Алексей Макеев - Лига правосудия
— Хозяйничай! — разрешил Орлов. — Может, чего и найдешь.
Ну, хозяйничать Крячко было не привыкать — он вообще в этой троице всегда был за каптенармуса, так что вскоре на столе появился не только чай, но и бутерброды.
— Теперь и работаться будет веселее, — довольным сытым голосом проговорил Стас, когда на тарелке не осталось даже крошек.
Он собирал грязную посуду, когда в дверь постучали — секретарши, естественно, на работе уже не было, и в кабинет зашел парнишка из компьютерной группы.
— Петр Николаевич! Вот, — положил он на стол для совещаний распечатку, — меня отправили вам отнести. Там дел-то оказалось на пару минут.
Орлов махнул ему рукой, что, мол, можешь идти, а Крячко, схватив бумагу и прочитав первые же строки, не выдержал и расхохотался.
— Имей совесть! Не тебе принесли! — недовольно пробурчал Орлов.
— Петр! Ты знаешь, как фамилия этого гада? — никак не мог успокоиться Крячко. — Прост! Его фамилия Прост!
— Дай сюда, — потребовал Орлов и, взяв распечатку, прочитал все от начала до конца. — Ну вот! И этого установили! А родом-то он из Воронежа — видно, на этой почве поначалу со Светкой общий язык и нашел. И осудили его там же по нынешней 105-й, части 2-й, пункт «м». Отбывал в Иркутской области и освободиться должен был осенью 2002-го.
— Ни хрена себе! — Крячко обрушился на стул. — Значит, он людей ради их органов убивал? И сколько ему дали?
— Двадцатку, хотя я бы за такое дал даже не пожизненное, а собственноручно расстрелял, — мрачно сказал Орлов. — Да, такому зверю вполне могли доверить притон для педофилов — в нем же ничего человеческого нет. Слушай! А может, детей ради органов и похищали?
— И что? Здоровому мужику детскую почку пересаживали? — возразил Стас. — И потом, по утверждению эксперта, у Проста был застарелый перелом обеих рук, а с ним не больно пооперируешь. И вообще для этого операционная нужна, медсестры, анестезиолог… черт его знает, что еще — я же не специалист. Не бывшая же проститутка ему ассистировала? Хотя… — Крячко, вскочив, заметался по кабинету. — Может, в тех машинах, что туда приезжали, этих людей и привозили? А органы потом в контейнерах увозили? А вдруг там операционная была? Или что-то вроде нее? Может, просто комната, которую можно было быстро в операционную переоборудовать? Дом-то никто толком не осматривал! Лева же только в подвал спускался!
— Час от часу не легче! — взорвался Орлов. — Но пожарные-то должны были ее увидеть! Они же внутри тоже пожар тушили! И потом, что значит «быстро переоборудовать»? От кого этим сволочам было таиться? Если уж она там была, то чего ее собирать-разбирать? — Поднявшись, он тоже начал расхаживать по кабинету, рассуждая на ходу: — Хотя, если честно, такая версия имеет право на существование — органы не только взрослым, но и детям бывают нужны. А пошлю-ка я завтра туда людей, пусть они этот дом именно с данной точки зрения обследуют.
— Дом еле стоит, — предупредил его Крячко.
— Ничего! Они аккуратно, со страховкой, — успокоил его Петр. — Завтра в Фомичевск следственная бригада выезжает, вот они с ней и отправятся. Как я понимаю, скальпели и прочие хирургические инструменты в огне вряд ли пострадали бы, вот пусть их и поищут или что-нибудь другое, что к медицине относится.
— А может, там и то и другое совмещали? — предположил Крячко. — Натешится какой-нибудь извращенец с ребенком так, что тот еле жив, тут его и под нож!
— Помолчи! — гаркнул на него Орлов. — И так уже выть хочется, а тут ты еще страсти нагнетаешь! И вообще шел бы ты домой, а то… — Тут зазвонил телефон, и Петр рявкнул в трубку: — Да!
Это оказался Гуров, который был ни в чем не виноват, так что срываться на него причин не было, и Орлов разговаривал с ним нормальным голосом. Когда речь зашла о Крячко, тот стал руками показывать Петру, что его здесь нет. Тот удивленно пожал плечами, а потом стал что-то записывать.
— Ну, вот и Лева отличился, — сказал Петр, положив одну трубку и берясь за другую. — Охранника определил. Сейчас я кое-кого озадачу. Кстати, он просил следственную бригаду в Фомичевск не отправлять — делать им там якобы больше нечего. Что, хорошие мужики там, что он за них так заступается?
— Нормальные мужики, — подтвердил Крячко. — А в Фомичевске действительно делать нечего, если уж и копаться, то в Сабуровке, где дом был, но в основном в Москве. А что там Лева нарыл?
