Луис Гарсиа-Роза - Юго-западный ветер
— Я понимаю, какое горе вы испытываете и как вам тяжело об этом говорить, но мне очень хотелось бы узнать, что рассказывала вам Ольга о Габриэле и той встрече в участке.
Отец постарался взять себя в руки.
— Ладно, может быть, даже хуже, что мы об этом боимся говорить, ведь от нашего молчания ее смерть не станет менее реальной. Так что вы хотели узнать?
— Что она вам рассказывала?
— Немного. Она сказала, что ходила в полицейский участок, что вы были очень милы и совершенно не похожи на то, что она думала о полицейских, и что все закончилось тем, что вы сумели всех успокоить.
— Она рассказывала о тех, кто там был?
— Да.
— И?
— А что вы хотите знать? Имена?
— Да, будьте добры.
— Вы сами, этот парень, она и Ирэн.
— А вы знали Ирэн?
— Конечно, много лет. Мы, правда, не думали, что они опять дружат, — тон его сменился и из печального стал раздраженным.
— Милый! Ну что теперь-то расстраиваться! Все это уже не имеет никакого значения, — сказала мать Ольги, но в ее интонациях тоже чувствовалась горечь.
— А что не имеет значения? — спросил Эспиноза.
— Ничего, — ответила мать. — Все это не вернет нам Ольгу.
— Нет ли чего-то такого, что вы хотели упомянуть в отношении Ирэн?
— Комиссар, мы так и не поняли, почему вы задаете эти вопросы? Есть что-то такое, чего мы не знаем о смерти Ольги? Потому что иначе какой смысл нам тут сидеть и обсуждать с вами ее саму и ее друзей?
— Вы совершенно правы. К сожалению, я мало что могу рассказать. Моя неудовлетворенность этим делом проистекает из-за того, что некоторые люди и некоторые события связаны со смертью Ольги. Есть два человека, с которыми общался Габриэл, но которые не были знакомы друг с другом — и оба они погибли. Одна — это Ольга. Другим человеком был иностранец, чилиец по имени Идальго, его убили выстрелом в лицо. Я не хочу сказать, что Габриэл убил их обоих — у него полное алиби на момент смерти Ольги, — но мне не нравятся всякие случайные совпадения, особенно когда речь идет об убийствах.
— Вы что, предполагаете, что наша дочь была убита?
— Нет, я говорю лишь, что был убит иностранец. Что же касается вашей дочери, то я до сих пор ничего не знаю. Вы не расскажете мне, что вы пытались сказать об ее подруге Ирэн?
— Мы всегда считали, что с такими, как Ирэн, ей не стоит водиться.
— Почему?
— Ну, Ольга была девушкой с прочными моральными устоями, а у Ирэн были всякие идеи о том, как женщина должна вести себя в современном обществе, — сообщил Ольгин отец.
— И какие у нее были идеи?
— Идеи относительно взаимоотношений между людьми, — ответила мать, явно защищая светлый образ дочери. — Комиссар, наша дочь росла в Тижуке, здесь чтят традиции, так что у нее были совсем другие друзья, чем эти, из Ипанемы. Но это относится лишь к школьным годам, когда она ходила в школу тут поблизости. А вот когда она поступила в колледж, то мы уже не могли знать, с кем она проводит время. Я не считала, что мне следует вмешиваться в ее жизнь — она уже выросла, и не было никакого смысла продолжать спрашивать ее, с кем она встречается, есть у нее мальчик, ну, все такое. А когда она закончила колледж и уехала в Сан-Пауло с Ирэн, мы и вовсе потеряли возможность присматривать за ней.
— Она жила в Сан-Пауло с Ирэн?
— Да, целый год. Потом она вернулась. Кажется, они поссорились.
— А почему они уехали в Сан-Пауло?
— Они объясняли, что там более выгодные условия работы. Может быть, и так. Но было там что-то еще, что мне не нравилось, хотя я и не знала толком, что. И сейчас не знаю. Но теперь это не имеет значения.
— А она никогда не рассказывала вам о времени, проведенном в Сан-Пауло?
— Очень мало. Мы говорили в основном на простые, обыденные темы, а не об ее отношениях с Ирэн. И даже когда она вернулась, она ничего нам не рассказала. Мы могли только догадываться, что они поссорились.
— А какое впечатление произвела на вас сама Ирэн?
— Никакого. Мы ее не видели.
— Никогда?
— Никогда. У нас сложилось впечатление, что она нас избегает и что Ольга тоже не хочет нас с ней знакомить. Мы узнали, что они снова дружат, только когда она рассказала о встрече у вас в участке.
Эспиноза некоторое время сидел молча. Пара ждала, когда он что-нибудь скажет, но он все молчал. Когда молчать уже стало неловко, отец Ольги произнес:
— Комиссар, вы считаете, что нашу дочь убили?
— Это лишь гипотеза, у меня нет доказательств. В целом все указывает на трагическую случайность.
— Но ведь вы бы не стали нас навещать, если бы у вас не было каких-то подозрений?
