Джон Сэндфорд - Безмолвный убийца
Фелл решила задержаться в Беллвью и попытаться размотать ниточку до конца. А Лукас покачал головой и сказал, что вернется в Южный участок.
— Ты считаешь, что здесь я ничего не найду? — спросила Фелл.
— Все может быть, но теперь, когда Уайтчерч мертв, я в этом сомневаюсь.
— И все равно я хочу остаться. Это все, что у нас есть.
«Все, что у нас есть, — подумал Лукас. — Да. Мы нашли поставщика, лучшую линию расследования за всю прошедшую неделю, но Беккер убил его прямо у нас под носом. Мы замечательные полицейские. Должен существовать другой подход, новый путь…»
Как только Лукас вошел в полицейский участок, он сразу услышал голос Кеннета.
— …знаю, что это срочно, но мне плевать, — говорил он. — Я не хочу, чтобы люди оставались здесь и перекладывали бумажки. Все должны выйти на улицы. Надо, чтобы проклятые наркоманы поняли: идет война. И вместо того, чтобы приходить сюда, тебе следует выйти в город вместе со своими ребятами и растрясти этих подонков. Кто-то знает, где он…
Лукас остановился у двери. Семь или восемь детективов смущенно замерли в комнате для совещаний, а Кеннет устроился на складном стуле, прижав пальцы правой руки к сердцу. Его лицо раскраснелось от гнева. Он перевел взгляд с полицейских на Лукаса и резко сказал:
— Ну, порадуй меня.
— Ты говорил с Картером?
— Я должен был ему перезвонить. — Кеннет бросил взгляд на листок бумаги с номером телефона. — Что произошло?
— Пожилая леди рассказала, как Уайтчерч принимал телефонные звонки.
— Черт возьми, — пробормотал кто-то.
Лукас покачал головой.
— Но я не уверен, что нам это что-то даст. Возможно, он придумывал имена врачей в качестве пароля для клиента. Когда покупателю требовалось связаться с ним, диспетчер — или кто-нибудь другой — вызывал доктора по громкой связи. Потом Уайтчерч брал трубку и звонил сам. В больнице тысячи врачей, они получают тысячи звонков. Речь идет о сотнях вызовов.
— Проклятье, — сказал Кеннет и провел рукой по волосам, но одна прядь продолжала упорно торчать вверх. — Картер продолжает поиски?
— Да, шестеро детективов. Фелл тоже осталась, чтобы им помочь.
Кеннет на секунду задумался, потом недовольно вздохнул и спросил:
— Что-нибудь еще?
— Нет. Я продолжаю изучать документы, но у меня возникла одна мысль… Когда я возвращался сюда, мне пришло в голову взглянуть на проблему с другой стороны. Картер занимается телефоном, а ваши ребята позаботятся обо всем остальном. Я снова подумал о том, как трудно найти Беккера, и о том, где он добывает деньги, — мы слишком многого о нем не знаем. Возможно, мне стоит побеседовать с парнями, которые были с ним знакомы лучше.
— И с кем же именно?
— С теми, с кем он сидел в тюрьме. Пожалуй, я слетаю в Миннеаполис. Там я смогу допросить его сокамерников. Может быть, он поделился с кем-то своими мыслями или кто-то подбросил ему идею, где можно найти подходящее убежище…
— Неплохо, — одобрил Кеннет, потирая грудь. — Впрочем, этот план непросто осуществить, к тому же ты нужен мне здесь. — Он немного подумал. — Вот что я тебе скажу: почитай отчеты до конца сегодняшнего дня, подумай о телефоне. Послезавтра лекция. Если к этому моменту у нас ничего не будет, вернемся к твоему предложению. Ты видел произведения искусства?
— Искусства?
— Джим, покажи… — велел Кеннет.
Один из детективов протянул Лукасу коричневый конверт. Лукас вытащил из него стопку цветных фотографий восемь на десять. Тело Уайтчерча, лежащее на спине в коридоре. На вымощенном плитками полу кровь за его головой и на стене. Несколько банкнот в двадцать долларов на полу рядом с телом.
— Что это за купюры? — спросил Лукас.
— Должно быть, они ссорились из-за денег, когда Беккер его пристрелил, — сказал полицейский по имени Джим. — Один из уборщиков услышал выстрелы. Неглупый парень: он сначала громко закричал и лишь после этого осторожно заглянул в коридор. Уайтчерч уже лежал на спине, внешняя дверь закрывалась. Очевидно, Беккер схватил большую часть денег и убежал.
— И он не успел срезать веки, — заметил Лукас.
Если бы не кровь, Уайтчерча можно было бы принять за уснувшего пьяницу.
— Нет, он лишь выколол глаза и забрал наркотики, если, конечно, Уайтчерч их принес. Кстати, на банкноте остался отпечаток. Он принадлежит Беккеру.
