Эд Макбейн - Протяни ребятам руку
– А этот – точно не ваш, так?
– Нет. Не наш. Вас интересует...
– Нет. Зонтик мне не нужен. Дождь ведь перестал.
– Неужели перестал?
– Да. Несколько дней назад.
– О, наш магазин всегда так переполнен, что...
– Да, я понимаю. Относительно этого пиджака и плаща, вы не могли бы сказать, кто их у вас приобрел?
– Ну, это довольно трудно уста... – Джерральдс замолчал. Его рука потянулась к пиджаку, он взялся за рукав и почувствовал пятно. – Кажется, на рукаве что-то...
– Это кровь.
– Что?
– Кровь. Это кровяное пятно. Вы продали много таких костюмов, мистер Джерральдс?
– Кровь, ну, это модель, пользующаяся спро... Кровь? Кровь? – Он уставился на Кареллу.
– Это модель, пользующаяся спросом?
– Да.
– И именно этот размер?
– Какой это размер?
– Сорок второй.
– Это большой размер.
– Да. Этот костюм носил крупный мужчина. Плащ тоже большого размера. Вы не могли бы вспомнить, кому вы продали эти две вещи. Есть еще пара носков, они где-то здесь. Минуточку. – Он вытащил носки. – Они вам знакомы?
– Да, это наши носки. Привезены из Италии. Видите, они без шва. Производятся целиком...
– Значит, костюм, плащ и носки ваши. Следовательно, человек, которому они принадлежали, или ваш постоянный покупатель, или купил все это сразу. Не могли бы вы вспомнить его. Крупный парень, костюм сорок второго размера.
– Дайте еще раз взглянуть на костюм. Карелла протянул ему пиджак.
– Модель, пользующаяся большим спросом, – повторил Джерральдс, вертя пиджак в руках. – Я мог бы вам сказать, сколько таких моделей мы продаем каждую неделю. Не думаю, чтобы я мог вспомнить человека, купившего этот костюм.
– Здесь есть номер серии? Может быть, где-нибудь на ярлыке или на костюме?
– Нет. Ничего такого. – Он перевернул пиджак и стал внимательно изучать плечи. – На правом плече толстый подплечник, – проговорил он еле слышно. Обращаясь к Карелле, он пояснил: – Странно, эта модель не предполагает подкладных плеч. Понимаете, таким путем достигается естественный ниспадающий...
– Ну, и что подкладное плечо справа может означать?
– Я не знаю, если только... О, минуточку, минуточку. Ну да, конечно, клянусь, это тот самый пиджак.
– Продолжайте.
– Как-то сюда зашел джентльмен, это, должно быть, было вскоре после рождества. Высокий, хорошо сложенный мужчина. Красивый мужчина.
– Ну?
– У него одна нога была чуточку короче другой. На полдюйма или четверть дюйма, что-то в этом роде. Не настолько серьезно, чтобы вызвать хромоту, но достаточно, чтобы нарушить пропорциональность линий. Как я понимаю, есть много мужчин, которые...
– Да, но давайте поговорим именно об этом мужчине.
– А что говорить? Нам пришлось сделать ему справа подплечник, чтобы исправить дефект от короткой ноги.
– И это тот самый пиджак?
– Думаю, что да.
– Кто был человек, который его купил?
– Не знаю.
– Он не был вашим постоянным покупателем?
– Нет. Он пришел впервые. Да. Теперь я вспомнил. Он купил этот костюм, плащ, несколько пар носков и черный вязаный галстук. Теперь я вспомнил.
– Но вы не помните его имени?
– К сожалению, нет.
– Вы храните чеки?
– Да, но...
– Вы записываете имя покупателя на чеке?
– Да, но...
– Что но?
– Это было вскоре после рождества. Январь. Начало января.
– Ну и что?
– Так ведь придется просмотреть целую кипу чеков, прежде чем...
– Я знаю.
– Мы сейчас, как видите, очень заняты.
– Да, я вижу.
– Сегодня суббота, один из самых оживленных дней для нашей торговли. Боюсь, что я не смогу уделить вам столько времени, чтобы...
– Мистер Джерральдс, мы расследуем убийство.
– О?
– Может быть, вы все-таки найдете для меня время?
– Не знаю... – Джерральдс колебался. – Ну, ладно пройдемте в заднюю часть магазина.
Он откинул занавеску. Задней частью магазина оказалась маленькая комната, забитая картонными коробками с товарами. Мужчина в пестрых шортах натягивал на себя брюки перед большим зеркалом.
– Эта комната используется и как примерочная, – пояснил Джерральдс. – Эти брюки сидят на вас превосходно, сэр, – бросил он примерявшему. – Сюда, пожалуйста. Мой стол вон там.
Он провел Кареллу к небольшому столу, стоящему перед грязным решетчатым окном.
– Январь, январь. Где же может быть январская документация?
– Они должны быть такими узкими? – спросил мужчина в брюках.
– Узкими? Они совсем не кажутся узкими, сэр.
