Юрий Козлов - Кайнокъ
— Товарищ начальник, скажите вы ей. Скажите, что нет у нас Якитова. Это трепачи языки полощут… Трепачи…
— Трепачи полощут, — машинально подхватил Корней Павлович, испугался, как в детстве, когда приходилось выкручиваться таким образом. — Интересно, кто распускает слухи… нелепые.
Якитова промолчала, но перестала всхлипывать.
— Вы можете назвать мне, кто распускает слухи?
— Люди промеж собой. Выхожу, а суседка: беги, говорит, твово в милицию привезли. Беги, говорит, от верных людей слыхала.
Василиса заплакала горше.
— Перестаньте. Вы же взрослый человек. — Пирогов не знал, как себя вести. Ему бы лучше с Кочуровым или Булычевым встретиться, чем лгать в заплаканные глаза. «Или девки проболтали, или Сахарова умышленно мутит?»
Каулина обняла Василису, повернула лицом к келье.
— Глянь, глянь туда. Видишь, дверь нараспашку? Как же бы он сидел там? А больше негде у нас. Иди, глянь сама.
Якитова от слов этих почему-то еще пуще залилась.
— Убили? Он, убили-и-и… — заголосила жутко.
— Прекратите, — Пирогов ладонью стукнул по столу. Шлепок напугал Василису. Разом замолчав, она попятилась к двери. — Паникуете, дела не спросив. Нельзя так!
— Но почему люди-то бают?
— Людям вы верите, а нам с Саблиной не хотите.
Кое-как они успокоили, выпроводили Якитову. Напомнили, что опаздывать на работу — великий грех по военному времени.
— Думала, кончусь, — сказала Каулина, садясь в присутствии Пирогова. — Не люблю слез. Они меня дурой делают.
Ирина Петровна не пришла ни без минуты восемь, ни ровно в восемь. Это был непорядок. Черновик рапортички лежал на столе у зачехленной машинки. Пирогов хмуро стоял над ней, думал, что предпринять, чтобы не вылился этот случай в «бунт на корабле». Опоздав на пять минут, прибежала Астанина, увидела Пирогова, остолбенела. Астанина никак не имела права опаздывать, потому что работала от и до. Следом появились Пестова и Ветрова.
— Уварова где? — спросил Пирогов.
— На пилораме ж, — ответила Варвара. — У них там дело керосином пахнет. Злоупотребления страшные.
«Профессионально поговорили: пахнет керосином, злоупотребления страшные… Заслушаешься».
Сказал, помедлив немного:
— Прошу Пестову и Ветрову ко мне. Каулина — между нами и дежурным телефоном. Вера Георгиевна, вам придется быстренько сходить к Долговой. Выяснить, что с ней. Передать мое недоумение.
— Прямо сейчас?
— Сейчас и бегом. Тридцать минут вам на все.
Он поискал в столе кнопку или булавку. Не нашел. Развернул на столе карту, осторожно загнул верхнее поле.
— Помогите.
Втроем они вставили край карты в щель над дверцами книжного шкафа. Сели поближе, чтоб видеть лучше. И слышать.
— Речь моя короткая будет, — начал Пирогов. — Вы понимаете, что происходит в районе. Ночью полностью доказано убийство старшего лейтенанта Ударцева. У Элек-Елани преступники расправились с шофером Пустовойтовым… Мне очень не нравится отсутствие наших поисковиков. И Игушевой в первую очередь. Меня беспокоит и то, что мы спугнули Сахарова, а теперь можем упустить и остальных… А потому, Пестова, это вас касается: берите с собой Павла и срочно выезжайте в Покровку. К Смердову. Скажите ему от моего имени, чтоб гнал гонцов к Рощиной. Пусть она самооборонцев вооружит чем может — у кого-то есть ружья — одним словом, вооружит пусть. И организует тайную засаду в долине Барангол. Пусть вспомнит, как я учил: в две, три линии… Вам с Павлом Смердов даст в помощь пару орлов, п вы перекроете ущелье, где якитовская корова лежит. Там много народу не потребуется… Ветрова, остаетесь на охране Ржанца. Это не значит, что вы будете сидеть здесь. У меня договоренность с военкомом. Он даст вам десяток допризывников и резервистов. Правда, их придется собрать с производств, но… Вы подниметесь на гряду вдоль Урсула. Здесь тоже есть ход в логово. Сахаров прошел берегом реки несколько километров. Потом свернул. Не в реку же. Так что вам тоже хватит дела. Всем хватит.
— А мне? — спросила Каулина.
— Вы и так при деле.
— Товарищ начальник…
Пестова и Ветрова прямо из отдела разбежались в разные стороны. Пирогов постоял над машинкой, возле которой по-прежнему лежал черновик рапортички.
— Представьте себе, что произойдет на земле, если сразу все машинистки не выйдут на работу.
