Эд Макбейн - Леди, леди, это я!
Клэр Таунсенд — скончалась до приезда на место события.
Энтони Ла-Скала — скончался до приезда на место события.
Херберт Лэнд — скончался до приезда на место события.
Джозеф Векслер — госпитализирован — ранение шеи.
Майра Кляйн — госпитализирована — психологический шок.
Барбара Диринг — отправлена по месту жительства.
Джеймс Вуди — отправлен по месту жительства.
Протокол составлен 13 октября
Детектив — Лейтенант Питер БернсБернс уже собирался поставить подпись под рапортом, который сам же и отпечатал, когда зазвонил телефон. Он снял трубку.
— 87-ой полицейский участок. Бернс слушает.
— Пит, говорит Хол. Я из больницы.
— Ну? Есть что-нибудь? — спросил Бернс.
— Этот мужчина только что скончался, — сказал Уиллис.
— Он успел что-нибудь сказать?
— Только одно слово, Пит. Он повторил его несколько раз.
— Какое слово?
— Обойщик. Он повторил его раза четыре или пять, пока ни умер. Обойщик.
— Это все, что он сказал?
— Все.
— Хорошо, — сказал Бернс, — попробуйте теперь пробраться к женщине — она еще у них, в больнице. Зовут Майра Кляйн. Это та, что упала в обморок. Ее лечат от нервного шока.
— Хорошо, — сказал Уиллис и повесил трубку.
Бернс, наконец, поставил подпись под рапортом.
Когда Уиллис вошел в палату, Майра Кляйн, которая была одета в белую больничную робу, ругала последними словами все по очереди социальные службы города. Ясно, что полиция отправила ее в больницу против ее воли. И здесь, в больнице, ее держат вопреки ее желанию. Обругав сестру, которая пыталась дать ей успокоительное, она повернулась к двери и, увидев вошедшего Уиллиса, закричала:
— А вам что здесь надо?
— Я бы хотел…
— Вы — врач.
— Нет, мадам, я…
— Как же мне выбраться из этого сумасшедшего дома? — опять закричала мисс Кляйн. — А кто же вы тогда?
— Я — детектив третьего разряда Харольд Уил…
— Ах, детектив? — завопила мисс Кляйн. — Детектив? Немедленно уберите его отсюда! — она уже кричала на сестру. Вот, значит, кто отправил меня сюда!
— Нет, мадам, я просто…
— Упасть в обморок — это, по-вашему, преступление?
— Нет, но…
— Я говорила им, что со мной все в порядке. Я им говорила.
— Видите ли, мадам, я ведь…
— А они взяли и запихнули меня в скорую помощь. В бессознательном состоянии, когда я не могла защитить себя.
— Но мадам, если вы были в бессознательном состоянии, тогда как…
— Не надо рассказывать мне, как я себя чувствовала, закричала мисс Кляйн. — Я могу постоять за себя. Я сказала им, что со мной все в порядке. Они не имели права запихивать меня в скорую помощь, в бессознательном состоянии.
— Кому вы это говорили, миссис Кляйн?
— Не миссис, а мисс Кляйн — какая вам разница, кому я говорила?
— Так вот, мисс Кляйн, дело в том, что…
— Уберите его отсюда. Я не хочу разговаривать ни с какими копами.
— … если вы были без сознания…
— Я уже сказала: уберите его отсюда.
— … то как же вы могли кому-нибудь сказать, что с вами все в порядке?
После этого вопроса Майра Кляйн удивленно уставилась на Уиллиса и неотрывно смотрела на него пару минут в полной тишине. Потом она сказала:
— Вы кто такой? Коп-остряк?
— Ну…
— Я тут лежу в прострации от нервного шока, — заговорила мисс Кляйн, — а они подсылают ко мне Шерлоков Холмсов.
— Примите, пожалуйста, эту пилюлю, мисс Кляйн, — попросила медсестра.
— Пошла вон, жалкая попрошайка, пока я…
— Это вас успокоит! — настаивала медсестра.
— Успокоит? Меня? Почему вы решили, что меня нужно успокоить?
— Сестра, оставьте, пожалуйста, пилюлю, — сказал вежливо Уиллис. — Возможно, мисс Кляйн захочет принять ее позже.
— Вот именно, оставь пилюлю и убирайся, и захвати с собой мистера Холмса.
— Нет. Я останусь, — мягко парировал Уиллис.
— Кому вы нужны? Кто вас звал?
— Я бы хотел задать вам несколько вопросов, мисс Кляйн, сказал Уиллис.
— Я не хочу отвечать ни на какие вопросы. Я больная женщина. У меня нервный шок. А теперь убирайтесь к черту отсюда.
— Мисс Кляйн, — ровным и спокойным тоном объявил Уиллис, — четверо человек было убито.
Майра Кляйн внимательно посмотрела на него и одобрительно кивнула головой.
— Оставьте пилюлю, сестра, — сказала она. — Я поговорю с мистером… как, вы сказали, вас зовут?
— Уиллис.
— Да, именно. Оставьте пилюлю, сестра. — Она подождала, пока дверь за медсестрой закроется, потом сказала:
— Не могу думать ни о чем другом, кроме ужина для моего брата. Он приходит домой с работы в семь часов, а сейчас уже много позже. А он бывает очень недоволен, если ужин не готов, когда он приходит домой. А я здесь полеживаю в больнице, как бездельница. Больше ни о чем не могу думать. — Она сделала паузу. — Потом вы сказали: «Четыре человека убиты» — и вот тебе на — я оказалась среди счастливчиков. — Она многозначительно покачала головой. — Что вы хотите узнать, мистер Уиллис?
— Не могли бы вы мне рассказать, что случилось в этом магазине, мисс Кляйн?
— Конечно. Я поставила ростбиф в духовку в половине пятого. Конечно, это безобразное расточительство — готовить ростбиф всего на двоих, на меня и моего брата, — столько мяса пропадает, но он так его любит, что я время от времени балую его. Так вот: я поставила его в духовку в половине пятого — у меня плита с автоматическим режимом, знаете, когда еда готова, она сама отключается. Картофель я тоже уже почистила, а приготовление стручковой фасоли вообще занимает одну минуту. Могла бы спокойно все успеть, придя из книжного магазина. Там была одна книжка, которую мне хотелось почитать. А у них, в книжном магазине, что-то вроде библиотеки, как войдешь — с левой стороны — я там и стояла, когда этот мужчина начал стрелять.
— Значит, это был мужчина, мисс Кляйн?
— Да. Я так думаю. Видела его только мельком. Я стояла в проходе, где мистер Феннерман дает почитать книги, когда неожиданно я услышала жуткий грохот. Я обернулась и увидела этого мужчину с двумя пистолетами в руках, который стрелял из них. Сначала я не поняла, что происходит; кажется, подумала «может, кино снимают или шутка какая-то»; не знаю, что и сказать, потому что не помню. Потом я увидела, как приятный молодой человек — он был в модном летнем костюме — он вдруг упал прямо на прилавок, и сразу же он весь покрылся кровью, и тут я осознала, что никакое это не кино или трюк, потому что трюков таких просто не бывает.
— Что случилось потом, мисс Кляйн?
— Я думаю, я потеряла сознание. Я не выношу вида крови.
— Но вы видели человека, который стрелял, перед тем, как упали в обморок?
— Да. Видела.
— Вы можете описать, как он выглядел?
— Думаю, что могу. — Она немного помолчала. — С чего бы вы хотели, чтобы я начала?
— Ну, начнем с самого простого: он был высокого роста или низкого? А может быть, среднего?
— Похоже, что среднего. — Она снова замолчала. — А что вы понимаете под средним ростом?
— Около метр семьдесят пять.
— Да, что-то около этого.
— Вы бы не назвали его высоким человеком?
— Нет. Я хочу сказать, что он не был такого же маленького роста… — Она замялась.
— Он не был такого же маленького роста, как я? — сказал Уиллис, улыбаясь.
— Да. Пожалуй, он был повыше вас.
— Но высоким его назвать было нельзя, да? Хорошо, мисс Кляйн, а в чем он был одет?
— Он был в плаще, — сказала мисс Кляйн.
— Какого цвета?
— Черного.
— С поясом или без?
— Я не заметила.
— Шляпа была?
— Да.
— Какая шляпа?
— Кепка, — сказала мисс Кляйн.
— Какого цвета?
— Черная. Такого же цвета, как и плащ.
— Он носил перчатки?
— Нет.
— Может быть, вы заметили, еще что-нибудь необычное в его облике?
— Да. Он был в темных очках от солнца.
— С того места, где вы стояли, вы не заметили на его лице каких-нибудь шрамов или родимых пятен или других отличительных особенностей?
— Значит, вы не можете сказать, какого вида оружие он использовал?
— Вида…?
— Ну, да. Какого калибра было оружие, были это револьверы или пистолеты, маленькие или большие?
— Мне они показались очень большими.
— Вы представляете себе как, к примеру, выглядит револьвер сорок пятого калибра?
— Извините, нет.
— Очень хорошо, мисс Кляйн. Вы нам очень помогли. Не могли бы вы еще припомнить — какого возраста был этот человек?
— Примерно тридцати восьми лет.
— А сколько лет дадите мне, мисс Кляйн?
