Алексей Макеев - Отпетые сыщики
Гуров вышел из комнаты и шагнул к следующей двери. Эта была закрыта на ключ с внешней стороны. Полковник отпер ее без особого труда и заглянул внутрь. Комната встретила сыщика абсолютной темнотой. Скользнув свободной рукой по стене полковник, щелкнул выключателем. Под потолком загорелась сиротливая лампочка, лишенная плафона. Кладовка, без окон. Причем пустая.
Последняя из трех дверей вела на балкон, с которого вниз тянулась гранитная лестница. Убедившись в том, что и здесь никто не таился, Гуров опустил руку с оружием. Он уже хотел было вернуться вниз и узнать, как там обстоят дела у Крячко, но в этот момент его внимание привлек быстро скользящий катер. И двигался он, судя по всему, в направлении к лесу. Гуров прищурился и заметил, что в катере всего один-единственный человек. Тот, кто и управлял им. Скорость катера была высока. Он очень скоро скрылся за раскидистыми верхушками деревьев. Замолк мотор.
Гуров покинул балкон и перешел к широкому смотровому окну в большой комнате. Встал возле шторы так, чтобы его самого не было видно снаружи, но при этом сохраняя прекрасный обзор на тропинку, ведущую от леса к дому. Не прошло и пяти минут ожидания, как на тропинке появился седовласый мужчина крепкого телосложения с величественной осанкой. Гуров прищелкнул языком и улыбнулся. Он узнал мужчину, несмотря на то, что сейчас на нем был не привычный двубортный костюм щеголеватого покроя, а вполне банальная майка-борцовка синего цвета и серые линялые джинсы, поддерживаемые широким ремнем. В руке мужчина сжимал пеструю спортивную сумку. Седовласый уверенно направился к гранитной балконной лестнице. Он не оглядывался по сторонам, не таился. Типичное поведение человека, спешащего домой после непродолжительной прогулки на катере.
Шаги по лестнице известили Гурова о том, что мужчина поднимается на балкон. Семнадцать ступенек. Затем секундная тишина, поворот ручки – и дверь открылась настежь. Мужчина шагнул в помещение, и тут же холодное дуло «штайра» уперлось ему в висок.
– Добро пожаловать. – Голос у Гурова был почти веселым. – А мы уже тут заждались вас. Только… Признаться, я никак не ожидал, что нашим гостем окажетесь именно вы, Илья Александрович. Но, можете мне поверить, я искренне рад видеть вас в здравии и в прекрасном расположении духа. Сумочку только, будьте любезны, опустите на пол.
Седовласый не сопротивлялся. Он, если и удивился встрече с полковником в доме, который, по всей видимости, считал более чем надежным оплотом, то внешне это никак не отразилось на его мужественном волевом лице. Не дрогнул ни один мускул. Он молча опустил на пол спортивную сумку и только потом слегка повернул голову. Встретился глазами с Гуровым.
– Оружие есть? – полковник все еще держал «штайр» у виска седовласого.
– В сумке, – тот натянуто улыбнулся.
Гуров невольно отметил, как сильно изменилось лицо этого человека с тех пор, как он последний раз видел его воочию. Высокий лоб прорезали две продольные морщины, щеки заметно ввалились, отчего заострились и без того ярко выраженные скулы. Лучики морщин появились также и в районе глаз, особенно сильно проступая в тот момент, когда мужчина вот так открыто и непринужденно улыбался.
– А где Сова? Взяли ее, значит?
Гуров не сразу нашелся, что ответить, но его визави уже понял все без лишних слов. Лицо полковника было более красноречивым. Улыбка седовласого превратилась из непринужденной в откровенно грустную.
– Понятно, – изрек он. – Жаль, конечно. А печатка?
– Ступай вниз.
Гуров убрал наконец пистолет от виска и указал им на лестницу, ведущую вниз. Ногой прикрыл балконную дверь. Нагнулся и быстро поднял с пола конфискованную спортивную сумку. Ощупывать мужчину на предмет оружия полковник не стал. Туго обтягивающая атлетический торс борцовка и плотно сидящие джинсы исключали возможность спрятать его.
– Буду откровенен, – седовласый пожал плечами. – Для меня ваше появление здесь тоже большой сюрприз. Нет, я, конечно, слышал о ваших феноменальных способностях, Лев Иванович, о вашей, так называемой, бульдожьей хватке, но чтоб такое… Как вам это удалось?
– Пусть это останется моей профессиональной тайной, – уклончиво ответил Гуров.
– Ну как хотите.
Они оба двинулись вниз по лестнице. Покорность задержанного настораживала полковника. Он знал, что такие люди, как правило, не сдаются вот так за здорово живешь. Хотя, с другой стороны, он понимал, что преступника куда больше волнует нечто другое, нежели встреча с сотрудниками угро. Крячко встретил их у основания лестницы.
