Борис Герцензон - Король русских сыщиков
ХИТРОУМНАЯ КОМБИНАЦИЯ
На Невском проспекте, рядом с голландской церковью, находился роскошный ювелирный салон. Чего там только не выставляли на продажу! Золотые браслеты, бриллиантовые брошки, диадемы из драгоценных камней, кольца, подвески... Естественно, богатые покупатели не обходили стороной магазин на главной улице столицы, а господин Реш, владелец магазина, считался богатым и уважаемым ювелиром.
Однажды вечером у дверей салона остановилась шикарная карета, дверцы которой были украшены гербами. На козлах восседал кучер в ливрее, с трудом сдерживая породистых рысаков. Из кареты выскочил проворный лакей, который старательно и бережно помог выйти почтенному старику. Правая рука пожилого господина покоилась на черной повязке. Едва войдя в магазин, он сразу же опустился в кресло.
Приказчики, как верные псы, словно почуяв запах подачки, засуетились вокруг покупателя. Сам господин Реш вышел к нему с поклоном.
— Я хочу купить у вас хорошенькую браслетку, — с трудом проговаривая слова, произнес старик.
Реш разложил товар перед покупателем. Старик, с наслаждением перебирая безделушки, выбрал одну.
— Сколько стоит эта игрушка? Пятьдесят рублей? Недорого! А сколько радости доставит она нашей гувернантке!
— Прошу вас, — обратился он к приказчику, который укладывал браслет в футляр, достаньте у меня из кармана бумажник. После апоплексического удара правая моя рука совсем не действует, да и левая уж не верна...
— Не извольте беспокоиться, — пришел ему на помощь господин Реш.
Он сам достал из пальто покупателя бумажник, открыл его, отсчитал ровно 50 рублей и положил бумажник обратно в карман.
Обменявшись благодарностями, старик и поддерживавший его хозяин салона направились к выходу. По пути любопытный покупатель заглянул в витрину и пришел в восторг от пары серег, настоящего шедевра ювелирного искусства.
— Какая оригинальная вещь! — воскликнул он. — Покажите мне их поближе.
— Это дорогая вещь, — улыбаясь, сказал Реш. — Я вижу в вас настоящего ценителя, — почтительно поклонился ювелир и выложил перед стариком драгоценность.
— Давно мечтал подарить жене именно такие. Уступите за 8 тысяч, и я беру их. — От нетерпения старик даже заговорил проворнее. — Ну, я вижу, вы согласны. Достаньте вновь мой бумажник и разорите меня вконец, — захохотал довольный покупатель.
Реш вынул из кармана старика кошелек, пересчитал деньги, не хватало ровно половины.
— Какая жалость! — огорчился паралитик. — Придется послать домой слугу. Будьте любезны, напишите записку моей супруге, я, видите ли, сам не могу.
— Рад быть вам полезным, — произнес господин Реш, подходя к конторке и подсчитывая в уме, сколько он заработает на этой продаже.
Далее под диктовку покупателя Реш написал: «Дорогая Тереза, подателю записки вручи немедленно 10 000 рублей».
— Как прикажете подписать? — спросил ювелир.
— Не беспокойтесь, Семен все объяснит жене, на него можно положиться.
Через полчаса, проведенных покупателем и продавцом в приятной беседе за чашечкой чая, приехал посланный с запиской слуга.
— Барин, — доложил он, — у барыни наличных денег нет, а ваш сейф она открыть не сумела.
— Все самому надо, — заворчал старик. — Не убирайте далеко мои серьги, я вернусь с деньгами через полчаса.
Последовала процедура почтительных проводов, тщательное усаживание в карету. Однако, к удивлению ювелира, старик в магазине до вечера так и не появился...
Вечером у порога дома господина Реша встретила его жена Тереза:
— Какой странный посыльный был сегодня от тебя, как из французской сказки — с галунами, в ливрее!
— Я никого не посылал, — запинаясь произнес ювелир, начиная догадываться.
— Как?! — у супруги сделались большие глаза и задрожал голос. — Но ведь это ты писал записку? — жена протянула хорошо знакомое послание.
— Нас обокрали! — закричал Реш и тут же помчался к Путилину.
Увы, несмотря на объявленную награду в 3000 рублей, ловких мошенников разыскать не удалось... Иногда даже Король сыщиков терпел фиаско.
ВАША ВЗЯЛА
Начальнику сыскной полиции столицы Путилину доложили о краже крупной суммы денег. Энергичные меры, предпринятые сыскной полицией, долго не давали результатов: вор исчез, как в прорубь провалился.
