Мо Хайдер - Опередить дьявола
Кэффри нагнулся, разглядывая камеру.
— И где можно купить такую вещицу?
— Эту? Да где угодно. Несколько сотен фунтов, а то и меньше. Через интернет. Пришлют на дом, без лишних вопросов. — Он улыбнулся, обнажив ряд мелких ровных зубов. — Пытливый ум не считается чем-то противозаконным.
— Хотел бы я понять, зачем ему мониторить пустую спальню. Он ведь знает, что их здесь нет.
— Извините, дружище. Я из отдела технических игрушек. Психологи — вторая дверь направо. — Он развернул плечи и погладил руками галстук, озираясь вокруг. — Тут, кстати… есть еще одна. Если вам это интересно.
Кэффри вытаращился на него.
— Что?
— Да. Здесь тоже есть камера. Видите?
Кэффри обвел взглядом стены, потолок. Ничего он не видел.
— Не переживайте. Не так-то просто обнаружить. Взгляните. — Он выставил перед собой «нечто», похожее на ручной фонарик. На поверхности заплясали красные диодные пятнышки. — В группе техподдержки у меня был свой бюджет, от поставок не зависел. Лишнего пенса, поверьте, не потратил. Все, что я купил, сэкономило потом время и рабочие часы. Это спайфайндер[29].
— Вы, правда, персонаж из «бондианы».
— Послушайте. Вот что я вам скажу. Давайте оставим все эти шуточки хотя бы на время. — Он направил фонарик под углом. — Блики, как в «Близких контактах», видите? Отраженный свет от нашей оптики.
— Где? — Кэффри окинул взором стены, холодильник, кухонную плиту. Выставленные в ряд на подоконнике поздравительные открытки ко дню рождения Марты.
— Сосредоточьтесь.
Он проследил за взглядом Кью.
— В настенных часах?
— Похоже, что так. Внутри цифры «6».
— Черт знает что. — Кэффри подошел поближе и упер руки в бока. Да, вроде какой-то блик. Крошечный. Он обернулся в сторону кухни: допотопный буфет из фанеры, линялые занавески. Прогорклый картонный пакет, из которого Джонатан добавил сливок в яблочный пирог. Стопка старых газет, запах рвоты. На хрена Муну все это снимать? Какой ему от всего этого прок? — Сколько потребовалось времени, чтобы вмонтировать камеры?
— Зависит от того, насколько он технически подкован. А потом еще надо было проверить, как они работают, проходит ли сигнал.
— То есть он должен был входить и выходить? Может, даже не один раз?
— Чтобы все отладить. Да.
Кэффри втянул воздух, не разжимая зубы.
— Мы тратим на наружку уйму денег. Спрашивается: зачем?
— Кажется, я догадываюсь.
Они разом обернулись — в дверях стоял Джонатан с ноутбуком старшей дочери. Лицо у него было странное. Голову он склонил набок, словно прислушиваясь к первым признакам безумия.
— Джонатан, вы должны были ждать в машине.
— Я ждал, а теперь не жду. Мун установил камеры, чтобы наблюдать за Мартой. Еще до того, как он ее похитил. Они здесь больше месяца. Вот почему наружка ничего не заметила.
Кэффри прочистил горло. Он глянул на коллегу и подозвал Джонатана:
— Поставьте. — Он расчистил стол. — Сюда. Джонатан вошел на деревянных ногах, поставил ноутбук на свободное место и откинул крышку. Компьютер секунду подумал и ожил. На экране появилась фотография возлежащего на кровати Муна в маске Санта Клауса. Благодаря зуму в кадр попали лишь часть стены и не все плечо.
— Вот. — Джонатан постучал пальцем по экрану. — Видите?
Кэффри и Кью наклонились за его спиной.
— А что мы должны видеть?
— Картинка. Этот рисунок. — Над кроватью к стене был приколот булавкой детский рисунок фломастером — сказочная страна в представлении маленькой девочки. Облака, и сердечки, и звезды, и русалка в верхнем углу. Сбоку она нарисовала себя держащей за поводья белого пони. Рядом с ней как бы парили в воздухе две собаки — Софи и Мирт.
— И что?
— Нет ожерелья. Нет цветов.
— В смысле?
— Первого ноября у Филиппы был день рождения. Марта специально нарядила Софи. А после празднования она поднялась наверх и пририсовала собаке цветы и ожерелье. Роза это хорошо помнит. Как и Филиппа. А здесь, видите? Ни роз, ни ожерелья.
Кэффри разогнулся. По спине гуляли горячие и холодные иголки. Все, что до сих пор казалось ему очевидным, было ошибкой. Тотальной ошибкой. Дом, построенный на песке, рассыпался. В одну секунду все дело перевернулось с ног на голову.
58Сумка для инструментов звякала, ударяясь о мокрую стену канала, и эхо подхватывало звук. В носовом отсеке баржи Фли судорожно дышала, ее тряс озноб. Она потянула за край футболки, обмотанной вокруг раненой ноги. Ткань потихоньку отставала, но местами уже успела присохнуть. Ранка покрылась бурой корочкой. Она попробовала сжать ногу. Кровь не пошла. Рванула футболку так, что в лицо полетели сухие струпья. Снова натянула гидрокостюм, осторожно застегнула молнию и, соскользнув со скамейки в воду, приникла глазом к отверстию в корпусе.
Веревка раскачивалась, описывая круги и отбрасывая длинные мерзкие тени. Фли присела в воде и начала шарить рукой по илистому дну. Ей это было не впервой, профессия обязывала: натренированные пальцы, даже в перчатках, умели искать предметы на ощупь. Она довольно быстро нашла свой армейский нож, обтерла его футболкой и вытащила отвертку с плоской головкой. Тихо подобралась к отверстию и, прижавшись спиной к переборке, вывернула шею так, чтобы снизу увидеть вентиляционную шахту.
Над решеткой возникла фигура. Мужчина. Она видела его со спины, на ногах коричневые туристические ботинки. Рабочие штаны цвета хаки заправлены внутрь. На поясе барсетка. Спускаясь в туннель, он хватался за торчащие ветки, чтобы не потерять равновесия. Она не могла разглядеть его лица, но поза выдавала нерешительность, как будто человек сомневался, правильно ли поступает. После короткого раздумья он сел, поставив ноги на край решетки. И тут же начал сползать по наклонной плоскости. Тогда он ухватился за цепь, чтобы тихо съехать в грязную стоячую воду.
Он стоял в тени, выставив обе руки, будто защищаясь, и внимательно оглядывался вокруг. Затем нагнулся, пытаясь рассмотреть темные углы пещеры. Его голова и плечи на мгновение попали в полосу света, и Фли перевела дыхание. Это был Проди.
— Пол! — Она просунула лицо в отверстие, дыша шумно и судорожно. — Пол… я здесь.
Он вздрогнул и инстинктивно принял защитную стойку. Потом шагнул назад и пригляделся к барже, словно не поверил собственным ушам.
— Здесь, на барже. — Она просунула пальцы в дыру и пошевелила ими. — Вот она я.
— Фу ты, черт. Фли?
— Здесь!
— Бог ты мой. — Он приблизился к ней: ботинки и штаны изгвазданы грязью. — Ну и дела. — Остановился он практически над ней и уставился сверху, хлопая ресницами. — Вон ты где.
— О, черт. — Ее пробил озноб. Всю передернуло, как собаку, вылезшую из воды. — Я уж решила, что мне отсюда не выбраться. Подумала, что ты не получил мою эсэмэску.
— Эсэмэску? Нет, не получил. Я посеял телефон. Но потом увидел на околице твою машину и сообразил, что ты… — Он помотал головой. — Фли, ну надо же. Народ писает кипятком, куда ты пропала. Инспектор Кэффри, да все. И… — Он обвел взглядом баржу, словно отказываясь понимать, как ее угораздило оказаться внутри. — Какого черта ты здесь делаешь? Как ты вообще там очутилась?
— С кормы. Она торчит из-под завала. Я вошла в туннель с той стороны. И теперь не могу выбраться.
— Вошла в туннель? Но тогда… — Лицо его приняло озадаченный вид. Он обернулся и задрал голову вверх. — Значит, это не ты сбросила веревку в шахту?
— Пол, послушай, — зашептала она. — Это произошло здесь. Он притащил ее сюда. Через пустошь. Это его сумка для инструментов, а не моя.
Проди прижался спиной к барже, точно опасаясь, что сейчас угонщик зайдет сзади. Он сделал глубокий вдох и выдохнул с громким «хэ».
— Ага. Ясно. Теперь понятно. — Он порылся в походной барсетке и достал ручку-фонарик. — Ясно. — Включил фонарик и выставил его перед собой, словно кинжал. Он тяжело дышал.
— Спокойно. Его же сейчас нет.
Проди посветил фонариком в темные углы.
— Уверена? Ты ничего такого не слышала?
— Уверена. Гляди… вон там, плавает в воде. Туфелька. Видишь?
Проди направил туда фонарик. Он долго молчал, до нее доносилось лишь его дыхание. Затем оторвался от стены и потопал по воде в ту сторону. Он склонился над детской туфелькой и долго так стоял неподвижно. Она не могла видеть его лица. Наконец он распрямился. Секунду постоял, чуть согнувшись и зажав живот, как будто его вдруг прихватило.
— Что? — зашептала она. — Что там такое?
Он достал из кармана мобильник и забегал большим пальцем по клавиатуре. В голубоватом свете экрана лицо его было пепельным. Он встряхнул телефон. Наклонил. Поднял вверх. Прошлепал к самому центру вентиляционной шахты и, задрав мобильник над собой, прищурился, глядя на экран, снова и снова нажимая большим пальцем кнопку вызова. После нескольких минут он сдался. Убрал телефон обратно в карман и вернулся к барже.
