Джозефина Белл - Всевидящее око
— Как?
— Перерезано горло.
— Больше никого не обнаружили?
— Она жила одна.
Лицо суперинтенданта помрачнело.
— Я не спрашиваю у тебя про ее образ жизни. Меня интересует, был ли еще кто-нибудь в доме.
— Нет. Если только этот кто-то не прячется. Я еще не успел обыскать дом, — упрямо повторил инспектор. — Согласно сообщению двух этих патрульных, — тут он указал на людей в униформе, — я тут же прибыл и обнаружил тело. Разве не это ожидалось тут обнаружить? — сказал он с плохо скрываемым любопытством.
— И да, и нет, — отрезал Митчел и добавил: — Обыщите дом.
— У меня еще непочатый край работы, — вмешался врач, — и если я не нужен…
— Здесь наверняка еще что-нибудь подвернется, — заметил суперинтендант. — Задержитесь еще ненадолго, пожалуйста.
Дом был невелик, и вскоре его осмотр был завершен. Митчел направился в сад с крошечной лужайкой, будкой для садового инвентаря и нагромождением булыжников.
— Бомбоубежище, — пробормотал Митчел. — Вот и ответ.
Они обнаружили Кристофера Фелтона в самом дальнем углу убежища. Его руки были связаны, изо рта торчал кляп, а сам он едва не сошел с ума от страха. Но когда его отвели в дом и над ним поработал врач, он смог взять себя в руки.
— Позавчера я пошел за своей матерью, — объяснил он, — потому что, по ее словам, ей стало известно имя убийцы моего дяди. Это был Том. Ей нужна была моя помощь. Мне это все не нравилось, но она была в таком состоянии, что я решил не раздражать ее. Когда мы пришли в этот дом, я испытал облегчение, ведь с Филис Маркс мы были отлично знакомы. Она была знакомой моего… мистера Фелтона.
— Была? — медленно произнес суперинтендант.
Юноша закрыл лицо руками и только после некоторых усилий смог заговорить снова.
— Да, была. Вы, должно быть, ее уже видели.
— Продолжай.
— Мы пришли сюда, мать открыла дверь своим ключом и небрежно заметила, что дом скоро будет продан, так как Филис он больше не нужен. Я уже начал волноваться, почему Филис не вышла поприветствовать нас, но мать отвела меня наверх, открыла дверь спальни и заговорила со мной тихим голосом, какой бывает у нее во время обострения болезни: «Видишь, она мертва». Мне стало плохо, но я заставил себя войти в комнату и взглянуть на Филис. Ее горло было перерезано, кровь была повсюду. На столике рядом с кроватью лежал шприц для инъекций, несколько ампул и таблетки. Я все собрал и бросил в печь. Потом пошарил по шкафам и ящикам, нашел довольно много этого барахла и тоже уничтожил.
— Ты пополнял свои запасы из этого же источника? — поинтересовался Митчел.
— Да. То есть нет. Я не знаю и никогда не скажу об этом. Я больше не принимаю этой дряни. По-моему, этого уже достаточно.
— Мы это обсудим в следующий раз. Что было после этого?
— Я уверен, что это дело рук моей матери. Она утверждала, что ее убил Том и ей необходимо спрятать меня. Я решил не возражать ей, и мы вышли в сад.
— Почему ты не убежал или не позвал на помощь? — прозвучал суровый голос Митчела.
— Вы не знаете мою мать. Долгие годы я потакал малейшим ее прихотям. Был вынужден делать это.
— Эта история знакома.
Суперинтендант не стал добавлять, что это объясняло ему только эксцентричность поведения самого Кристофера. От него было невозможно ждать разумного поведения нормального молодого человека.
— Итак, вы вместе подошли к старому бомбоубежищу?
— Да. В саду было темно, а в убежище вообще ничего не было видно. Правда, я мог слышать ее дыхание рядом. Тогда я предложил принести огня, но почувствовал удар по голове и потерял сознание. Когда пришел в себя, то понял, что связан и во рту торчит кляп. Мне даже не было известно, ушла она или все еще остается здесь. Когда вы вошли, то мне показалось, что это возвращается мать.
Он снова закрыл лицо руками, плечи его задрожали.
— Ну теперь тебе ничего не грозит, — заверил его Митчел. — Он сможет пройти с нами, доктор?
— Конечно, — ответил врач, еще раз проверил ему пульс, похлопал по плечу и ушел по своим делам.
— Не надо вставать, — дружески предложил ему полицейский. — Я оставлю тебя ненадолго. Сделайте ему чашку чая, — обратился он к патрулю. — Нам всем это тоже не помешало бы. Я скоро вернусь.
