ни гуляющих бездельников, ни охотников. Удача снова с ним. Ему показалось, что сзади раздался какой-то странный звук, но он не обратил на него внимания. Тачка на последнем издыхании. С самого начала, как только он отобрал ее у Розелины, она издавала непонятные звуки.
Он дал себе слово, что когда-нибудь вернется и убьет Розелину. Отомстит ей за все. Но позже. Гораздо позже. Ничего, он умеет ждать.
Наконец показался пруд. Проезд к нему перегораживала ржавая цепь. Он вышел из машины и откинул цепь в сторону.
Дорога к пруду шла под откос. Он зафиксировал руль с помощью палки и подтолкнул машину, надавив на выступ багажника.
Машина враскачку покатилась вниз, хлопая крышкой багажника на каждом бугре, чуть замедлила ход, ткнувшись носом в мутную воду, но продолжила движение вперед и вскоре скрылась под поверхностью пруда. Пока она погружалась, наружу вырвалось несколько крупных пузырей, за которыми последовали россыпи более мелких.
Все было кончено.
Жаннетта начала приходить в себя, когда Розелина подъезжала к автозаправке. Потоки воздуха, проникавшие в приоткрытый багажник, привели ее в чувство. Она поняла, что машина замедляет ход, и тут же стукнулась затылком о дно багажника, — это Розелина резко затормозила. Жаннетта снова ненадолго впала в полузабытье, но почти тотчас же очнулась от криков Розелины и вдруг обнаружила, что ее путы исчезли. Она ухватилась руками за борт багажника и попыталась приподняться, но в этот момент убийца уже успел занять место за рулем, и машина рванула с места. Крышка опустилась, прихлопнув ей пальцы, и она опять потеряла сознание. Минут десять спустя дурнота отступила. Машина мчалась на огромной скорости.
Кто развязал ее? Почему багажник не захлопнут? Кто за рулем?
Она не помнила ни того, как Розелина выводила машину из гаража, ни того, как та пыталась ее напоить. Ей было плохо, очень плохо, но она дышала и более или менее могла двигаться, хотя от слабости тело почти не слушалось ее.
