Андрей Кивинов - Контрснайпер
— Минуточку! — удивился Краснов. — Какой протокол? Интересно, как ты собираешься приобщать его к делу? Мало ли кто где чего нашел?
— Придумаем что-нибудь, — сухо отозвалась Светлана. — На крайняк, допросишь меня в качестве свидетеля.
Она снова посмотрела на Елагина:
— Ну что?
— Не знаю… — Он бегло просмотрел документ. — Может, это не та гильза.
— Эксперт еще на месте определил марку оружия. Гильза стреляна в пистолете-пулемете «Кипарис». А вы, насколько я помню, стреляли именно из «Кипариса».
Елагин, не ответил.
— У тебя что, уже есть заключение экспертизы? — снова встрял Краснов.
— Экспертиза может быть проведена только по постановлению следователя, — прежним сухим тоном парировала Воронова. — Поэтому официального заключения у меня на данный момент, разумеется, нет. Однако я мало сомневаюсь в ее результатах, и вот почему…
Она пододвинула Сергею очередные два документа:
— Ознакомьтесь с объяснениями вашего командира Кленова и машиниста электропоезда Борискина… Это — объяснения, а не протоколы допросов… Женя! — остановила она вновь встрепенувшегося было Краснова. — Допрашивать их будешь ты… Так вот: машинист показал, что примерно в двадцать два десять тринадцатого августа в районе бывших угольных складов прямо перед электропоездом, которым он управлял, пробежал человек в темной куртке с капюшоном. Один! Борискин даже испугался, что задел его. Он включил торможение и, выглянув в окно, видел, как этот человек пробежал примерно три десятка метров в направлении забора, а потом упал. И никого рядом с ним при этом не было.
Светлана перевела дыхание и, глядя на сникшего Елагина, с трудом сдерживая эмоции, продолжила:
— Кленов же рассказал мне, будто сразу после происшествия вы признались ему, что стреляли между колес электрички, с расстояния около тридцати метров. И находились в этот момент возле семафора — именно там, где нами обнаружена гильза. Поэтому опознать Паленова вы при всем желании не могли — с такого расстояния и при таком освещении. Кленов также пояснил, что, желая выручить вас, сам придумал версию о самообороне, и…
— Подожди, Света! — перебил коллегу Краснов. — Кленов готов дать официальные показания? Это же — статья за дачу заведомо ложных…
— Вообще-то, Женя, Кленова в суматохе пока не допросили, в деле — только его рапорт. А это — всего лишь бумажка… Ну так что, Сергей Сергеевич? Получается, вы убили на почве ревности незнамо кого? Прицельным выстрелом из-под проходящего электропоезда?
Елагин снова промолчал.
— Меняй статью обвинения, Женя, — не отрывая взгляда от Сергея, усмехнулась Воронова. — Не было здесь никакой ревности. Прав ты был с самого начала: в чистом виде «сто восьмая».
— Хрен редьки не слаще, — буркнул Краснов.
— Слаще! Лет на десять слаще. А то и вообще без лишения свободы.
— Эту версию еще доказать надо. Елагин ведь ее отрицает.
— Докажем. Ты еще не все знаешь. Утром я позвонила экспертам. Пуля, извлеченная из тела Паленова, заметно деформирована. Эксперт утверждает, что при ударе о кость такая деформация невозможна. Преграда была значительно более твердой и плоской. Значит, пуля ударилась обо что-то до того, как вошла в тело жертвы. Рикошет. Поэтому ни о какой стрельбе с нескольких шагов речи быть не может. А то, что Елагин эту версию отрицает, так я знаю, почему…
Воронова открыла папку, достала очередные бумаги и продолжила:
— Позавчера по обвинению в незаконной торговле оружием был арестован старший брат погибшего Романа Паленова. На допросе он, кроме всего прочего, показал, что по просьбе Журова уговорил напарницу Марины Наумовой — Наталью Самсонову — позвонить Елагину…
Светлана перевела взгляд на Сергея:
— Звонила?
— Не помню, — буркнул тот.
— Звонила, — удовлетворенно кивнула Воронова. — И что сказала?
Елагин не ответил.