Он вышел из комнаты и занялся организацией расследования убийства миссис Маркс, допросил перепуганного клерка по продаже недвижимости, договорился с местной полицией блокировать доступ к зданию и удалить любопытствующих. Когда дом снова вернулся в свое обычное заброшенное состояние, Митчел с Фрейзером захватили с собой Фелтона, и они уехали на полицейской машине.
— Куда мы направляемся? — наконец, поинтересовался Кристофер.
— В Скотланд-Ярд. Я хочу, чтобы ты сделал заявление, а затем поищем тебе пристанище на ночь.
— Вы собираетесь меня арестовать? — в его голосе почувствовалась паника.
— С какой стати? Да и зачем? Твой рассказ прозвучал для меня очень убедительно. В кухонной печи мы обнаружили то, что осталось от шприца, и битое стекло от ампул. Хорошо, что ты уничтожил все это. Прежде всего для тебя самого, я хотел сказать.
Кристофер понял, что тот имел в виду.
— Я боялся, что она перережет мне горло, и эта мысль заслонила во мне все. О наркотиках я даже не подумал.
В этот момент суперинтенданту передали по радио сообщение. Довольно запоздалое. Его обнаружили сразу после его отъезда. Экономка доктора Уинтринхэма в Хэмпстеде сообщала о появлении женщины по имени Тафнел, сомнительной вменяемости, которая справлялась о Томе Драммонде. Экономка знала, что в доме оставалась только мисс Паулина Мэннерс и очень волновалась по этому поводу.
Митчел задал несколько вопросов и выяснил, что это сообщение пришло еще до звонка миссис Уинтринхэм. Произошла путаница, или же просто подумали, что оба эти сообщения по одному и тому же вопросу.
— Подумали! — взорвался Митчел. — С какой стати им пришло в голову этим заниматься? Дела пойдут гораздо лучше, если они вообще не будут думать.
Он отдал какие-то распоряжения, которых Кристофер не расслышал, и машина направилась к центру Лондона.
Но теперь они направлялись в Кенсингтон и остановились перед домом Хью Лэмптона. Приказав остальным оставаться в машине, Митчел поднялся по ступенькам. Когда ему ответили, что мистер Лэмптон находится дома, он почувствовал облегчение, а несколько мгновений спустя его провели в приемную.
Мистер Лэмптон, как и раньше, с холодной самоуверенностью поздоровался с ним и предложил присесть, а когда суперинтендант отказался, то и сам остался стоять.
— Боюсь, что у меня для вас плохие новости, — начал Митчел. — Но, возможно, вам они уже известны?
Он пристально посмотрел на него. Лэмптон выглядел озадаченным, но не более того. Суперинтендант сообщил о страшной находке в доме на Акация Роуд.
Реакция оказалась именно такой, как и следовало ожидать, с точностью до мельчайших деталей. Потрясение, ужас, сожаления по поводу репутации покойной. Затем последовали вопросы. Как об этом стало известно Митчелу? Когда обнаружили тело? Что послужило причиной ее смерти?
— Или самоубийство, — спокойно объяснил Митчел, — или убийство. Правда, первое более вероятно.
— Почему?
— Из-за того, что незадолго до этого она выставила дом на продажу. Все распоряжения были сделаны позавчера по телефону, а вчера уже повесили объявление. Ее подруга, которая хотела повидаться с ней, увидела табличку и ушла, не получив ответа на свои звонки.
— Подруга? — на этот раз показалось, что ответа он дожидался, затаив дыхание.
— Миссис Фелтон. Вам она должна быть хорошо известна.
— Просто знакомая. Как вам известно, ее сын является моим пациентом.
— Мистер Лэмптон, — официальным тоном заявил Митчел, — в данный момент нам трудно надлежащим образом идентифицировать тело. Боюсь, что мне придется попросить вас отправится со мной в этот дом.
— В каком качестве? — Суперинтендант был удивлен бездушным, хладнокровным тоном этого вопроса.
— Ну, скажем, в качестве врача, — выпалил полицейский и тут же пожалел о своей поспешности.
— Вряд ли я смогу быть вам полезен в этом качестве, ведь я не профессионал, — спокойно ответил психиатр, но несмотря на это вышел вместе с Митчелом из дома.
На ступеньках их дожидался сержант Фрейзер, который тут же передал суперинтенданту записку с сообщением. Водитель распахнул заднюю дверь машины, и Лэмптон шагнул внутрь. Тут же послышались рыдания Кристофера.
— Ах, Хью, моя мать снова сошла с ума! Она убила Филис Маркс. Ах, Хью, я сам чудом остался жив!
За всю дорогу полицейские не проронили ни слова. Машина снова направилась на север. Между рыданиями Крис попытался рассказать ему свою историю, которую Лэмптон выслушал с каменным выражением лица. Только однажды он поднял голову и обратился к Митчелу:
