Питер Джеймс - Пусть ты умрешь
Через пять минут инспектор уже сидел в гостиной, попивая кофе и делая пометки в блокноте. Констебль Споффорд, удостоверившись, что подопечная в надежных руках, отбыл домой.
— Давайте начнем с самого начала, — предложил Гленн Брэнсон. — Как вам нравится.
Рэд мгновенно прониклась к нему симпатией. Детектив как будто излучал тепло и добрую энергию. И в то же время его окружала аура печали и ранимости, словно он только что перенес какую-то личную трагедию. Она пересказала историю знакомства, потом еще час разворачивала цепочку последующих событий, начиная с открытия — благодаря стараниям нанятого матерью детектива, — что Брайс врал ей относительно своего прошлого, и заканчивая странными происшествиями последней недели.
Брэнсон спросил, сохранились ли электронные письма, которыми они обменивались с самого начала. Рэд открыла лэптоп и показала объявление, которое сама поместила на онлайновом сайте свиданий.
Одинокая девушка с огнем в волосах, 29 лет, чахнет на любовном пепелище. Ищет новое вдохновение, новое пламя для тлеющего костра. Приятного общения, дружбы и — кто знает — может быть, чего-то большего?
Инспектор записал и ненадолго задумался.
— Если я правильно понимаю, вы полагаете, что те пожары на прошлой неделе могут быть связаны?
— Да. Уж слишком много совпадений. Каждый из них так или иначе имеет отношение ко мне.
— Судя по тому, что я слышал, этот Брайс Лорен — просто больной.
Мы имеем дело с кем-то очень больным, не так ли, инспектор? Что ж, давайте посмотрим, насколько вы умны! Уверяю вас, такого вы еще не видели.
48
Вторник, 29 октября
Мэтта Уэйнрайта только что повысили, назначив командиром расчета «синей смены», и этот день был его первым в новой роли, а посему он решил прибыть пораньше, чтобы произвести благоприятное впечатление. Пересменка происходила не раньше половины девятого утра, но уже в половине восьмого Уэйнрайт ехал по еще темным улицам и под дождем в сторону пожарного депо Уэртинга, размышляя о том, как управиться с расчетом в течение дня.
Думал он и о новом, почти доведенном до совершенства карточном фокусе, который, если будет тихо, планировал опробовать на одном из парней. Занятый этими мыслями, Мэтт не заметил белый минивэн, упорно державшийся за ним на расстоянии двухсот ярдов в чуть забрезжившем свете дня.
Он повернул налево, проехал вдоль депо и припарковался на свободном месте в задней части площадки. Несколько дверей гаража были открыты, и две машины уже заняли свои места в автопарке, вымытые и вычищенные коллегами, как и положено перед сдачей смены.
Затянувшись в последний раз, Уэйнрайт бросил окурок в окно, и тот прокатился несколько ярдов, разбрасывая искры, прежде чем погас под дождем.
Пожарный никогда не знает, что будет через пять минут, и в этом одна из волнительных особенностей работы. Сирена может зазвучать в любую секунду. Как только это случится, личный состав должен покинуть общую комнату, спуститься по шесту, облачиться в форму и умчаться к цели, уложившись в расчетное время — девяносто секунд.
За пятнадцать лет службы Мэтт еще не встречал пожарного, который не любил бы свою работу вот за этот адреналиновый кайф, за острые ощущения от гонки на громадном красном звере. И никакие деньги не могли компенсировать тот лихорадочный трепет, с которым ты несешься на восемнадцатитонной машине по улицам города, и зачастую сопутствующее ему предвкушение опасности, когда ты не знаешь, что ждет тебя в конце.
Интересно, что принесет сегодняшний день? Большинство пожарных, как и он сам, считали самым трудным и заманчивым вызовом пожары в жилых помещениях, когда задействовать приходилось всевозможные аспекты подготовки. Некоторым нравилось вытаскивать попавших в дорожную аварию людей. Другие предпочитали масштабные пожары в промышленных строениях, к тушению которых привлекались десятки расчетов со всего графства. Но самым волнительным для всех было спасение людей.
Немалое число пожарных объединяла общая черта: хотя все они служили в депо, и именно эта служба была той осью, вокруг которой вращалась их жизнь, некоторые при этом еще и подрабатывали на стороне. Мэтт надеялся, что когда-нибудь увлечение магией принесет хорошие деньги, и тогда он сможет посвятить ему все время. Судя по растущему списку заказов и приглашений, дело шло в правильном направлении. А учитывая, что дома у него двое детей, жена Сью была бы только рада, если бы ему не пришлось заниматься этим опасным и зачастую отнимающим свободное время делом.