– А мне кажется, что они мне узки. Может быть, я не привык к брюкам без складок. Как вы находите? – обратился он к Карелле.
– Мне кажется, они сидят нормально.
– Может быть я просто не привык к такому фасону.
– Может быть.
– Они на вас сидят отлично, – вмешался Джерральдс. – Это новый цвет. Необычного зеленоватого оттенка. Смесь зеленого и черного.
– А я думал они серого цвета, – сказал мужчина, рассматривая брюки более пристально.
– Они могут казаться и серыми, и зелеными, и черными. В этом и заключается вся прелесть материала, – объяснил Джерральдс.
– Да? – Мужчина еще внимательнее стал рассматривать брюки. – Приятный цвет, – проговорил он с сомнением в голосе. Он подумал немного, придумывая предлог для отказа. – Но они слишком узкие, – и он начал стягивать с себя брюки. – Извините, – сказал он, прыгая на одной ноге и натыкаясь на Кареллу. – Здесь слишком тесно.
– Январская документация должна быть... – Джерральдс дотронулся указательным пальцем до виска и сдвинул брови. Затем его указательный палец, подобно персту судьбы, прочертил несколько кругов в воздухе и опустился на картонную коробку, стоящую в нескольких футах от стола. Джерральдс открыл коробку и начал перебирать находящиеся в ней чеки.
Покупатель положил брюки на стол и сказал:
– Мне нравится цвет, но они слишком узки для меня. – Он подошел к картонному ящику, на котором лежали его брюки, и начал их надевать. – Я не переношу узкие брюки, а вы? – обратился он к Карелле.
– Я тоже.
– Я люблю, чтобы брюки были просторные, – продолжал мужчина.
– Нет, это – за февраль. Где же, черт бы их побрал, январские чеки? Куда я их сунул? – разговаривал сам с собой Джерральдс. – Надо подумать. – Он опять дотронулся указательным пальцем до виска и замер, пока его опять не осенило, и тот же самый палец двинулся к новой цели. Он раскрыл вторую коробку и вытащил оттуда целую груду чеков. – Ну, вот январь: о Боже, это ужас. У нас в январе была удешевленная распродажа. Понимаете, после рождества. Здесь тысячи чеков.
– Ну, большое спасибо, – сказал покупатель, благополучно облачившись в свои просторные брюки. – Понимаете, я люблю просторные брюки.
– Понимаю, – проговорил Джерральдс, перебирая чеки.
– Я как-нибудь еще заскочу. Понимаете, я шофер автобуса. Мне нужны широкие брюки. Ведь я целый день сижу на заднице.
– Я понимаю. Мне кажется это было на второй неделе января. После распродажи. Начну-ка я с них.
– Ну, пока, – попрощался мужчина. – Приятно было с вами здесь встретиться, – сказал он, обращаясь к Карелле.
– Не расстраивайтесь, – бросил ему вслед Карелла, когда тот через занавес выходил в переднюю часть магазина.
– Три рубашки по четыре пятьдесят... нет, это не то. Ну и задали вы мне работку, я вам скажу. Если бы не ваше обаяние, не думаю, что я бы... одна пара купальных трусов по... нет... галстуки... нет... один плащ черный, один костюм, три пары хлопчатобумажных... вот то, что мы ищем, как я и думал. Десятое января. Да, расплатился наличными.
– Как звали покупателя?
– Имя должно быть сверху. Трудновато разобрать. Плохо отпечаталось.
– Вы не можете разобрать?
– Я не совсем уверен. Чирападано... Может быть такая фамилия? Майк Чирападано?
Глава 17
– Это опять вы, – встретила его домохозяйка. – А где же ваш рыжеволосый друг?
– Занят другой работой, – ответил Карелла. – Мне бы хотелось еще раз осмотреть комнату Чирападано. Вы не возражаете?
– А что? Напали на след?
– Может быть.
– Он задолжал мне квартплату за два месяца. Пойдемте, я вас проведу.
Поднимаясь наверх, она протирала перила масляной тряпкой. Они подошли к двери, и она начала вынимать ключ, как вдруг замерла. Карелла тоже услышал какой-то звук за дверью. Револьвер был уже у него в руке. Он отстранил домохозяйку и уже готовился оттолкнуться от противоположной стены, когда она прошептала:
– Ради Бога, не вышибайте дверь! Возьмите мой ключ, ради Бога!
Он взял у нее ключ, вставил в замок и как можно тише повернул его, нажал на ручку и толкнул дверь, она не поддавалась. За дверью слышалось торопливое движение. Выругавшись, Карелла сильно толкнул дверь плечом, и она распахнулась.
В центре комнаты с барабаном в руках стоял высокий мужчина.
– Стоять, Майк! – крикнул Карелла, и мужчина запустил в него барабан, который, попав в грудь, отбросил Кареллу прямо на домохозяйку, громко завопившую: – Я сказала вам не ломать дверь! Почему вы не воспользовались ключом?!