— Сейчас услышишь, — пообещал Орлов и, позвонив компьютерщикам, стал диктовать приметы охранника. — И информация мне нужна срочно! — добавил генерал.
— Это кто же охранника без мужского достоинства оставил? — удивился Стас.
— Разберемся со временем, — пообещал Орлов. — А пока ты мне скажи, что у тебя с Левой произошло.
— Петр, мы с ним сами разберемся, — смутился Крячко.
— С каких это пор у вас от меня тайны появились? Я что, уже лишний? — нехорошо сощурился на него Орлов.
— Я сам во всем виноват, — честно признался Стас и вздохнул: — Чего с дурака возьмешь?
— Ты тут сироту казанскую из себя не строй! — цыкнул на него Петр. — И дураком не прикидывайся! Иначе ты у меня в друзьях не был бы и не работал бы здесь! Говори толком, что произошло!
Охая, ахая, стеная и только что не посыпая голову пеплом, Крячко рассказал ему, как напрасно обидел Леву и теперь не знает, что делать.
— Это какая же шлея и куда тебе попала? — удивился Орлов. — Ты хоть выслушать-то его до конца мог? Или решил, что он из ума выжил и нечего на него время терять? То, что Леву надо время от времени с заоблачных высот на грешную землю спускать, чтобы он окончательно не зазнался, я и без тебя знаю, но ведь за дело же, а не на пустом месте!
— Ну давай! Давай! — обиделся уже Крячко. — Размажь меня по столу тонким слоем! Тебе от этого легче будет?
— Иди к компьютерщикам и стой у них над душой до тех пор, пока они этого Михаила не найдут, — пробурчал Орлов. — А то они там, может, в «Тетрис» играют!
— Петр, это мы в молодости в него играли, а нынешняя молодежь все больше стрелялками-догонялками увлекается. А вот я бы в «Тетрис» поиграл, только где его взять? — вздохнул Стас.
Появление Крячко у компьютерщиков было встречено сдавленным стоном, издавна считавшимся на Руси песней бурлаков:
— Товарищ полковник, оттого, что вы пришли, машина быстрее работать не будет.
— Зато я могу сидеть рядом с ней, смотреть на мелькающие на мониторе рожи и мысленно представлять себе, что это «Тетрис», — объяснил Стас.
— При чем тут «Тетрис»? — несколько зависли парни.
— А я знаю? Привязался вот, — пожал он плечами, уселся рядом и уставился на экран.
Такого издевательства над собой компьютер не выдержал, минут через пять Стасу выдали несколько распечаток и объяснили:
— Все, что нашли.
— Отправьте их еще и в Фомичевск Косареву для Гурова, — попросил Стас.
Схватив распечатки, он почти бегом бросился к Орлову и, влетев в кабинет, разложил их у него на столе. Склонившись над ними, оба принялись читать и рассматривать фотографии.
— Я сказал, чтобы Гурову их тоже отправили, — сообщил Стас и, ткнув пальцем в один из листков, сказал: — Я думаю, вот этот. Тихонов Михаил Иванович!
— Почему именно он?
— У остальных статьи не тяжкие, и сроки были небольшие, они, освободившись, не стали бы связываться с таким уж мерзким делом. А у него же не просто 105-я, часть 2-я, а пункты «г», «д», «к»! Он же беременную женщину не просто изнасиловал, а потом еще и убил с особой жестокостью. Так что работа охранником в притоне для педофилов как раз для него — у него же ничего святого в жизни нет. Да и по приметам подходит, вот он — корабль на груди и наколка на левом предплечье, что себе выпускники Питерской «мореходки» делают. Правильно все Лева просчитал.
— Но осудили-то его в Москве по месту совершения преступления! Странно, что ему за все это только пятнадцать лет дали — за такое и пожизненное не жалко, да и отбывал он в Псковской области, — удивился Орлов.
— Значит, адвокат был хороший, а то, что к черту в зубы не загнали, так у нас сейчас за деньги еще и не такие чудеса творятся, — вздохнул Крячко. — Но если он с эдаким букетом в колонию прибыл, да еще не ко двору там пришелся, за такое дело ему вполне могли кое-что и укоротить под корень. А освободился он, смотри, в январе 2003-го! Но в Питер почему-то не вернулся, а остался здесь.
— Ну, этого мы знать не можем, — возразил Орлов. — Вдруг поехал, понял, что ему там ловить нечего, вот сюда и вернулся.
— А к кому? — тут же спросил Стас. — На пустое место? Уж, если он в своем родном городе не смог устроиться, то тут-то тем более! К бабе, что по переписке завел? Так он, ущербный, ей и не нужен совсем.
— Ну, Прост тоже в Воронеж не вернулся, а в столицу к кому-то приперся, и раз у него деньги на баб были, то не бедствовал, — заметил Петр.