Прячась в тени, под проливным дождем, Брайс Лорен наблюдал за Мэттом Уэйнрайтом, пока тот не вошел в здание депо. Вот тогда-то он и сосредоточил внимание на брошенном окурке. Через несколько минут обе пожарные машины вернулись в гараж, и двери закрылись. Задняя площадка автопарка опустела, и падающий из верхних окон чахлый свет бросал на нее мозаичный узор.
Одетый с головы до ног во все черное, Брайс прокрался к окурку, поднял его и осторожно опустил в пластиковый пакет, который положил в карман. Затем, выпрямившись и оглядевшись, он прошел к «ниссану» Уэйнрайта и за несколько секунд открыл дверцу со стороны водителя.
Уэйнрайт доставал его последние три года. Съедал его ланч. Много о себе воображал. Перехватывал представления, на которые метил Брайс. И на которых он показал бы себя намного лучше.
Хватит, дуралей, больше этому не бывать.
Брайс проскользнул в машину и закрыл дверцу.
49
Вторник, 29 октября
— С добрым утром, старичок. Есть пара минуток? — спросил Гленн Брэнсон, входя без четверти восемь утра в кабинет Роя Грейса, и остановился, заметив на столе чашку кофе, открытую банку кока-колы и блистерную упаковку парацетамола.
Спущенный галстук, болезненная бледность лица, налитые кровью глаза выдавали то ли недосыпание, то ли тяжелое похмелье. В данном случае верны были оба варианта.
— Дерьмово выглядишь.
— Спасибо, — хмуро ответил Грейс.
— Я серьезно. Устроил вчера мальчишник, а мне сказать забыл?
— Очень смешно.
Грэйс посмотрел на инспектора, явившегося на работу в одном из своих модных костюмов, на этот раз коричневом с отливом, и галстуке, который вполне могли прислать с Марса. Для человека, всего три месяца назад потерявшего жену — пусть даже они и не жили уже вместе, — Гленн в последние недели казался на удивление бодрым и жизнерадостным. С другой стороны, потеряв жену, он вернул детей, дом и нормальную жизнь.
Небо за окном, с его видом на парковку у супермаркета «Асда», посерело, приобретя цвет могильного камня, и поливало город дождем.
— Помнишь Кэссиана Пью? — спросил Грейс.
— Красавчика Кэссиана Пью? Златокудрого офицера лондонской полиции со скребущим, гнусавым голоском? Того, что наведывался сюда в прошлом году и ухитрился достать едва ли не всех в этом здании и управлении уголовных расследований Суссекса? Да, помню, и, к несчастью, хорошо. Мистер Двуличие.
Грейс опрокинул стакан колы и подлил еще.
— Да.
Он тоже помнил его слишком хорошо. Потому и перебрал прошлым вечером, о чем жалел теперь, в холодном свете дня. После того как Пью поджав хвост сбежал в Лондон, Грейс узнал, что он фальсифицировал улики по одному старому делу, и пригрозил ему арестом. Чего он не знал ни тогда, ни теперь, — это того, что у Кэссиана Пью был короткий роман с его женой Сэнди.
— Не могу поверить! — отозвался Брэнсон, услышав последние новости. — Пью? Заместителем главного констебля?
— Что ж, придется поверить.
— Помнишь тот фильм, «Афера»?
— С Робертом Редфордом и Полом Ньюманом?
— И Робертом Шоу.
— И что?
Брэнсон пожал плечами.
— Я об этом подумаю. Мы выведем мерзавца на чистую воду.
Грейс улыбнулся. Впервые с того момента, как накануне вечером вышел из кабинета Тома Мартинсона.
— Спасибо, друг, ценю твое отношение. Может, я сначала попробую организовать пропагандистское наступление.
— А пропагандист у тебя есть?
— Поищу, погуглю, — снова усмехнулся Грейс и тут же посерьезнел. — Ладно, ты же не мои проблемы явился выслушивать. Рассказывай.
— Вчера вечером ты попросил меня съездить и поговорить с мисс Рэд Уэствуд, так?
Грейс кивнул.
— Приятная дамочка. Умная, рассудительная. Я изложу тебе всю историю, и, думаю, ты согласишься со мной, когда услышишь, что в том деле с доктором — обгоревшее тело возле гольф-клуба «Хейуордс-Хит» и предсмертная записка — не все так просто.
— То есть?
— То есть это могло быть не самоубийство.
— Все улики указывают на то, что доктор покончил с собой. — Грейс отпил кофе. — В момент возгорания он был жив. Во рту и горле обнаружены ожоги. В легких — дым.
