Флетчер Нибел - Вторжение
Караван продолжал поглощать милю за милей — длинная коричневая лента машин, которые несли в себе смертельную угрозу. Дорога сузилась, превратившись в двухполосную и начала виться среди фермерских участков. Вывеска на правой обочине гласила: «Продаются ягнята». На сиденье трактора вместе с собакой сидел мужчина, провожая взглядом военную кавалькаду.
Через несколько миль головная полицейская машина свернула резко влево и ещё раз вправо — караван теперь двигался по 68‑й дороге, четырёх полосной бетонной автотрассе. Вдоль дороги тут и там стояли группы людей. Вырвавшаяся вперёд патрульная машина сгоняла попутный транспорт по обочинам, за которыми тянулись невысокие посадки кукурузы. Солнце вставало в туманной дымке.
В ситуационной комнате генерал Хильдебранд уверенно бросил:
— Всё идёт чётко и гладко. Даже с опережением времени. — Всё же большого удовлетворения в его словах не чувствовалось, ибо эти три потерянных часа занозой торчали в памяти.
Осборн, сидящий в дальнем конце прямоугольного стола, подал голос.
— Неприятности в Сан Франциско, — сказал он. Его широкое чёрное лицо было совершенно бесстрастно. — Четверо чёрных баскетболистов из команды «Гиганты Сан-Франциско» выступили по местному телевидению с призывом к чёрной общине. Трое из них поддержали вас, мистер Президент, обратившись ко всем с просьбой держаться в стороне. Но последний присоединился к точке зрения Джинни Джонс. Он требует от чёрных немедля направляться к Силвер-Лейк. В студии возникла суматоха.
— Ч. Ф. завербовали и баскетболистов? — спросил генерал Хильдебранд. Вопрос содержал в себе обвинение, словно генерал намекал, что Осборн несёт на себе ответственность за каждый акт нелояльности со стороны чёрных.
— Понятия не имею, генерал, — ответил тот.
Они обменялись враждебными взглядами, ясно говорившими, что никто не собирается выкидывать белый флаг. С самого начала Хильдебранд дал понять, что, с его точки зрения, присутствие двух гражданских лиц, Ворхи и Осборна, совершенно неуместно в строгом порядке военного командного пункта. Он не сомневался, что решение Президента включить Осборна, чёрного, чьё поведение вызывает обоснованные подозрения, было жестом отчаяния. С другой стороны, было видно, что генеральский мундир со всеми регалиями действовал на Осборна, как флаг вражеской стороны.
Президент Рэндалл пожал плечами:
— Нам только Сан-Франциско не хватало…
Караван двигался мимо молочных ферм, на полях которых коровы поднимали головы, невозмутимо рассматривая кавалькаду. Вереница машин обогнала бульдозер, торопливо съехавший на обочину и свернула направо, выбираясь на 206-ую дорогу. Машина полицейского эскорта приблизилась к мосту, перекинутого через дорогу. С его перил свисало брезентовое полотнище примерно тридцати футов в длину и десяти в высоту. Текст на нём был намалёван наспех, но его легко можно было различить:
««Чёрные Двадцать Первого Февраля» из 82‑й дивизии! Поворачивайте назад. Пошлите к чёрту своё начальство. Поворачивайте немедля. Командор Дан Смит».
Полицейский в военном джипе удивлённо уставился на свисающую надпись. Караван продолжал двигаться, не снижая скорости. Двадцать, тридцать, сорок машин миновали своды моста. Внезапно огромная грузовая машина с солдатами вывернулась из колонны и резко остановилась, надёжно заблокировав обе полосы дороги. Водитель её был чёрным. Следовавшие за ней машины остановились со скрежетом тормозов и визгом шин. Вся кавалькада стала замедлять скорость и наконец застыла на месте.
Командир боевой группы, на шлеме которого были капитанские знаки различия, вывернулся на джипе из середины колонны и направился к взбунтовавшемуся фургону. Другой офицер с рацией «уоки-токи» в руках встал в джипе во весь рост, торопливо диктуя что-то в микрофон. За капитаном заторопились двое сержантов. Вдоль всей колонны из машин высовывались головы в касках, интересуясь, что случилось.
Рядом с кабиной вырвавшейся из строя машины стоял белый капитан, выкрикивая приказы. Водитель смотрел прямо перед собой, не обращая внимания на офицера. Капитан вырвал из кобуры пистолет, навёл на водителя и отрывисто отдал ему приказ. К ним кругами заходил вертолёт.
Из кузова соседней машины выпрыгнули трое чёрных парашютистов и, держа винтовки наизготовку, окружили белого капитана. Он приказал им вернуться в машину. Они отказались. Завязалась озлобленная перепалка. Подлетел ещё один джип. В нём стоял офицер, серебряный орёл на каске которого говорил о его звании полковника. Он тоже приказал чёрным солдатам занять свои места в кузове машины. Пока они стояли в нерешительности, появившиеся сзади сержанты вырвали у них винтовки. Один из чёрных парашютистов врезал сержанту по челюсти. Из кузова выпрыгнули ещё двое чёрных солдат, на этот раз без оружия. На месте происшествия завязалась свалка.
Президент Рэндалл, который на экране видел почти всё происходящее, сидел, застыв в кресле и вцепившись в подлокотники. Он отшвырнул металлическую корзинку для мусора и она, дребезжа, покатилась по полу.
— Арестовать их! — рявкнул генерал Хильдебранд.
— Отдать приказ полковнику Гилмуру? — спросил майор.
Хильдебранд, похоже, сам удивился своей вспышке.
— Нет, нет, — сказал он. — Полковник сам справится.
Вторая грузовая машина, которая стояла примерно в сорока ярдах от места развернувшейся драки, внезапно вырулила из строя, резко развернулась и набрав скорость, помчалась в хвост колонны. Водитель её тоже был чёрным. Полковник в джипе отдал очередной приказ, который его адъютант продублировал по «уоки-токи». Но в это время ещё две машины вырвались из вереницы машин и двинулись в другую сторону от направления движения.
Хвост колонны ещё стоял на 68‑й дороге, и колонну замыкали два полицейских лимузина. Подчиняясь приказу полковника, два джипа и массивный фургон встали поперёк дороги, забаррикадировав её перед тремя приближающимися машинами. Тут и там стали вспыхивать кулачные стычки — белые против чёрных. Раздалось несколько выстрелов, и над дорогой поплыли пороховые дымки. Первая из удаляющихся машин попыталась обогнуть преграду, пошла юзом, врезалась в дерево на обочине и медленно опрокинулась на бок. Теперь она напоминала огромное беспомощное насекомое. Из неё выбрались первые несколько солдат, которые стали вытаскивать остальных. К месту аварии на полной скорости подлетела машина скорой помощи с развевающимся вымпелом. В неё уложили трёх человек. Две остальные машины остановились перед барьером. Вдоль всей колонны рядом с машинами сновали высыпавшие из них солдаты.
Полковник отдал приказ, и постепенно вдоль дороги стала выстраиваться шеренга — каждый спешил занять место в строю рядом со своей машиной. Чернокожие солдаты по приказу сделали несколько шагов вперёд.
В ситуационной комнате майор с наушниками на голове сказал:
— База Макгуир советует отстранить от несения службы весь чёрный персонал. — Он обращался к генералу Хильдебранду, но смотрел на Президента.
— Кто отдал такой приказ? — взорвался Рэндалл.
— Полковник Гилмур, командующий этими двумя батальонами, — ответил майор.
— Генерал, — сказал Рэндалл. — Я хочу, чтобы этот приказ был отменён. Это чертовски опасная ошибка.
— Но, мистер Президент… — начал Хильдебранд.
— Выполняйте, — прервал его Президент. — Если мы собираемся подавить Ч. Ф. силами только белой армии, то дело проиграно. Пока ситуация не зашла слишком далеко, свяжитесь с полковником Гилмуром через Макгуир.
— При всём к вам уважении, сэр, — сказал Хильдебранд, — в данный момент это не самое лучшее решение. — Его отрывистая стремительная речь давала понять, что он с трудом сдерживает раздражение из-за вмешательства штатских лиц в дело управления войсками. — Основное правило гласит, что командир на месте должен сам принимать решения и не отступать от них.
— Но, проклятье, тут речь идёт о политике, — возразил Рэндалл. — И этот приказ может привести к трагическим последствиям.
— Уолтер прав, мистер Президент, — сказал министр обороны Эдельштейн. — Мне всё это нравится не больше, чем вам. Но в данный момент полковник Гилмур не имеет представления, сколько членов Ч. Ф. и сочувствующих им находится среди его людей. Если сейчас он не предпримет решительные действия, по пути следования может вспыхнуть настоящий мятеж. И выбора у нас нет.
— Чёрта с два! — продолжал стоять на своём Рэндалл.
— Мы сами видели, что там делается. К Ч. Ф. готовы примкнуть не более пары дюжин чёрных военнослужащих. Остальные готовы подчиняться приказам.
— Сейчас всего пара дюжин, — сказал Хильдебранд. — А через пять минут их будет сотня или две. Полковник Гилмур прав. Он не может рисковать.