– Я нашел Князя… – заметив, что Гуров спускается не один, он осекся на полуслове.
– И что?
– Мертв. Убит. Рядом с джипом, на котором они, видимо, и приехали.
Крячко говорил, а сам при этом с интересом разглядывал седовласого мужчину, облик которого показался ему отдаленно знакомым. Станислав уже определенно где-то видел этого человека, но вот где именно, вспомнить никак не мог. Гуров же мимоходом отметил, что известие о смерти Князя ничуть не покоробило задержанного. Или он опять хорошо владел собой, или попросту был готов к подобному повороту событий. В то время как гибель Совы произвела-таки на него впечатление. Это Гуров прекрасно видел.
– Больше никого? – спросил он у напарника.
– Чисто.
Тем временем седовласый пересек гостиную и остановился в кухне, глядя вдоль полутемного коридора. Лужа крови под телом Совы стала значительно больше. Уже несколько багровых ручейков достигло порога спальни. Седовласый оглянулся через плечо, мимолетно оценил пустую барную стойку, бутылку и фужер на столе и после этого двинулся к распростертому на полу телу убитой.
– Назад! – окликнул его Гуров.
Мужчина остановился, но продолжал смотреть на Сову.
– Сядь! – прозвучала новая команда полковника, но уже значительно мягче.
Седовласый вернулся к барной стойке, придвинул поближе табурет и взгромоздился на него. Сцепив пальцы в замок, медленно опустил руки на гладкое гранитное покрытие. Гуров и Крячко все так же продолжали стоять в арочном проеме.
– Не узнаешь, Стас? – Гуров только сейчас проникся некоторой растерянностью напарника. – Что-то знакомое? Да? Я облегчу тебе задачу. Перед тобой тот самый человек, из-за которого и начался этот сыр-бор. Иными словами, господин Бутуев, собственной персоной. Заран. Живой, как видишь.
Заран неторопливо перевел на них взгляд. Гуров недобро усмехался, Крячко, напротив, плотно сомкнул губы и даже, как показалось Зарану, сверкнул глазами.
– Печатка у нее?
Похоже, больше его ничего не интересовало. Оно и понятно. Печатка являлась ключом к несметным сокровищам, именуемым воровским общаком, ради которых Заран и затеял всю эту многоходовую игру. Гурову стала ясна вся картина сразу же, как только он узнал в поднимающемся по тропинке к дому седовласом мужчине именитого вора в законе.
– Разве это теперь имеет значение, Заран? – полковник продолжал говорить с ним в намеренно-ироничном тоне. – Для тебя лично? Когда Инжир и остальные узнают о том, что ты жив, а смерть свою сымитировал только для того, чтобы прикарманить общак, думаешь, это сойдет тебе с рук? Лично я сильно сомневаюсь.
– Да я тоже, – Заран по-прежнему сохранял спокойствие и полную невозмутимость. – Но всегда есть выход, Лев Иванович? Не так ли?
– Какой же?
– Мы могли бы договориться. Втроем, – он многозначительно посмотрел на Крячко. – Ведь, насколько я понимаю, никто больше, кроме вас двоих, не знает о том, что я жив. И никто никогда не догадается. У нас с Совой все было рассчитано. Официально я передал полномочия Натали. И печатку, и код. Но Сова убила ее. Затем планомерно избавилась и от всех других возможных свидетелей. Концы в воду.
– А сама Сова тоже знала код?
– Нет. Только я. Ну и Натали, конечно, некоторое время. Пока ее знания не умерли вместе с ней.
– У меня вопрос, – подал голос Крячко.
Бутуев и Гуров почти одновременно повернули головы в его сторону.
– Насчет Князя, – Стас кивнул на дверь, ведущую в подвал. – На кой черт твоей подружке надо было тащить его так далеко, а потом просто убить?
Заран вновь улыбнулся.
– Все до банального просто, – сказал он. – У Совы куча разных достоинств, а порой она просто незаменима. Но у нее был и один существенный недостаток. Она не умела водить машину. Абсолютно. Но Князя, конечно, жаль. Я многое пережил с ним вместе. Особенно еще по молодости… Но не о том речь. – Заран встряхнулся, отгоняя прочь ненужные мысли. – Теперь я один имею доступ к общаку. Инжиру до меня не дотянуться. А вы… Вы даже в некоторой степени оказали мне услугу, расправившись с Совой. Она оставалась последней нитью, ведущей ко мне. Так как?
– Что «как»? – Зрачки Гурова недобро сузились, но Заран, похоже, не обратил на это внимания. Он спокойно поднялся с табурета, достал из кармана новенькую пачку сигарет и сорвал с нее оберточный целлофан.
