Алексис Лекей - Червонная дама
Они все смотрели друг на друга, не в силах отвести глаза. Пора было расходиться. Но ни он, ни она не желали первым вставать из-за стола.
— Я прочитала в газете про твое расследование, — сказала она. — Там была статья под подписью Марион Деламбр. Это и есть твоя подруга?
— Да, — ответил он, и его — в который уже раз — посетила мысль: а уж не телепатка ли она?
— Она очень хорошо пишет. Очень талантливо.
— Да, я тоже так считаю. Ты уже назначила день свадьбы?
— Нет еще.
— А чем он занимается?
— Тебе это правда интересно?
Он пожал плечами:
— Извини. Я не хотел быть нескромным.
— Он работает в Министерстве культуры.
— Чиновник, как и я?
— Ну да.
— Молодой?
Наконец она улыбнулась:
— Слушай, ну что тебе за дело? Да, молодой. Ему тридцать два года.
Мартен расхохотался.
— Что это тебя так развеселило? — изумилась она.
— Ровно столько, сколько Марион.
— Не вижу ничего смешного, — отрезала Мириам. — Для меня возраст вообще не имеет значения. К тому же он выглядит старше.
Он миролюбиво поднял ладони:
— Ладно, ладно. Мне правда пора.
— Мне тоже.
Она положила на стол купюру и поднялась.
— Очень тебя прошу, если что-нибудь надумаешь насчет Розелины, обязательно мне позвони. В любое время дня и ночи.
— Постараюсь, — сказал он. — Но не слишком на это рассчитывай.
Они простились на набережной. Он смотрел, как она уходит, и его сердце снова сжалось от печали.
Глава 33
Прикомандированные помощники потрудились на славу.
В радиусе двух километров от телефонной кабины они установили владельцев двадцати семи красных мотоциклов.
Все мотоциклы были зарегистрированы в департаменте Валь-д’Уаз (95). Ни у одного номер не начинался с девятки.
Некоторые владельцы состояли на учете в полиции. Оливье просмотрел их дела.
Было решено в первую очередь проверить именно этих людей, хотя ни Мартен, ни другие следователи не питали на их счет особых иллюзий. Но они должны были исключить из числа подозреваемых каждого из этих двадцати семи, а затем, если не наткнутся на преступника, приступать к разработке лиц из следующего круга. И так далее.
Опрос на местах проводили четыре группы, сформированные из временных помощников. Их возглавили Мартен, Жаннетта, Оливье и усач.
Вооружившись крупномасштабной картой пригорода, они распределили между собой имена из списка, сгруппировав адреса по близости местонахождения.
Если им повезет, то первую часть операции они завершат еще до вечера.
Руссель, со своей стороны, связался с редакциями крупных газет департамента Валь-д’Уаз и региональными отделениями ряда общенациональных изданий. Они опубликовали фоторобот убийцы и обратились к тем из читателей, кто встречал похожего человека, с просьбой звонить по указанному телефону. С аналогичным призывом к гражданам обещал обратиться телевизионный канал Иль-де-Франс.
Разумеется, могло оказаться, что преступник не проживает, а только работает в этом районе. Тогда поиски ни к чему не приведут. Но Мартен склонялся к мысли, что все-таки он живет где-то поблизости, — ведь он звонил Сабине Рену вечером. Или он работает в ночную смену? Нет, маловероятно.
Очень скоро выяснилось, что осуществить задуманную проверку не так просто. Большинства владельцев мотоциклов не было дома; их жены — если таковые имелись — объясняли полицейским, что муж на работе.
До вечера им удалось вычеркнуть из списка всего десяток фамилий.
Как ни странно, эта в общем-то провальная операция подняла моральный дух всем ее участникам, в том числе Мартену. У него наконец-то возникло ощущение, что они занимаются чем-то конкретным, хотя шансы на успех представлялись мизерными. В качестве помощника ему достался молодой щуплый парень в круглых очках, который курил сигарету за сигаретой и задыхался при быстрой ходьбе.
Пока Мартен стучал в очередную дверь, парень держался в отдалении, прищуренными глазами озираясь вокруг, словно в любую минуту ожидал нападения. Мартен не смог удержаться, чтобы не подшутить над бедолагой.
— Если я подниму руку, — сказал он, — падай на землю. В ту же секунду.
Парень уставился на него, судорожно дернув кадыком:
— Вы думаете, он откроет стрельбу?
— Всякое бывает, — равнодушно ответил Мартен, отмечая в списке последний дом, владельца которого они не застали.