— Молчишь… — усмехнулась Светлана и снова повернулась к Краснову: — Паленов велел Самсоновой передать Елагину, что Марина его по-прежнему любит. Чтобы «подогреть клиента», так сказать… Между прочим, Паленов во время того разговора рядом с Самсоновой сидел. Но это еще не все! Это ведь только «первое действие». Даже, скорее, пролог. На следующий день после этого звонка Марину задерживают по обвинению в незаконном предпринимательстве, и к Елагину тут же приходит сам Олег Паленов. — Она посмотрела на Сергея. — Было такое?.. Опять молчишь… Впрочем, твоих комментариев и не требуется… Так вот, Женя… Паленов открыто предложил Елагину сделку. То есть Сергей должен признаться, что убил Романа именно из-за Марины. Тогда Наумову выпускают под подписку о невыезде. Грамотный спектакль, и сценарий его был написан господином Журовым. Да-да, именно спектакль! — Она снова повернулась к Сергею. — Для одного зрителя. Для тебя! А ты, наивный, этого не понял и пошел погибать за любовь. Которой, кстати говоря, вовсе и нет… Не нужен ты ей…
— Свет, — ошарашенно начал Краснов, — я всего этого не знал. Честное слово!
— Тебя, Женя, кажется, никто и ни в чем и не обвиняет… Ну так как, Сереженька, есть любовь или нет?
Выйдя из здания изолятора, Краснов и Светлана остановились и некоторое время молчали, щурясь на непривычно ярком после полутемного помещения солнце.
— Ну ты даешь, — выдохнул наконец Краснов. — Ни фига себе «личный вопросик». Правильно, что я с тобой пошел.
— Ты, наверное, уже обвиниловку готовишь? Срочно переделывай. И выпускай Елагина на подписку… Иначе сам сядешь.
— Понятное дело… Но я тебе клянусь, что ничего не знал. Журов мне ничего не рассказывал.
— А ты и не интересовался. Ладно, поезжай в контору сам. Мне все равно еще кое с кем в райотделе переговорить нужно.
— Хорошо.
— Тогда — до завтра!
Вертухай Веселов отпер металлический шкаф, достал оттуда большой бумажный конверт и протянул его Елагину.
— Проверь содержимое по описи, пересчитай деньги и распишись в получении… Порядок… Ну что ж, Сергей Сергеевич! Надеюсь, пребывание в нашем отеле доставило вам немало запоминающихся минут. И уверен, что вы никогда больше не захотите стать нашим постояльцем.
— Я и в этот раз не хотел, — заметил Сергей.
— Значит, в следующий раз ваше желание будет более осознанным!
— Это уж точно… Слушай, Гарик, а ты не можешь такси вызвать? Не хочу на автобусе ехать в таком виде.
— Такси тебя уже ждет, — усмехнулся Веселов. — И даже с почетным эскортом.
— Мужики?! Ну, тогда я побежал…
— Э, нет! От меня так просто не уйдешь… Ничего, «такси» подождет, у него счетчик не тикает. Сначала получи вот это… — Дежурный достал из-под стола небольшой полиэтиленовый пакет.
— Что это? — удивился Елагин.
— Пирожки с курагой. Теплые еще.
— Катя Никулина, — улыбнулся Сергей. — Практику у меня… Погоди! А ты откуда знаешь, что с курагой?!
— По инструкции обязан каждый надломить. В пирожках ведь чего только ни прячут… Ну, и один съел, врать не буду. Пахли уж больно аппетитно, да и ты все равно внакладе не останешься, потому что… — Веселов нагнулся и извлек из-под стола еще один пакет. — Тебе еще одна передачка. Следом за пирожками принесли.
Елагин открыл второй пакет.
Сверху лежали тапочки-кошки. Только новые. И другого цвета. Сшитые лично для него…
* * *Когда Елагин заканчивал класть второй ряд кафельной плитки, Марина заглянула в ванную и чуть слышно, с плохо скрываемой надеждой в голосе спросила:
— Сереж… Ты ведь его из-за меня, правда?.. Да?.. Что ты так смотришь? Не бойся, я никому не скажу… Честное слово… Я же тебя люблю…
Примечания
1
«Отказала» — вынесла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
2
«Сто восьмая» — убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.
3
Сотка (сленг) — задержание по подозрению в совершении преступления на двое суток в порядке ст. 91 УК РФ.
4
«Крытка» — тюрьма.
5
ИВС — изолятор временного содержания. Обычно там содержат задержанных на двое суток до предъявления обвинения.