Вильям Каунитц - Полицейское управление
— Приведите мне пример из недавнего прошлого, когда человека в моем положении арестовывали, судили и приговаривали. Не говоря уже о том, что тогда вам придется арестовать несколько наиболее влиятельных лиц в этой стране. — И он растянулся на полке, делая вид, будто наслаждается жаром.
Мэлоун посмотрел на него с затаенной злостью.
— Вы что, думаете, такие, как Станислав и его друзья, не потащат вас за собой? Полицейские трясутся даже при мысли о том, что могут сесть в тюрьму. Заключенные их ох как не любят. А Брэкстоны? Да они друг друга заложат, чтобы избежать тюрьмы.
Мурхауз приподнял голову.
— Разве не вы мне сказали, что это брат и сестра? Значит, у них вместо крови вода.
— Или дерьмо.
Понимая, что теряет время, Мэлоун спустился вниз и вышел из сауны.
Мурхауз смотрел ему вслед, не меняя позы и даже не попытавшись остановить лейтенанта.
Мэлоун быстро принял душ и оделся. Он сидел на скамеечке перед шкафом, надевая носки, когда вошел Мурхауз, на ходу обертывая талию полотенцем. Он приблизился к Мэлоуну, и тот, подняв голову, увидел мокрое тело и распрямившиеся волосы Мурхауза.
— У меня чисто академический интерес к вашей гипотезе. Полагаю, вы понимаете, что в вашей теории заговора есть огромная прореха?
Мэлоун влез в ботинки и встал, притопывая ногами. Лицо его было в нескольких сантиметрах от лица врага.
— И что же это за прореха?
— Мотив. Зачем мне участвовать во всех этих делах?
— Из древнейших на свете побуждений — алчности и мстительности.
Мурхауз отступил на шаг.
— Да вы что, смеетесь?
— Поражение на выборах стало слишком большим унижением для великого Картера Мурхауза. Ваше первое и единственное поражение в жизни. Вы ушли в себя, вынашивая планы мести людям, которые вас отвергли. Этим жлобам с синими воротничками, которые разглядели ваше истинное лицо сквозь расистские бредни. И еще — либеральная, или, вернее сказать, еврейская пресса, которая посеяла семена вашей неудачи. Вы их всех ненавидели.
Глаза Мурхауза расширились от гнева.
— Когда вас попросили стать распорядителем фонда отряда, вы увидели свой шанс. Вы ведь предупреждали об анархии на улицах. Теперь можно было превратить ее в реальность. Вы познакомились с Занглином и Станиславом во время своей предвыборной кампании. Вам не составило труда сколотить свой отряд под крылом спецназа. Заключили соглашение с Занглином и компанией. Они получили доступ к деньгам, не ко всем, конечно, но достаточным, чтобы сделать счастливым среднего полицейского. От них требовалось лишь подобрать несколько арабов и подложить в городе бомбы.
Первыми на очереди стояли израильские склады. Лучшей мести евреям и не придумать. Предать огласке наличие складов и выжить их из страны. Напугать город насилием на улицах. Все шло по плану, пока Станислав и Айзингер не влюбились друг в друга.
— Ну все! Хватит! — Мурхауз туже запахнул полотенце и пошел прочь от Мэлоуна. — Я иду звонить полицейскому комиссару! Может быть, он пощадит вас. Вы больной человек, лейтенант.
Мэлоун бросился на него, Мурхауз ударился о шкаф, рассек бровь, расквасил нос и в недоумении уставился на свою окровавленную руку. Казалось, он на грани бешенства.
— Ты заплатишь за это жизнью, Мэлоун. Слышишь? Ты умрешь!
— Ты мне грозишь? Послушай-ка, что я тебе скажу, умник. Тот закон, который проповедуете вы, закон улицы, не знает различия между богатыми и бедными. Это улица с двусторонним движением, приятель.
Мэлоун пошел к выходу, но вдруг замешкался, потом развернулся и врезал Мурхаузу в челюсть. Тот обмяк и, ударившись спиной о шкаф, сполз на пол.
Глава 23
Понедельник, 6 июля, ночь
Уэсти Станислав снял гараж на Западной Восемьдесят девятой улице на имя Фрэнка Макмагона. Отсюда, из надежного безопасного укрытия, они нанесут решительный удар. Из окон окружавших гараж многоквартирных домов лилась латиноамериканская музыка. Цветочные ящики на окнах были или пусты, или заполнены бутылками и банками. Мужчины в майках, сидя на корточках на тротуаре, играли в шашки. Из пожарного крана текла струя, под которой резвились дети. На Восемьдесят девятую с проспекта Колумба выехала патрульная машина. Один из игроков поднял голову, посмотрел и снова уставился на доску.
