Никита Филатов - Снова майор Виноградов
Скорее всего, Тайсона схватят еще до того, как перекрестье лазерной оптики остановится на господине Холодовском. А если нет?
— И угораздило же этого придурка сесть за руль!
— Судьба, — развел руками адвокат. Ни для кого из присутствующих уже не являлось секретом, что, если бы не Ратников, бойня на проспекте Победы тихо заняла бы свое место в ряду кровавых акций той парочки, которая долгое время выполняла особо деликатные поручения Аркадия Юрьевича.
Тогда ведь все прошло безукоризненно… Один из парней был заранее внедрен в «дикую» банду компьютерных воров, которая посягнула на святая святых — криминальную банковскую систему. В тот момент, когда негодяи готовились в очередной раз «взломать» электронную защиту и добраться до денег, посланец Аркадия Юрьевича тихо впустил в оборудованную для этой цели квартиру «сантехника». Перестреляв кого надо, напарники удалились и вскоре уже гнали шикарную иномарку в сторону вокзала.
А теперь? Один закоченел в судебно-медицинском морге, а второй…
— Алле? — Занятый «потрошением» Виноградова Аркадий Юрьевич давным-давно выключил свой радиотелефон, чтобы не отвлекаться. Сейчас он, видимо, механически нажал на что-то, и трубка сразу же ожила. — Не слышно…
— Здорово, Холодовский! Передай привет Михаилу Анатольевичу. Как он там?
— Кто это?
Взгляды собеседников перекрестились на адвокате, и он, расплываясь в улыбке блаженства, прокомментировал:
— Тайсон! Скучает…
Честно говоря, Владимир Александрович не был так счастлив услышать по телефону чей-нибудь голос с тех пор, как жена из роддома сообщила ему о появлении на свет дочери.
А бывший спецназовец продолжал:
— Алле? Вы не спите там… Виноградов в порядке?
— В порядке, — довольно спокойно ответил Аркадий Юрьевич. — А мой парень?
— Тоже пока ничего… Дайте трубку Виноградову.
— Не слышу волшебного слова «пожалуйста».
— Ты, мать твою, клоун! — рявкнул человек, не так давно командовавший ротой. — Если адвокат сейчас же не ответит, я отрежу твоему супермену уши. Понял? И тогда он спокойно сможет их рисовать где угодно и как захочет.
— Аркадий Юрьевич, дайте, пожалуйста, телефон, а? — Под дулом пистолета Виноградов побоялся протянуть руку за «нокией». Но голос его зазвучал довольно убедительно. — Так будет лучше для всех нас… Поверьте!
— Прошу, — поднес трубку к лицу адвоката господин Холодовский.
— Алле! Это я. Пока все в порядке — сидим, беседуем…
— Точно? — усомнился голос. — А как насчет…
— Достаточно. — Аркадий Юрьевич отошел от Виноградова. — Слышали? Пока хватит. Перезвоните через пятнадцать минут.
Он нажал на кнопку отбоя и выключил аппарат.
— Ну? И чего вы хотите?
Владимир Александрович плохо умел торговаться. Ему всегда казалось, что этот процесс унижает обе стороны, однако выбора не было.
— Сначала поменяем меня на вашего парня… Потом вы поможете Тайсону деньгами и новыми документами, — надо, правда, еще подумать, как это будет сделано.
— Зачем?
— Он навсегда исчезнет из страны. Он вообще навсегда исчезнет… А вы можете продолжать решать свои проблемы по старой схеме — с навешиванием всех трупов на Тайсона, рисованием ушей и разборками от имени мифической Системы.
— А гарантии?
— Думаете, мой друг хочет попасть кому-нибудь в лапы?
— Вряд ли… А вы, Владимир Александрович? Ваша цена?
— Договоримся.
Господин Холодовский смешно сдвинул брови и в очередной раз стал похож на плюшевого медвежонка.
— Ну что же… Вы, кстати, не проголодались? А то я знаю тут неподалеку очень милый ресторанчик.
Эпилог
Полпути позади, и немного осталось,
И себя обмануть будет легче всего…
От ненужных побед остается усталость,
Если завтрашний день не сулит ничего.
Андрей МакаревичТолком разглядеть что-то снаружи оказалось не так уж и просто.
Во-первых, на улице еще было намного светлее, чем в ресторанчике, а во-вторых, значительную часть окон занимали красно-белые клетчатые занавески.
— Слышь, но это точно он?
— Точно.
Все выглядело вполне естественно.
Случайный прохожий вряд ли обратил бы внимание на парочку, замершую у дверей. А если и обратил бы — подумал, что мужчины просто изучают меню, вывешенное специально для этого хозяином заведения, паном Збышеком.
