Максим Есаулов - Старший оборотень по особо важным делам
— Конечно. Все понял, товарищ генерал.
Когда Соловьев вышел из канцелярии, женщины-делопроизводители посмотрели ему вслед с осуждением:
— Вот ведь друзья, называются!
— Попал Шилов в неприятности — и все давай на него в Москву стучать…
…А на конспиративной квартире Шилов подмигнул Мише Краснову, лежавшему на кровати с гитарой в руках:
— И живы мы, пока друзья всегда стоят за нас стеной.
* * *Не заметив машины с двумя операми «наружки», Егоров пересек двор, вошел в дом, по лестнице поднялся на последний этаж и позвонил в дверь квартиры Шилова. Он не знал, кто его ждет в квартире: убоповцы напополам с УСБ, девушка Шилова, его коллеги Серега и Стас или Фельдмаршал с боевиками, и на всякий случай подготовил несколько легенд.
Открыла девушка.
— Здравствуйте, — сказал Егоров, присматриваясь.
Понятно, конечно, что Роман не поселил бы у себя дома абы кого, но все равно, личное впечатление — самое важное.
Впечатление было благоприятным. Егоров решил, что девушке можно верить. Она действительно любит Романа. И в квартире, кроме нее, нет никого, ни своих, ни чужих, которые могли бы заставить ее действовать под их контролем.
— Вы с обыском? — спросила Юля. — Или за мной?
— Нет, я долг Роману принес. Вот… — Егоров вытащил заранее приготовленный лист бумаги, и, ободряюще поглядывая на Юлю, разборчивым почерком написал: «Есть очень важная информация. Если Роман появится, пусть свяжется с Егоровым из тюрьмы».
Убедившись, что Юля все прочитала и поняла, Егоров сказал:
— Я думаю, эти деньги сейчас очень пригодятся Роману. До свидания.
Выйдя из дома, Егоров зашагал к оставленной за углом машине.
Один из оперов «наружки» задумчиво сказал коллеге:
— Слушай, а я знаю этого парня. Это Егоров из «четверки». Мы с ним вместе служили. Интересно, что он здесь делает?
— Сообщи-ка инициатору. Пусть у них голова болит.
Юля подбежала к окну, дождалась, когда Егоров выйдет из дома.
Не оборачиваясь и не поднимая головы, он пересек двор и скрылся из вида.
Кто это был? Друг? Провокатор?
«Егоров из тюрьмы…» — он там работает или сидел? Лицо у него такое, что понять можно по-разному.
Что им всем нужно?
Юля вернулась в прихожую, из сумочки достала визитную карточку Карташова. Впервые прочитала ее: «Управление по борьбе с организованной преступностью… Начальник отдела». Взяла сотовый телефон, стала набирать один из указанных на карточке номеров. Остановилась, вспомнив, как Наталья сказала: «Все телефоны прослушиваются». Все — не все, а к ее «трубке», наверное, действительно подключились. Но телефоны УБОПа должны быть защищены от прослушки.
Юля надела сапожки, плащ и выскочила на улицу. Таксофон нашелся в двух шагах от дома. Не кабинка, а дурацкий П-образный козырек, который не защищает от уличных звуков. Приходится чуть ли не кричать, чтоб быть услышанным. Хорошо еще, место не самое оживленное…
— Карташова будьте добры.
Около таксофона, будто ожидая очереди позвонить, встала вульгарного вида девица в малиновой куртке и с длинным шарфом.
— Александр Иванович? Здравствуйте, это Юлия Сергеевна, которая… Помните? Скажите, у вас есть какая-нибудь информация? Я… Здесь заходил некто Егоров из тюрьмы и сказал, что у него для Романа есть какое-то очень важное сообщение. Да, очень важное… Нет, ничего… До свидания.
С чувством выполненного долга Юля повесила трубку и заторопилась домой.
Вульгарная девица встала под козырек, вытащила из аппарата забытую Юлей карточку и сказала в замаскированный под шарфом микрофон:
— Порядок. За лохами работать — одно удовольствие.
* * *Упираясь кулаками в письменный стол, Арнаутов нависал над Кожуриной, которая даже немного оторопела от такого напора, и требовал немедленно «закрыть» Соловьева и Скрябина.
— Слушай, а ты не свихнулся на почве арестов? — спросила она, когда Арнаутов, высказавшись и не найдя понимая, замолчал, чтобы подобрать новые аргументы. — Я уже раз пошла у тебя на поводу, выписала обыск на их сейфы. И что?
— Они успели все спрятать.
— Что они спрятали, Коля, что? И за что их брать сейчас?
— Шилов в одиночку ничего бы не сделал. А доверять мог только своим. Соловьев и Скрябин с ним в одной упряжке.
— Ну и что? Посадишь их в камеру и будешь прессовать?