— Ладно, на этом пока все, — сказал полицейским Кеннет.
Наступило напряженное молчание, потом все поднялись на ноги и направились к двери, качая головами.
— Послушайте, ребята. Скажите своим подчиненным, чтобы они надели бронежилеты. Им придется говорить с очень сильно напуганными людьми.
Когда Уэрта проходил мимо Кеннета, он остановился и пригладил ему волосы.
— В чем дело, парень? — спросил Кеннет.
Детектив ухмыльнулся:
— Всего лишь поправляю твой «ирокез».[29] С этими торчащими вверх седыми волосами ты похож на Стива Мартина в «Придурке», только ты старый и худой.
— Поцелуй меня в задницу, Уэрта, — со смехом ответил Кеннет, приглаживая шевелюру.
Лукас с удивлением смотрел вслед уходящему Уэрте, а потом повернулся к Кеннету.
— Что? — недоуменно спросил Кеннет, продолжая причесываться.
— Стив Мартин? — переспросил Лукас.
— Придурок, — проворчал Кеннет.
— После того как ты отправил их на улицу, они употребляют это слово по отношению к тебе, — сказал Лукас.
Он постарался сменить тему, забыть о Стиве Мартине и увести разговор в сторону.
— Я знаю, — спокойно ответил Кеннет, глядя вслед детективам. — Господи, вытаскивать из постелей наркоманов в такую жару… Вони будет до небес, наркоманы придут в ярость, полицейские потеряют терпение, и кто-то пострадает.
— Но выбора нет, — сказал Лукас. — Нужно продолжать оказывать давление со всех сторон. После смерти Уайтчерча Беккеру необходим новый дилер.
Час спустя Лукас лежал на кровати в своем номере «Лакоты» и размышлял о том, что сказал Уэрта. О том, что Кеннет с его седыми волосами похож на Стива Мартина…
Хорошо. Ты находишься на улице. Произошло убийство. «Мимо проносится машина, внутри сидит пожилой белый мужчина». Вот что сказал Корнелл Рид осведомителю Бобби Рича. Пожилой белый мужчина. Как можно догадаться, что мужчина старый, если он сидит в движущейся машине? У него седые волосы…
И еще не следовало забывать о том, что рассказала миссис Логан…
Кеннет подходил по всем параметрам. Он много лет работал оперативником, занимал высокую должность, имел доступ к засекреченной информации. Он был крутым, но к нему хорошо относились. Кеннет обладал харизмой. И у него седые волосы.
Он спит с Лили. Как все это связано? Как она могла оказаться в одной постели с возможным преступником? И самый главный вопрос: почему Лукас стал работать рядом с Кеннетом и получил возможность за ним наблюдать — ведь под подозрением находились сотни других офицеров полиции?
Одним ответом был О'Делл. Другим — Лили. Или они оба.
Лукас лежал на кровати с цветным маркером и блокнотом в руках, пытаясь составить список. Наконец он начал:
«1. Корнелл Рид».
Глава
15
Лукас дремал в постели, лежа на спине, когда ему позвонила Фелл. В номере царил полумрак. Он выключил все лампы, кроме света в ванной комнате, оставив дверь в нее приоткрытой.
— Я внизу, — сказала Фелл. — Если ты не спишь, давай где-нибудь перекусим.
— В Беллвью есть что-то новое? — спросил Лукас.
— Я все расскажу.
— Спущусь через десять минут.
Ему потребовалось пятнадцать. Лукас побрился, стараясь не касаться синяков, почистил зубы, быстро принял душ и воспользовался бальзамом после бритья. Когда он спустился в вестибюль, Фелл оглядела его и проворчала:
— Великолепно. Я чувствую себя грязной тряпкой.
— Ты прекрасно выглядишь, — возразил Лукас, но это было неправдой.
У Фелл появились синяки под глазами, лицо побледнело от усталости. Платье, утром свежее, сейчас совершенно потеряло вид.
— В двух кварталах отсюда есть симпатичный итальянский ресторанчик, — сказал Лукас.
— Хорошо. Сейчас меня вполне устроит что-нибудь недорогое. — Подойдя к двери, Фелл добавила: — Сожалею, что бросила тебя одного и осталась с Картером, но это расследование очень много для меня значит. И миссис Бедрик была моей… нашей… и я хотела находиться рядом, чтобы заработать очки.
Лукас кивнул.
— Никаких проблем. — Когда они вышли на тротуар, он заметил: — Ты не кажешься довольной.
— Совершенно верно. Беллвью — настоящее крысиное гнездо. У них есть общая система громкой связи, и мы пытались отследить все входящие звонки. Мы искали людей, которые не должны были звонить врачам, и рассчитывали, что кто-то заметил какие-нибудь несоответствия. Выяснилось, что под подозрением оказалось две тысячи звонков.