Наконец удалось напасть на след преступника: он скрывался в доме у своего приятеля на Петербургской стороне. «Надо делать облаву», — решил Путилин.
Поздно вечером отряд полицейских, возглавляемый Иваном Дмитриевичем, расположился у ворот дома, в котором, по оперативным данным, отсиживался вор.
Долго стучали в ворота, но никто не выходил. Наконец раздался недовольный голос:
— Кто там ломится в ворота? Сейчас вызовем полицию!
— А мы и есть полиция. Открывай, иначе сломаем ворота!
Отворил дворник.
— Что нужно? — спросил он. — Хозяин спит и просил его не беспокоить.
— Где тут у вас прячется вор Иван Спиридонов? — ответил вопросом на вопрос Путилин.
— Мы никого не прячем, — удивился дворник и добавил: — И с ворами дружбу не водим.
Путилин приказал приступить к обыску.
Проснулся хозяин:
— Я обжалую ваши незаконные действия прокурору, — сердился он. — Вы мне ответите и за напрасное беспокойство, и за угрозы...
Тут не выдержал и Иван Дмитриевич:
— Напрасное беспокойство?! Вот найду вора, будет тебе худо. Придется отвечать за укрывательство!
Обыскав тщательно все комнаты в доме и постройки во дворе, полицейские вора не нашли.
— Не думайте, вам это так не пройдет! — грозился хозяин.
Путилин был удручен, ведь он был твердо уверен: разыскиваемый им человек находится где-то рядом.
— Может, он удрал через забор? — предположил один из полицейских.
— Скорее всего, нет, — задумчиво отвечал ему Иван Дмитриевич. — Однако идите к воротам, будто уходите, и ждите меня на улице.
А сам пошел вдоль забора, все время приговаривая шепотом:
— Можно выйти! Полиция ушла...
Неожиданно из мусорной ямы высунулась голова и переспросила:
— Ушли?..
— Да, мы их обманули, выползай! — с трудом сдерживая себя, подтвердил Путилин. Затем подал преступнику руку, вытащил его из ямы и, не выпуская, довел до ворот.
Только тут, видя себя окруженным полицейскими со всех сторон, вор опомнился и простонал:
— Ваша взяла...
ИГРА НА РАВНЫХ
Поезд из Варшавы прибывал в Санкт-Петербург по расписанию, минута в минуту. За полчаса до прибытия в столицу, как полагалось, кондукторы стали проверять билеты у пассажиров. Многие в это время собирали вещи, поэтому процедура проверки раздражала.
В вагоне первого класса появился обер-кондуктор. Последнее купе слева было закрыто. Кондуктор постучал в дверь.
— Господа! Предъявите билеты! Мы прибываем в Санкт-Петербург.
В ответ — молчание. Кондуктор постучал сильнее. Снова никто не отозвался.
— Кто занимает это купе? — спросил кондуктор у проводника.
— Богатый помещик. Он, наверное, спит. — И они вдвоем принялись стучать в дверь.
Тем временем поезд остановился у платформы.
— Вызывайте слесаря, — распорядился обер-кондуктор.
Через некоторое время появился слесарь, и дверь купе была вскрыта. Обер-кондуктор вошел первым и сразу же выскочил назад:
— Пассажир убит! Зовите быстрей полицию! — крикнул он проводнику.
Проводник привел жандармский наряд во главе с ротмистром. Картина, представшая перед ними, вызывала содрогание: мертвый мужчина с запрокинутой головой и вытянутыми ногами полулежал на бархатном диване.
Вагон сразу же отцепили и перевели на запасный путь. Вызвали представителей судебно-полицейской власти. С ними приехал и начальник сыскной полиции Петербурга Путилин.
В купе, в котором произошло преступление, сильно пахло сигарами и духами. Следователь по особо важным делам начал допрашивать кондукторов:
— Где убитый пассажир сел в поезд?
— На станции Вильно.
— В купе в это время никого не было, — вмешался в разговор Путилин.
— А почему вы в этом так уверены? — удивился следователь.
— Я уже осмотрел купе, — отвечал Путилин. — Это отделение для курящих. Если бы тут был еще и другой пассажир, то были бы и окурки, а в стенной пепельнице лежат окурки сигар, однородных тем, что в кармане у убитого.
Путилинский взгляд при осмотре купе ловил каждую мелочь. Его насторожила поза убитого, и он обратился к следователю:
— Не удивляет ли вас положение тела убитого?
— А что удивительного? Скорее всего на пассажира напали внезапно и сразу же прикончили.
— Нет, — уверенно сказал Путилин, — убитый был под наркозом, — и снова стал осматривать купе.
Неожиданно громко он произнес:
