Убийство на Оксфордском канале - Мартин Фейт

У Мэла не дрогнул ни один мускул на лице.

— Я полагал, что сержант Тайлер на больничном.

— Не, скаталась в больничку и вернулась. — Впрочем, Фрэнк вовсе не собирался выставлять Джанин Тайлер в выгодном свете, поэтому быстро сменил тему: — Детектив Грин и ее с собой потащила.

Мэл поднял глаза. Рука его непроизвольно сжалась в кулак, и кулак этот предназначался для поросячье-розовой Фрэнковой морды.

— В самом деле? — как ни в чем не бывало переспросил Мэл. — В таком случае давай-ка поедем за ними и посмотрим, не нужна ли им поддержка.

Надо предупредить Реджиса.

Нет, позже — если это действительно окажется та самая лодка.

И ему ни на мгновение не пришло в голову, что сам он делает то же самое, что проделала Хиллари, а именно — перехватывает соблазнительную задачу, ни с кем не желая ею поделиться. Но даже и эта мысль не сумела бы усмирить бушующий за маской спокойствия гнев.

Он устроит этой Хиллари такую выволочку, что чертям жарко станет.

— Да? — спросил Альфи Мейкпис, что-то жуя. Не что-то, а диетический крекер, как выяснилось мгновением позже, когда он откусил еще кусок.

Выглядел он при этом образцово-показательным туристом на лодке: вот он, отдыхает расслабленно за чашечкой чая с крекерами, и в ответ на их появление лишь лениво приподнял лохматую белую бровь.

Хиллари почувствовала себя зрителем, который сидит в зале с пакетом попкорна и аплодирует происходящему на сцене. Мейкпис был незаурядный актер. Хиллари улыбнулась и показала значок.

— Мистер Мейкпис?

У старика блеснули глаза.

— Я, — лишь на мгновение замявшись, ответил он. — А в чем дело?

— Можно нам войти? — спросила Хиллари.

Мейкпис снова замялся. Положение было неудобное, и Хиллари почти сочувствовала собеседнику. С одной стороны, копы на лодке нужны ему не больше, чем породистому персидскому коту — блохи. Но и отказывать тоже не годится — полицейские могут разозлиться, и подозрения в его адрес, и без того весьма веские, лишь укрепятся. Кроме того, Мейкпису наверняка хотелось вызнать, что им известно. А вычислить это можно было лишь по вопросам, которые они станут задавать.

В конце концов он пожал плечами и сделал шаг в сторону.

— Конечно. Входите. У меня тут чай. Хотите чашечку?

— Я предпочту кофе, если можно, — и Хиллари со значением поглядела на своих подчиненных.

Томми перебрался на лодку одним махом — для такого здоровяка он двигался на удивление легко. Хиллари заметила взгляд, которым окинул его Мейкпис — опытный, оценивающий. Джанин двигалась скованнее, страдая, как заметил бы наблюдатель, и телом, и духом.

Хиллари Грин задумчиво следила взглядом за Альфи Мейкписом. На какое-то мгновение два матерых профессионала стали зловеще похожи. Признав друг в друге равных, они обменялись уважительными взглядами и чуть ли не кивнули друг другу.

Альфи вышел на кухню и полез за растворимым кофе. Хиллари быстро заглянула в узкий коридор. В голове у нее вертелась одна мысль.

Где же Гасконь?

Фрэнк Росс закурил свою вонючую сигарету, и Мэл, не скрываясь, опустил окно. Два невезучих полицейских рангом пониже, которых он подцепил по пути к выходу, сидели тихо как мышки, про себя, должно быть, гадая, чего от них надо Мякишу Мэллоу. До конца их дежурства оставалось не более четверти часа, но они даже не пикнули — сегодня Мэл был человеком дня, да и какой же полицейский откажется хотя бы прикоснуться к настоящему делу. Все лучше, чем выезжать на ДТП и возиться с бумажками.

Росс счастливо попыхивал сигаретой и с удовольствием воображал себе лицо Хиллари Грин, когда Мэл явится к ней, изрыгая гром и молнии.

Джек Гасконь перебрался через перелаз, на все лады браня пакеты с молоком, которые то и дело ударялись о забор, грозя лопнуть и разлить свое драгоценное содержимое. Проклятый Альфи, ублюдок чертов, ну почему молоко у него кончилось именно тогда, когда до ближайшего магазина идти и идти?

Он споткнулся о поросший травой холмик, чуть не упал, снова выругался. В таком виде, замысловато бранясь, он и выбрался на бечевник в нескольких ярдах от лодки.

— Значит, вы не помните шлюз Дэшвуд-лок? — спросила Хиллари, жалея, что положила в кофе так мало сахара. Без искусственного подсластителя кофе горчил.

Томми Линч встал спиной к коридору, перекрывая выход. Оставалось надеяться, что он выкрутил внимание на максимум и чутко прислушивается к происходящему сзади. Если кто-то попытается проскользнуть у него за спиной — они заметят.

Она сидела на разложенном у стены шезлонге, уступив единственное свободное мягкое сиденье своему сержанту, которая к этому моменту уже имела совсем больной вид.

— Ну, не то чтобы, — сказал Альфи. — В смысле как сказать — не помню. Проходить мы его вроде бы проходили, это да. Шлюз как шлюз, ничего особенного. — Он пожал плечами. — Самый обычный. Видел один — видел их все.

Говоря это, он усердно уписывал крекер — понимал, что гостью это раздражает.

Он уже немного расслабился. Если только за ивами вдоль берега не прячется целый отряд (а это вряд ли), то копы, скорее всего, явились просто наудачу. Две женщины и застенчивый констебль при них — разве пошлют такую команду, если дело важное?

К тому же, если дело дойдет до драки, та, что помоложе, и котенка не одолеет. Что это с ней сталось, смущенно подумал Мейкпис. Ему не нравилось думать о насилии и о женщинах одновременно. У него это просто в голове не укладывалось.

Альфи полагал, что в мире существует два вида женщин: те, что были похожи на его мать, — пухленькие, домовитые, жизнерадостные и практичные, о которых следует заботиться, — и женщины-подстилки, которых можно использовать, но нельзя обижать.

Инспектор вызывала у него нечто вроде уважения. А при взгляде на девчонку, хорошенькую болезненную блондинку, ему становилось очень не по себе.

Собственно, волноваться было не о чем. Товар давно ушел, и даже если эта инспекторша вдруг достанет ордер и затеет обыск (а интуиция подсказывала, что ордера у нее нет), она уйдет с пустыми руками.

Да и спрашивала она пока только про шлюз.

— Мы? — переспросила Хиллари ровным, очень ровным голосом. — Так вы не один?

Мейкпис вздохнул.

— Мы с приятелем.

— Вы путешествуете вдвоем? — удивленно переспросила Хиллари. — Дороговато выходит на двоих, нет? Прокат лодки и все такое прочее…

Она окинула взглядом каюту. Лодка и впрямь была обустроена небогато.

Мейкпис пожал плечами.

— Оно того стоит. По нынешним временам тишина и покой дороже золота.

Хиллари почувствовала, что начинает злиться. Этот ублюдок даже не собирался признаваться в том, что Облом был с ними. Наркотиков здесь почти наверняка нет, их выгрузили, стоило Флетчеру прослышать про утренний рейд. Времени у них было предостаточно, поэтому вместе с наркотиками они, конечно, избавились от любых улик, говоривших о присутствии Дэвида Питмана. Если бы хотя бы знать, отчего он погиб — случайность? преднамеренное убийство? — было бы на что опереться, чтобы вскрыть эту старую устрицу.

Сразу предполагать убийство нельзя. Никакой негодяй не застрахован от несчастного случая. Невезение и неудачи случаются у преступников не реже, чем у всех остальных.

Отчет о вскрытии пришел еще утром, но после рейда у Хиллари не было времени вчитываться. Питман был пьян, но вопрос о том, достаточно ли было этого количества алкоголя для того, чтобы он потерял равновесие и свалился за борт, был открыт, — все зависело от того, насколько он был привычен к выпивке. Бывают ведь и такие, кто и после десяти пинт пива сохраняет трезвую голову.

В отчете говорилось, что участок тела между нижней частью живота и верхней частью бедер действительно сильно пострадал, не исключена травма от лодочного винта. Что это означает, Хиллари пока не поняла, но несчастный случай по-прежнему оставался в списке наиболее вероятных причин смерти.