— Я обещаю вам, что если я выясню что-либо, проливающее свет на обстоятельства ее смерти, то обязательно лично вам сообщу. Прошу вас только об одной услуге. Не говорите никому об этом нашем разговоре. То есть для всех — я никогда у вас не был. Вы можете быть уверены в одном: я действительно сильно огорчен смертью Ольги и постараюсь сделать все возможное, чтобы выяснить, что на самом деле произошло. Благодарю за то, что согласились меня принять.
Он оставил автомобиль у Ольгиного дома и прошел пешком к ближайшей станции метро, откуда она ехала на работу. Спустившись по ступенькам, он попытался найти место, где она должна была стоять в то утро, зажатая со всех сторон густой толпой. Ему представились плотно прижатые друг к другу тела, шум приближающегося поезда, голос из громкоговорителя, предупреждающий всех отойти от края платформы, потом незаметный толчок, отчаянные попытки схватиться за что-то или за кого-нибудь и, возможно, жуткий взгляд убийцы.
Эспиноза долго глядел на прибывавшие и отправлявшиеся поезда, пронаблюдал за платформой, когда она заполняется народом и когда пустеет. Он пытался представить себе убийцу без лица, надеясь, что образ сложится сам, что он сможет его увидеть. Было почти восемь часов, когда комиссар вышел из метро и вернулся к своей машине.
Дома его ждало шесть сообщений на автоответчике от Ирэн. Пока он отсутствовал, она звонила практически каждые полчаса. Во всех сообщениях было много нежных слов о том, как она по нему соскучилась, но не было ни слова о ее поездке.
Когда он позвонил Ирэн, было немного больше девяти, она сразу же взяла трубку:
— Милый, я уж думала, что сегодня с тобой так и не поговорю! Что-нибудь случилось?
— Я ходил на ту станцию метро, где умерла Ольга.
— Какие-то новости? Ты теперь ведешь это дело?
— Ничего нового. Дело все еще в 19-м участке. Мое расследование неофициальное, никто о нем не знает.
— А зачем ты ходил на станцию? У тебя появились какие-то предположения?
— Нет, просто хотел осмотреть место, где все это случилось.
Ирэн замолчала. Эспиноза слышал, что ее дыхание участилось, но она ничего не сказала.
— Извини, я знаю, для тебя это очень болезненно. Не надо было тебе говорить, я-то видел Ольгу всего один раз. И даже не могу сказать, что меня сильно ранит ее смерть. Скорее, сбивает с толку. Но чувств, подобных тем, что испытывают ее родители, у меня нет.
— Ты с ними виделся?
— Да, недолго, сегодня днем.
— А что они сказали? Они обо мне не говорили?
— Сказали, что никогда тебя не видели. Они в полном шоке. Ничего не понимают. Но согласны с тобой в одном — Ольга не могла упасть сама, ее кто-то толкнул — нарочно или случайно.
— Может быть, теперь ты…
— Участие кого-либо не означает, что это сделал Габриэл.
— Не понимаю, почему ты защищаешь этого помешанного!
— Наверное, потому что он помешанный.
— Но ты же не психотерапевт. Кроме того, даже они не всегда могут помочь.
— Почему вы поссорились?
— Что?
— Почему вы поссорились?
— Кто?
— Ты и Ольга.
— А кто сказал, что мы поссорились?
— Ее родители.
— И что они еще сказали?
— Больше ничего. Просто сказали, что вы жили в Сан-Пауло, потом через год рассорились, и она вернулась в Рио.
— Это не телефонный разговор. И в любом случае это не имеет никакого отношения к ее смерти!
— Даже специалисты по рекламе не всегда бывают правы.
— Ну вот, теперь ты иронизируешь.
— Да, это плохой признак. Ладно, давай поговорим завтра.
— Ты бы лучше…
Он с удовольствием не спеша принял душ, потом приготовил себе лазанью и налил стакан красного. Пока ел, он обдумал свой тон во время разговора с Ирэн. Зря он так на нее напал. В конце концов, девушка оставила шесть трогательных посланий на автоответчике, а он набросился на нее, будто коп. Впрочем, он коп и есть. Может быть, дело в этом? Интересно, а как ведут себя в таких случаях зубные врачи, спецы по рекламе или продавцы? Наверняка не как следователи. Однако отказ Ирэн обсудить ее отношения с Ольгой — это, безусловно, смущающий факт.
Эспиноза теперь почему-то был уверен, что Ольга умерла не случайно. Интересно, какие же факты могли заставить его изменить мнение? Трудно сказать. Но теперь его занимал вопрос, кто это мог сделать. Никто из тех, кто был связан с этим делом — если предположить, что эти две смерти связаны, — не казался ему подходящей кандидатурой. Для того, чтобы скинуть девушку на рельсы под поезд, требовалось учесть множество возможных непредвиденных случайностей. Другое дело — выстрелить в лицо человеку, открывшему окно у себя дома, это было предумышленным убийством, требующим таких качеств, как предусмотрительность, терпение, расчетливость, владение огнестрельным оружием. Нужен был и продуманный план бегства с места преступления. Возможно, конечно, что эти два убийства не связаны, но тогда расследовать их будет еще трудней.
