Оса Ларссон - Кровь среди лета
Анна-Мария замолчала в ожидании пояснений.
— У меня была кошка, — начала Анки и закашлялась, словно что-то попало ей в горло. — Ее звали Скроллан. Когда я переезжала в Пойкки-ярви, то хотела взять ее с собой. Я звала ее, но все без толку: кошка куда-то подевалась. Тогда я решила, что заберу ее позже, когда она объявится. Я сильно переживала, но мне очень не хотелось встречаться с Магнусом. А он надоедал и мне, и маме своими звонками даже по ночам. И вот как-то раз он позвонил мне на работу и сказал, что повесил на дверь квартиры пакет с моими вещами.
Анки замолчала.
Ее мать выпустила в сторону гостьи облако табачного дыма, которое вмиг развеялось.
— В пакете лежала Скроллан, — продолжила она за дочь, — и пять ее котят.
— У них были отрублены головы. По сути, я увидела клубок окровавленной шерсти.
— И что вы предприняли?
— А что мы могли предпринять? — спросила мать. — Ведь в полицию обращаться не имело смысла, об этом нам сказал и Ларс-Гуннар. Если бы они мучились, можно было бы обвинить Магнуса в жестоком обращении с животными. Но поскольку он отрубил им головы, вероятно, они умерли мгновенно. Если бы речь шла о породистых кошках или, скажем, о какой-нибудь охотничьей собаке, мы потребовали бы от Магнуса возмещения ущерба. Но ведь Скроллан была самая обыкновенная.
— Да, — произнесла наконец Анки, придя в себя. — Тем не менее я не думаю, что он способен на убийство человека.
— А ты помнишь, что он сделал с Петером? — спросила ее мать, гася окурок в пепельнице. — Ты тогда только переехала. Расскажи про Петера.
Она снова потянулась за пачкой.
— Петер живет в Пойкки-ярви, — продолжила мать, не дождавшись ответа дочери. — Он тоже разведен, но очень добрый и милый парень. И вот они с Анки начали встречаться…
— Как приятели, — уточнила Анки.
— Однажды утром, когда Петер ехал на работу, Магнус обогнал его на своей машине, поставил ее поперек дороги, вышел и направился к своему багажнику. Петер не мог его объехать, поскольку все произошло на узкой гравийной дороге. И вот Магнус достал из багажника биту и направился к автомобилю Петера. Тот решил, что настал его последний час, и вспомнил о своих детях. Он думал, что сейчас Магнус убьет его и положит в багажник. Но тот только рассмеялся, скорчив страшную рожу, а потом вернулся в свою машину и дернулся с места так, что только гравий полетел в разные стороны. Так было дело, Анки?
— Я не хочу связываться с ним, — кивнула Анки. — Ведь он не делает мальчикам ничего плохого.
— Да, но ты даже в магазин выйти боишься. Твоя жизнь не стала спокойнее оттого, что ты от него ушла. Я так устала от этого Магнуса! И полиция ни черта не может сделать.
— А за что он так не любил Мильдред? — спросила Анна-Мария.
— Он считал, что это она уговорила меня уйти от него, — пожала плечами Анки.
— А разве это не так?
— Нет, — ответила Анки. — Видите ли, я взрослый человек и сама принимаю решения. То же самое я говорила Магнусу.
— И что он?
— «Это все Мильдред тебя научила», — передразнила Анки своего бывшего мужа.
— Вы знаете, где он был в ночь накануне праздника летнего солнцестояния?
Анки Линдмарк покачала головой.
— Он когда-нибудь бил вас?
— Меня — да, но не мальчиков. Просто пришло время уйти от него.
— И последний вопрос, — сказала Анна-Мария. — Какое впечатление произвел на вас муж Мильдред, когда вы жили у них в доме? Как они ладили друг с другом?
Мать и дочь обменялись взглядами. «Старая тема для сплетен», — подумала Анна-Мария.
— Он ходил по дому, как кошка. Но похоже, его это вполне устраивало. Нет, я не замечала ни вражды, ни чего-нибудь в этом роде…
~~~
Сумерки сгущались. Куры зашли в курятник и расселись на жердочках, прижавшись друг к другу. Ветер стих, словно залег в траву. Контуры предметов размывались. Трава, деревья и дома словно растворялись в темнеющей синеве неба. И только звуки становились резче, отчетливее.
Лиза Стёкель вслушивалась в хруст гравия под своими ногами, направляясь в сторону кафе. На поводке она вела Майкен. Через час у Мике группа «Магдалина» должна была собраться на свой осенний обед.