Значит, придется еще раз наведаться сюда позже.
В 19.00 участники всех четырех групп собрались вместе и после недолгих споров решили пойти поужинать в тунисский ресторан.
Хозяин заведения с первого взгляда распознал в них полицейских и внутренне обмер — на кухне у него работали два родственника без документов. Впрочем, убедившись, что легавые пришли просто поесть, он превратился в воплощенное гостеприимство и усадил их за лучший столик.
Заказа пришлось ждать добрых полчаса, и Мартен воспользовался паузой, чтобы позвонить сначала Изабель, а затем Марион, и сообщить, что сегодня вернется поздно. Марион ехидно поинтересовалась, не собирается ли он провести вечерок с Лореттой, и он на миг растерялся, пока не вспомнил, что сам же ляпнул это имя по телефону.
Расплачиваясь за ужин, он подумал, что контора, по всей вероятности, не возместит ему расходы, зато этот жест заметно поднял настроение всей его команде.
Под занавес хозяин угостил их мятным чаем, и примерно без четверти девять они продолжили обход домов, который завершили около одиннадцати. Ни один из владельцев красных мотоциклов не подошел под описание преступника.
Вернувшись домой, Мартен обнаружил Марион и Изабель перед телевизором. Они смотрели реалити-шоу. На столе перед ними стояла большая миска с салатом, лежали чипсы и фрукты и красовалась бутылка с остатками белого вина. В пепельнице покоились три сигаретных окурка. В воздухе ощутимо попахивало травкой.
Они недовольно покосились на него, словно он был непрошеным гостем. Он чмокнул обеих в лоб, опустился в продавленное кресло и уставился на них.
— Трудный день? — спросила Марион.
— Ничего. Жалко, что практически безрезультатный.
— Выпьешь глоточек? — предложила Изабель и плеснула ему вина.
— А вы уверены, что вино и сигареты — это именно то, что вам сейчас нужно?
Они переглянулись.
— Брось, пап, — сказала Изабель. — Что мы, больные, что ли?
— Ты ничего не понял, — объяснила Марион. — Это девичник. Прощание с юностью. По-настоящему взрослой женщиной становишься только тогда, когда у тебя появляется ребенок. С завтрашнего дня — баста. Никакого алкоголя. Никаких сигарет.
— И никакой травы, — дерзко глядя на отца, добавила Изабель. — Во всяком случае, на восемь ближайших месяцев.
Мартен поднял бокал:
— Ваше здоровье, девочки.
Они с царственным достоинством одновременно кивнули.
Обе были красавицами, хотя каждая в своем роде. Стройная Изабель выглядела плотнее, чем Марион. Она и ростом была повыше. Будущая Юнона, подумал Мартен. А Марион скорее будущая… Кто же? Артемида-охотница? Пожалуй. Несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте, она, в отличие от Изабель, так и не избавилась от юношеской угловатости. Он подумал о ее крошечной груди с острыми, как заточенные карандаши, сосками. Теперь ее грудь изменится, станет больше. Намного? А что с ней станет через год? Вернется она в прежнюю форму или нет? Вряд ли.
— Ты еще долго собираешься нас изучать? — спросила Иза.
Только сейчас он понял, что именно в эти последние сутки подспудно давило на него, не давая дышать. Всего через несколько месяцев для него снова настанет пора вечных тревог, закончившаяся не так уж давно, когда Иза более или менее обрела самостоятельность. Снова вернутся ночи без сна и постоянный страх за крошечное существо, которому ты дал жизнь. Еще двадцать лет волнений и беспокойства. И все будет даже хуже, чем в первый раз, потому что теперь трястись ему придется сразу за двоих беспомощных малышей. Сволочь этот Кристоф, подумал он. Мужчина должен нести ответственность за свои поступки. Вместе с тем Мартен не испытывал ни малейшего желания знакомиться с любовником Изабель.
Словно прочитав его мысли, дочь сказала:
— А я завтра встречаюсь с Кристофом.
— Вы помирились?
Она хмыкнула:
— А что, нельзя? Вообще-то пока я просто согласилась с ним увидеться.
— Он уже знает про ребенка?
— Нет.
— Но ты ему скажешь?
Она заколебалась.
— Мы как раз это и обсуждали. Все зависит от того, как он себя поведет.
Он кивнул:
— Правильно.
И зевнул. Как же он вымотался. Он не хотел ничего, только вытянуться в постели и ни о чем не думать. И чтобы Марион лежала рядом.
Она заговорщически улыбнулась ему, словно догадалась, о чем он мечтает.