— А если все милиционеры? — спросила Каулина.
— Милиционерам нельзя опаздывать, не то что прогуливать. Врачам и милиционерам.
Каулина фыркнула усмехнувшись.
— Вы прямо философ, товарищ начальник. Только почему-то фамилию мою вы никак не можете запомнить. Опять Саблиной назвали.
— Не может быть! Когда?
— При Василисе.
— Ну, знаете! Тут какая-то примета кроется. Видно, придется вам менять фамилию.
— Вы меня сватаете?
— Почему ж непременно я? Найдется другой.
Она грустно покачала головой.
— Другие все на войне.
Пирогов хотел сказать — вернутся, но прикусил язык. Тема эта не раз и не два возникала в девичьих разговорах, а вывод — один: не все вернутся.
— Я в райком пойду. Кому понадоблюсь, пусть ждут. Иначе мы скоро не увидимся.
Глава сорок первая
Брюсов не спал. Сидя за столом в несвежей сиреневой майке, он намыливал перед зеркалом щеки.
— А вы ранняя птичка, — сказал Пирогов. Заглянул в настенный шкафчик, в котором хранил хлеб. Четверть большой круглой буханки лежала на нижней полке. Рядом с ней стояла глубокая глиняная миска меду, добытого накануне Брюсовым. Корней Павлович коснулся его кончиком пальца, слизнул — удостоверился, не подурнел ли горный мед без мастеров, на войну призванных. Мед был запашистый, что, по мнению местных спецов и любителей, являлось хорошим признаком высоких лечебных и оздоровительных качеств его.
— Как ваша астма, Геннадий Львович?
— Вы знаете, это феномен! Получается, будто я обманул вас и весь ВТЭК. Но в последнее время я почти спокойно сплю ночами. Видно, сказалась перемена климата. Или сильные переживания.
— Я думаю, перемена климата, — заверил Пирогов. — Врач Бобков считает, что вам после войны не следует возвращаться в Харьков.
— Я тронут его чуткостью… Как говорил Вольтер, где можно прожить недурно, там и надо оставаться. Но я не представляю себя не в Харькове.
— Будем считать это дело глубоко личным. Я к вам насчет еще одной прогулки.
— Оленьку искать?
Он был очень предупредительным человеком, этот Брюсов, потому всегда почти угадывал, чего от него ждут.
— Да.
Брюсов надул щеку, быстрым движением провел по ней бритвой.
— Располагайте мной. — Снова — ш-шик. — Хоть сейчас.
— Это и надо сейчас.
Пирогов разрезал хлеб на две половинки. Макая кусочки в мед, они молча пожевали.
Предстоящий день казался Корнею Павловичу неясным, непродуманным, а думать вперед не хотелось. Устал. И потом весь опыт последнего времени, некоторых поездок, розысков полон неожиданностей, которые и предвидеть невозможно. Общий же черновой план его состоял из двух последовательно выстроенных половин: поиск Игушевой — «кайнок». Первая и наипервейшая — выяснить, что с его девчатами и добровольными помощниками. Колхозные ребята из Муртайки и Сарапок вернулись по домам в тот же день, а ржанецкие вместе с Ткачук, Саблиной — будто в воду канули три дня тому…
Он понимал, что в поиске его подстерегает опасность столкнуться с бандой. И тогда — бабушка надвое сказала, чем это столкновение закончится. Бандитам нечего терять, и они дадут бой. Ведь рискнули они поднять руку на Ударцева. Но не покушение на свою жизнь считал он самым страшным. Страшно было то, что банда уйдет буквально из-под носа, и причиной тому будет он, начрайотдела, наследивший вокруг логова. Ищи ее потом!
Таким образом, на случай встречи надо держать в голове про запас план операции «кайнок». Потому, погоняя искать своих, Пирогов серьезно готовился к схватке. Куда повернут события. Главное, не дать застать себя врасплох. А там потягаемся.
Позавтракав, они собрали багажик: сверток из суконного одеяла и сверток из толстого брезентового дождевика. Ночи в горах и летом прохладные. В свертки положили по десятку картофелин, по пакетику соли — мало ли — по кусочку мыла, по полотенцу. Все порознь, на случай, если разведут их в горах тропки-дорожки. Пирогов поверх гимнастерки надел короткую синюю фуфайку, перетянулся солдатским ремнем. На ремень нацепил флягу, нож с деревянной ручкой, широкий и толстый — не согнешь вдруг. Брюсов надел под пиджак старый обвислый пироговский свитер. Ощупал живот, карманы, точно потерял что-то, а что, вспомнить не может.
— Мне бы… Острое и тяжелое.
Пирогов пообещал: будет.
Бледная от усталости и недосыпания, Каулина доложила:
— Пестова и Козазаев на леспромхозовском газогенераторе поехали. Пестовой выдано личное оружие, у Козазаева оказался трофей.