В гараже стояли два грузовика с платформами, на которых громоздились остовы ржавых автомобилей, прикрепленные стальными тросами; с боков их удерживали вертикальные стальные прутья. Каждый из этих автомобилей был набит взрывчаткой, бензобаки грузовиков наполнены горючим под завязку. Пироманьяки пришли бы от такого в восторг.
За грузовиками стоял микроавтобус с дымчатыми стеклами.
Свет от висящих на цепях голых лампочек падал на сидевших по-турецки на одеяле Ахмада Марку и Айбана Язиджи. Еще пять арабов чистили автоматы «узи», тихо переговариваясь и не обращая внимания на больших черных мух, вившихся над ними.
Занглин, Станислав, Келли и Брэмсон играли в карты за раскладным столом. Олдридж Брэкстон с сестрой, сидя на армейских нарах, смотрели телевизор. Олдридж отгонял мух свернутым журналом. Тэа нагнулась поправить усы антенны.
Сдавал Занглин. Он тщательно, нудно тасовал карты, глаза его внимательно следили за игроками сквозь табачный дым.
Станислав, Брэмсон и Келли наслаждались обстановкой. Когда-то Занглин лично расследовал жалобы на превышение служебных полномочий этой троицей. Это было, когда они служили в 66-м участке. Он нашел трех свидетелей, которые видели, как эти полицейские сбросили двух убегавших грабителей с крыши. Еще двух свидетелей он сумел освободить от тюрьмы. Если возникнут сложности по ходу выполнения задания, его приятели ответят за все. Занглин умел выходить сухим из воды.
Он сдал каждому по три карты, открыв одну. Келли везло, у него был туз. Сдавая, Занглин мысленно проигрывал предстоящую операцию, пытаясь найти слабые места в тщательно продуманном плане.
Они должны выехать из гаража в 4.30 утра и направиться к складам Андермана в Куинсе по условленному маршруту. Шесть разбитых машин, набитых взрывчаткой со взведенными детонаторами, надо быстро снять с платформ с помощью крана, которым оборудован каждый грузовик, и оставить возле складов с оружием. Через семь минут — взрыв, грибоподобный огненный шар. Склады превратятся в дымящиеся воронки. Из Куинса они поедут в Гарлем и Эль-Баррио, где взорвут остальной груз, посеяв панику и беспорядки. Люди, думал Занглин, всегда готовы поджигать и грабить, надо только немного их подтолкнуть. О складах с оружием станет известно, и под натиском возмущенных масс израильтяне будут вынуждены покинуть страну. Мурхауз даже предложил оставить на месте взрыва одного или двух мертвых арабов для пущей достоверности и чтобы отвлечь внимание полиции от истинных виновных и направить ее по ложному следу.
Занглин счел идею великолепной. «Братья-мусульмане» и «Черный сентябрь» будут идеальными козлами отпущения.
Пророчества Картера Мурхауза, сделанные во время предвыборной кампании, должны сбыться. У Занглина тоже были причины отомстить тем, кто встал на его пути к креслу комиссара полиции. Во всем этом деле Занглин видел иронию судьбы: как командира отряда спецназа, его призовут подавить мятеж, им же и поднятый.
Мурхауз обещал каждому по двести тысяч долларов за сегодняшнюю работу. Какой легавый не мечтает сорвать столь крупный куш? Он слышал о крошечной стране в Европе — Лихтенштейне, где в банках открывают номерные счета и не задают лишних вопросов, в отличие от швейцарских.
По плану, Брэмсон и два араба поедут в первом грузовике, Келли и два других араба — во втором. Занглин, Станислав и остальные — на расстоянии выстрела сзади в микроавтобусе, готовые вмешаться в события в любой момент. Пока он не находил в этом плане слабых мест. Но, как человек осторожный, Занглин подготовил пути отступления.
Когда все игроки, кроме него, открыли карты, он отвел глаза от Брэкстонов и перехватил выжидающий взгляд Станислава.
— По-моему, пора, — тихо сказал Занглин, открывая свои карты.
Станислав, показал, что понял его, подмигнул и злорадно усмехнулся. Он бросил карты на стол.
— Я — пас.
Потом поднялся, подошел к микроавтобусу, закурил, прислонившись спиной к машине. Он еще не был дома и не подозревал, что квартира подверглась обыску. Прямо из комплекса ОСН вся троица поехала на Манхэттен, где ждала, пока Марку и Язиджи заберут Брэкстонов.
По дороге на вертолетное поле он смотрел, нет ли «хвоста». Шестое чувство подсказывало, что за ними следят, но из-за интенсивного движения проверить было невозможно.
Один из людей Марку ждал их на Кроличьем острове, гадая, почему это место называется островом. Воды там не было. Большой участок земли в форме кроличьих ушей, в обрамлении железнодорожных путей, между Скиллмэн-авеню и Северным бульваром, связанный с внешним миром виадуком Ханивелл в Лонг-Айленд-Сити.