Лиза не хотела напиваться, планировала просто отдохнуть. Думала, что ей удастся выдержать всю эту болтовню по поводу того, что все должно оставаться как при Мильдред. Для этого надо было всего лишь закусить губу и вцепиться обеими руками в стол, чтобы ненароком не вскочить и не закричать: «Все кончено! Без Мильдред ничего не будет! Мильдред стала землей, она обратилась в прах. А вы снова превратитесь в домработниц, варительниц кофе, в жалкие развалины, в сплетниц! И будете, как раньше, обслуживать ваших мужчин, читая в перерывах „Домашний журнал“ и „Курьер Иса“!»
Лиза вошла в дверь и увидела дочь. Мимми протирала тряпкой столы и подоконники. Ее трехцветные волосы были заплетены в две косы, закрученные в толстые крендели над ушами. Кружевная отделка бюстгальтера выглядывала из-под тесной черной блузы. Щеки её раскраснелись, видимо, только что она стояла у плиты на кухне.
— Чем планируешь угощать? — спросила Лиза.
— Решила побаловать вас средиземноморской кухней. Для начала оливковый хлеб и каша, — ответила Мимми, не прерывая работу.
Сейчас она протирала барную стойку сухой салфеткой, которую всегда носила заткнутой за пояс.
— Есть цацики, тапенада и хумус, — продолжала она. — Потом бобовый суп и писто. Я решила приготовить что-нибудь вегетарианское. Ведь наверняка половина из них травоядные.
Тут Мимми с усмешкой посмотрела на Лизу, которая в этот момент сняла кепку.
— Но, мама, — с укоризной сказала девушка, — что у тебя на голове? Это собаки обгрызают тебе волосы, когда они становятся слишком длинными?
Лиза пригладила ладонью свой «ежик». Мимми посмотрела на часы.
— Сейчас я все поправлю. Возьми стул и сядь. — С этими словами Мимми исчезла за дверью, ведущей на кухню.
— На десерт будет мороженое с маскарпоне и ягодами, — крикнула она. — Такое объедение… — Не закончив фразу, Мимми присвистнула.
Лиза выдвинула стул, сняла плащ и села. Майкен тут же улеглась у ее ног. Лиза чувствовала себя уставшей или, скорее, измученной, несмотря на то что ее прогулка была совсем короткой. Она сидела тихо, как в церкви, пока Мимми занималась ее прической. Вскоре волосы на голове Лизы стали одинаковой длины, примерно в толщину пальца.
— И как вы теперь будете без Мильдред? — спросила Мимми мать. — Здесь у тебя целых три вихра.
— Будем продолжать, как раньше, — ответила Лиза.
— Это как?
— Обеды для женщин, «чистые трусы», волчица…
«Чистые трусы» — так условно назывался один из их проектов. Практическая помощь социальных служб неблагополучным семьям была направлена в первую очередь на мужчин. Это им предназначались одноразовые бритвы и кальсоны в пакетах. Пакетов с гигиеническими тампонами и женскими трусами не предусматривалось, что вынуждало женщин обходиться мужским бельем и разорванными простынями и пеленками. Группа «Магдалина» предложила социальным службам сотрудничество, направленное именно на поддержку женщин. Предлагалось закупать тампоны и женские трусы, а также дезодоранты и другие средства личной гигиены. Далее планировалось сотрудничество с домовладельцами через специально назначенных контактных лиц. Задачей последних было уговаривать домовладельцев сдавать жилье женщинам, скрывающимся от своих мужей. В случае возникновения проблем, например с оплатой, домовладелец обращался к контактному лицу.
— А что с волчицей? — спросила Мимми.
— Здесь мы надеемся на помощь Общества охраны природы. Когда ляжет снег, за ней легче будет проследить, даже если мы не сможет нанять охрану. Но у нас есть фонд и кое-какие деньги, так что посмотрим…
— Ну, теперь тебя уж точно возьмут в оборот.
— Что ты имеешь в виду?
— «Магдалину». Теперь ты там будешь заправлять всем.
Лиза сдула несколько попавших на глаза волосков.
— Никогда.
Мимми засмеялась.
— Ты думаешь, у тебя есть выбор? Это даже смешно, ведь ты никогда не была общественным работником и, верно, не собиралась им быть? Если в один прекрасный день я узнаю, что ты стала председателем… надеюсь, Мике окажет мне первую помощь.
— Будем надеяться, — сухо отвечала Лиза.
«Нет, — подумала она. — Это не для меня. Я не амбициозна».
Она чувствовала, как пальцы Мимми касаются ее головы, слушала, как щелкают ножницы.
Ей вспомнился один из вечеров начала лета.
Тогда Лиза сидела на кухне и шила чехлы для собачьих постелей. Так же щелкали ножницы. В гостиной работал телевизор, перед ним на диване лежали две собаки и время от времени сонно смотрели на экран. Лиза вполуха слушала последние известия, пока кроила. Потом она нажала на педаль швейной машины — и стук мотора заглушил все остальные звуки.