— Я опер, я способ найду! — Арнаутов сказал это с такой убежденностью, что у Кожуриной невольно округлились глаза. — А Шилов окажется без поддержки.
— Знаешь, Коля, иди-ка ты! Тоже мне, нашел девочку. Мне проблемы с начальством не нужны. Хочешь нормального результата — шевели извилинами.
У Арнаутова зазвонил телефон, и он наконец перестал нависать над столом. Достал «трубку», отошел к двери кабинета:
— Да! Что? С кем? Алло! Алло! Черт, аккумулятор сел. — Арнаутов повернулся к Кожуриной. — Баба Шилова звонила Карташову. Я полетел в отдел.
Не прощаясь, он вышел. — Давай, давай, лети, сокол! — пожелала Кожурина. — Не все брюхо о землю стирать…
* * *Не найдя отца на месте, Паша Арнаутов заглянул в соседний кабинет. Там двое оперативников из арнаутовского отдела, Иванов и Серегин, играли в шахматы.
— Здорово, бойцы! А батя мой где?
— Ваш батя, товарищ начальник, «вне зоны действия сети», — отозвался Серегин «съедая» белой ладьей пешку противника.
Паша усмехнулся, вспомнив, как вчера вечером отец вернулся домой вдрабадан пьяный и полчаса кому-то названивал, сидя в коридоре и забыв раздеться. Конечно, после этого он не поставил телефон на зарядку.
Зашел Федоров. Паша посторонился, чтобы его пропустить. Федоров выглядел взволнованным: теребил свой вечный портфель, приглаживал волосы.
— Арнаутов у себя? — спросил он.
Серегин сделал очередной ход, и только после этого ответил:
— На территории. Труба у него сдохла, так что найти его мы не можем. Шах!
Иванов убрал короля из-под шаха. Федоров с некоторым недоумением посмотрел на их партию, пригладил волосы и вздохнул:
— Тут такое дело, мужики: проявилась связь Шилова. Егоров, опер из четвертого изолятора. Надо срочно что-то решать. Он может в отпуск сорваться. А может… А может, и на явку к Шилову.
Федоров посмотрел на убоповцев, словно ожидая, что они подскажут решение.
И Серегин его подсказал. Щелкнув лямками наплечной кобуры, он предложил:
— Адрес этого Егорова есть? Ну и поехали! Чего бюрократию разводить? Паш, ты свободен?
— Мордобой будет? Я готов!
— Вот и поддержка СОБРа есть, — вступил в разговор Иванов.
— Ой, дров бы не наломать, — в сомнении покачал головой Федоров.
Бывший замполит мотострелкового батальона, после сокращения подавшийся из армии в органы и случайно угодивший в Управление собственной безопасности, он привык всегда действовать строго по указке начальства, а сейчас, как на грех, не мог обратиться ни к Виноградову, ни к его заместителю, которые с утра укатили на какое-то расширенное совещание и отключили мобильные телефоны.
— Сам говоришь, дело срочное, — Серегин встал из-за стола и потянулся; он уже оценил все выгоды предстоящего задержания. Если попадут в точку и через Егорова удастся выйти на Шилова — они молодцы. А если что-то не выгорит, то крайним можно выставить этого недалекого уэсбэшника. — Шеф вернется, а мы ему — подарочек. А если с Шиловым вместе, то и по медальке дадут.
Продолжая терзаться сомнениями, Федоров промычал что-то невразумительное.
И вдруг неожиданно принял решение:
— А, поехали! Поехали, по пути разберемся.
В коридоре Управления Серегу и Стаса, собравшихся на Черняховку за машиной Романа, окликнул Карташов:
— Мужики! Поговорить надо. Отойдем?
Они спустились на первый этаж, встали на широкой лестничной площадке около урны. Скрябин закурил.
— Мне позвонила Юля. — Карташов пересказал их разговор и свои соображения по этому поводу.
— Егоров вчера нам звонил. Но ничего не сказал, — в ответ известил Карташова Серега, а Скрябин прокомментировал:
— Страхуется. Он же… — Стас замолчал, выжидая, пока какой-то сотрудник пройдет мимо них и поднимется до следующего этажа. — Он же знает, что в теме — мент.
— Но не знает — кто, — вздохнул Карташов.
— Или — сколько, — добавил Серега. — Кто сказал, что в теме один мент?
— В любом случае, у него что-то важное, если он решил прийти, — Скрябин, как стоявший ближе всех и к лестнице, и к входу на этаж, посматривал, не заинтересовался ли кто их разговором.
— Это точно, — кивнул Карташов. — От Романа ничего?
— Пока нет, — ответил Серега.
— Ладно, держите меня в курсе.
— Ты контачь с девушкой, а мы попробуем дать знать Ромке.
— Лады. — Карташов ушел.
— Ты ему не веришь? — спросил Стас.