Старшему из них с равной вероятностью на вид можно было дать и тридцать, и сорок лет от роду: плохая кожа, ни одного своего зуба, залысины до макушки — и синие воровские «перстни», выколотые на обеих руках. Косясь на окно, он водил пальцем по строчкам с написанными по-польски и по-русски названиями блюд, а спутник старательно изображал интерес.
В действительности же мужчинам было плевать, чем кормят сегодня в ресторанчике.
— Слышь, а который?
— Справа, за колонной.
— Вижу! — Теперь и тот, что помоложе, разглядел мощную спину и обтянутый черным вязаным трикотажем затылок сидящего у стойки посетителя.
— Что, действительно такой крутой?
Не дождавшись ответа, он сплюнул себе под ноги и нехорошо улыбнулся:
— Слышь, Леший… А хочешь, я его прямо здесь «завалю»?
— Нет, — поднял глаза собеседник. — Хотел бы — сказал. Верно?
— Ну и зря! — пожал плечами парень. Потом медленно убрал ладонь с пистолета, притаившегося в кармане кожаной куртки.
Ему очень хотелось подвигов. И славы… А еще давно уже хотелось кого-нибудь убить: все равно — просто так или за деньги.
— Пошли, — скомандовал старший, с трудом удержавшись от того, чтобы осадить не в меру ретивого напарника.
Как тут прикажете работать? Типичный «отморозок» — молодой бандит без мозгов, но с трудным детством и короткой судьбой.
На звук дверного колокольчика откуда-то вылетел сам хозяин:
— Панове?
Потом узнал посетителей, поздоровался и снова исчез в ароматной утробе кухни.
У самого входа мужчинам пришлось задержаться — потребовалось некоторое время, чтобы глаза привыкли к полумраку. Народу в зале было немного: кроме них и одинокого посетителя у стойки, в общей сложности около дюжины человек.
Еще присутствовала, разумеется, крашенная под блондинку жена пана Збышека. Как обычно, хозяйка скучала за кассой в баре, и огромная грудь ее под прозрачной блузкой уныло свисала вниз.
В конце концов мужчины уселись на неудобные высокие табуреты — так, чтобы оказаться по обе стороны от человека в вязаной шапочке.
— Ты меня искал? — задал вопрос первым обладатель татуировок.
— Смотря кто ты такой, — ответил собеседник. В голосе его не было ни удивления, ни опаски.
— Леший, — представился тот, что постарше.
— Макс, — оскалил зубы молодой «отморозок», хотя его никто не спрашивал.
— Тогда все правильно, — кивнул мужчина в глубоко натянутой шапочке.
И замолчал.
Не дождавшись продолжения, Макс возмущенно потребовал от собеседника:
— Обзовись!
Тот пожал плечами:
— Илья Михайлович. Можно просто Илья!
Ясно было, что имя это у него не свое, а «с чужого плеча», но правила этикета проверку документов не предусматривали. Поэтому Леший только кивнул:
— Чего надо?
— Мне надо туда. — Мужчина показал подбородком в сторону, где, по его мнению, должен был находиться запад.
— А мы при чем?
— Говорят, вы ходите через границу.
— Кто говорит? — удивился Леший.
— Разные люди…
— Врут. — Макс покачал головой, отвернулся и сделал жест, означающий, что хозяйке следует принести пару пива. Потом посмотрел на стакан перед собеседником:
— А ты что пьешь?
— Сок.
— Какой сок?
— Томатный.
Парень непонимающе хмыкнул, а потом заржал почти во всю глотку:
— Чего — больной? Или денег нет?
— Деньги есть, — успокоил собеседников мужчина, подчеркнуто обращаясь к старшему из них.
— Цены знаешь? — поинтересовался Леший, и всем троим стало ясно, что речь идет вовсе не о выпивке.
— Знаю. Предупредили.
В этот момент, сотрясаясь всем своим огромным, неповоротливым телом, подошла супруга пана Збышека с пивными кружками:
— Все в порядке?
По-русски она говорила не хуже мужчин за стойкой — даже характерный для поляков акцент почти не чувствовался.
— Дзенькуе бардзо! — блеснул познаниями Макс. И когда толстуха удалилась на почтительное расстояние, снова вмешался в беседу:
— Зачем тебе в Германию?
Человек в шапочке повернулся и молча посмотрел на парня.
— Вещей много?
А вот этот вопрос был задан уже самим Лешим, поэтому следовало ответить:
— Все со мной.
Обладатель татуировок понимающе усмехнулся:
