Реджинальд Хилл - Детская игра
— Сэр, но я по горло загружен делом Понтелли. Сеймур занимается содержимым шкатулки миссис Хьюби, а мне еще нужно допытаться у Рода Ломаса, зачем он вскрывал эту шкатулку.
— Он, кстати, обедает сейчас в баре театра «Кембл», — заметил Дэлзиел. — Я привез его с собой. Забавный парень, правда? Очень высоко себя ставит. И он не исключение. А что, от этих бумаг из шкатулки будет какой-нибудь прок?
— Здесь другое, — признал Паско. — Они скорее трогательная иллюстрация навязчивой идеи. Сеймур заметил некий пробел в документах. Но так как этот пробел совпадает с тем периодом, когда у старой леди случился первый удар, он вполне объясним.
— Но ты все равно будешь тратить время, выслеживая Ломаса? — язвительно спросил Дэлзиел. — Ты все еще веришь, что найдешь мотив убийства в завещании старой Хьюби?
— Уверен — тут что-то есть. Я пропустил все данные через центральный полицейский компьютер…
— О Господи! Я знал, что без этого не смогут обойтись! — рявкнул Дэлзиел, относившийся к компьютерам с ненавистью луддита.[9]
— И кое-что обнаружил. Например, плохой характер Джона Хыоби проявляется не только в том, что он пинает ногами собачьи чучела. В молодости он участвовал в драках, а недавно его оштрафовали за то, что применил насилие, выдворяя из своего бара нежелательного клиента.
— Да ладно! Наверняка судья попался чересчур впечатлительный, — проворчал Дэлзиел.
— Нет, тут до угроз дело дошло: «Повесить, раздавить, кастрировать»! Даже судья, миссис Джонс, сочла, что толкать клиента так, чтобы он головой разбил стекло собственного автомобиля, это уж слишком. О других Хьюби никаких сведений нет. Род Ломас — отдельные нарушения дорожных правил и одно обвинение в хранении наркотиков. Гашиш! Ломас был задержан в аэропорту Хитроу. Ему удалось доказать, что это был его собственный гашиш, не для продажи. О его матери — ничего, за исключением…
— Так-так…
— Ее муж, Артур Виндибэнкс, в семидесятые годы был замешан в большом скандале вокруг домов отдыха. Он выбрался из него, разбившись в катастрофе на автостраде. Потом в лондонском офисе компании весьма кстати случился пожар, и все документы сгорели. Саму ее по данному делу не привлекали, хотя я пришел к выводу, что она была на волосок от этого.
— Дама на удивление хладнокровна, — сообщил Дэлзиел. — Вчера возил ее в морг взглянуть на задницу покойного Понтелли. «Вот это пятно! — сказала она. — Я сразу узнала его!» И ни один мускул на лице не дрогнул. Впрочем, мисс Кич утверждает, что на лилейно-белом теле Александра не было никаких родимых пятен. Если считать Хьюби, то два голоса против одного за то, что оно было. Кто же врет?
— Зачем врать старой Кич? — нахмурился Паско.
— Сейчас старуха получила синекуру на всю жизнь, которой ей, может быть, отпущено не слишком много, судя по тому, как она выглядела нынче утром. У нее были основания опасаться: окажись Понтелли и впрямь пропавшим сыном Хьюби, она могла бы остаться с носом.
— Тогда, надо признать, она была очень сообразительна, отвечая на ваш вопрос.
— Не ты ли, Питер, говорил, что у мисс Кич острый ум?
— Но она не лежала больная в постели, когда я виделся с ней… Хорошо, подойдем с другой стороны. Остальным-то какая корысть от вранья?
— Предположим, они становятся наследниками, если Понтелли — это Александр Хьюби, и он умирает, не успев вступить в наследство? — спросил суперинтендант.
Паско покачал головой.
— Я так не думаю. Это верно, что они одинаково близкие родственники по отношению к старой леди. Но не к Александру! Джон Хьюби — его двоюродный брат, а Стефания Виндибэнкс — седьмая вода на киселе.
— Ты уверен? — недоверчиво переспросил Дэлзиел. — Проверь-ка это у Теккерея. Одно я знаю наверняка: независимо от того, лжет эта Виндибэнкс или нет, она рта не раскроет, не подумав сначала, что ей это даст!
— Это верно. Я думаю… — Паско решил не развивать свою мысль, пока не сможет проверить ее. Он вернулся к главной теме разговора: — Навел я справки и о Гудинафе. Оказалось, что его подозревают в симпатиях к некоторым экстремистским группам защитников животных. Ничего конкретного, но эти взгляды привели Гудинафа к конфронтации с руководством Общества защиты животных.
— Глубоко копаешь, Питер, — крякнул Дэлзиел.
— Экстремизма, оказывается, везде в избытке. А вот еще новость: «Женщины за Империю» включены Спецотделом в список праворадикальных групп. — Паско сам был поражен, когда узнал об этом. Он подумал: а не мог ли тот список, о котором ему говорила Элли и о котором в свое время он так иронически отозвался, выйти из того же Спецотдела? Возможно, кто-то из «Группы борьбы за женские права» внедрился в отдел или произошла умышленная утечка информации, а может быть, кто-то из левацких группировок был нанят, чтобы выведать данные из полицейского компьютера.
— Что еще? — спросил Дэлзиел.
— О миссис Фолкингэм — никаких сведений, если не считать ее восхваления колониального прошлого. И абсолютно ничего о мисс Саре Бродсворт.
— Ты сообщаешь нам об этом прямо как триумфатор, — проворчал Дэлзиел.
— Посмотрим, какую службу сослужит нам эта информация. Я также проверил через компьютер этот «Белый огонь», о котором говорил Уилд. Он был прав. Внедрение — это их стиль работы. Они проникают в школьную систему, в местные ячейки тори, добровольные организации. Любят шумовые эффекты вроде кампании против Чанг — просто чтобы поддерживать свой статус в более широком спектре правого экстремизма. Но обычно они действуют осторожно, их девиз — «Работать изнутри»! Поэтому вполне вероятно, что, как только запахло деньгами, они внедрили кого-то наподобие Сары Бродсворт в «Женщин за Империю», чтобы она укоренилась там, пока те не получат деньги.
— И ты полагаешь, они могли убить Понтелли, чтобы убрать его со своей дороги? Ну и голова у тебя, парень!
— Но ведь это стоит проверить!
— Хорошо, проверяй. Да, послушай: Гудинаф сказал мне, что встретил того журналиста, Волланса, в доме миссис Фолкингэм. Похоже, он тоже не прочь разузнать побольше об этой Бродсворт. Может быть, стоит посмотреть, что ему удалось вынюхать? Эти газетные ищейки в отличие от нас не связаны никакими правилами и инструкциями. Кроме того, они в состоянии предложить крупные взятки… Хэлло! — Последнее он прорычал в телефонную трубку, схватив ее после первого же звонка. — Да? Кто? Что… что? О, Вэтмоу! Да, сэр, я знаю, что вы заместитель начальника полиции… Чем могу помочь вам, сэр? Видите ли, сейчас я очень занят… Хорошо, сэр. Постараюсь как можно быстрее, сэр…
Дэлзиел положил трубку.
— Интересно, что ему нужно?.. А что, если… — Он схватился за трубку: — Алло, Герберт, говорит суперинтендант Дэлзиел. Как твоя половина, старина? Прекрасно? Послушай, я проверяю один телефонный разговор с заместителем начальника полиции — просто уточняю время. Разговор состоялся утром, где-то около… Вот-вот, это мне и нужно! Великолепно! Огромное спасибо!
Дэлзиел положил трубку, кровожадно ухмыляясь.
— Около получаса назад Вэтмоу звонили из «Челленджера». Полагаю, сейчас начнется забава. В следующую среду его вызовут на аттестацию, и он старается обезопасить себя на тот случай, если что-нибудь станет угрожать его карьере… Ладно, Питер, вижу, тебе не терпится удрать отсюда. Я потрясу бабулю, когда она появится, но помни — теперь ты у меня в долгу! А мне лучше поторопиться. А то этот весельчак со своим убогим умишком забудет, зачем хотел видеть меня!
Глава 2
Невил Вэтмоу швырнул телефонную трубку на рычаг, довольный тем, что суперинтендант вызвал у него гнев. Заряд ярости был просто необходим ему, чтобы беседовать с Дэлзиелом.
День начался не слишком удачно. Известие об убийстве Шермана повергло Вэтмоу в глубокое уныние. Отборочному комитету явно не понравятся два нераскрытых убийства подряд. Вэтмоу разработал тактику действий; он разузнает у Дэлзиела, на каком участке расследование продвинулось дальше всего, и возьмет следствие под свой контроль; одновременно он сделает публичное заявление, где скромно упомянет и дело Пикфорд…
Потом позвонил Айк Огильби.
— Нев, я хочу сообщить вам, что произошло. Этот тип позвонил вчера вечером еще раз в связи с тем делом. Наш Генри Волланс — помните парня, которого вы видели в «Джентльменах», — договорился с ним о встрече сегодня утром. Но тот не появился. Вероятно, испугался, хотя вчера он был явно заинтересован. А может, он получил более выгодное предложение…
— Какое еще предложение?
— Парень упоминал о деньгах. Сказал, что может сообщить нам такое, что взорвет йоркширский отдел уголовных расследований. Но он хотел, чтобы ему хорошо заплатили. Может быть, он просто берет нас на пушку, Нев, но я обещал держать вас в курсе дела.
