Нина Васина - Удавка для бессмертных
– Сколько денег было в конверте? – спрашивает Ева тихо в склоненный затылок, а рукой нащупывает холодную рукоятку.
– Две тысячи долларов, – спокойно, не поворачиваясь, отвечает Скрипач.
– Где конверт?
– В столе, – легкое указующее движение рукой в перчатке в сторону окна.
Ева отходит спиной, нащупывает ящик и открывает. Выдергивает из конверта записку, на пол высыпаются деньги. Она пробегает глазами текст, вздыхает и садится.
– Можно повернуться? – Скрипач поднял обе руки и показывает ей.
– Повернитесь. – Ева уже спокойно читает данные и приказ на ликвидацию Доктора. Имя, адрес, работа, пристрастия. «Метод ликвидации на ваше усмотрение».
– Какие будут соображения? – Усталость накатила удушающей волной оцепенения, Ева спрятала оружие.
– Я солдат. У солдата не может быть никаких соображений. Солдат выполняет приказ. – Скрипач снял перчатки и стал у раковины.
– Вы тридцать лет в органах. Часто вам приходили такие анонимные приказы?
Скрипач начинает загибать намыленные пальцы, Еве от этого его жеста стало холодно.
– Не пугайтесь. Я считал, сколько лет прошло и могу ли я разглашать некоторую информацию. Если считать по грифам внутриведомственных секретов, то сбросим двадцать, так? Что получается. В период счастливой застойной жизни я дважды выполнял анонимные приказы, и мои действия вполне можно было назвать убийствами, хотя в документах они проходили как научные эксперименты.
Через несколько минут тишины – льется вода, по экрану монитора ходит смешной человечек, проверяет на вирус файлы и иногда по-деловому бормочет «так-так» – Скрипач вытер руки, сел за стол, нажал клавишу – убрал человечка и принял позу ждущего: нога на ногу, руки сложены на груди, голова свесилась, глаза полузакрыты.
– Почему вы не спрашиваете, есть ли еще конверты? – не выдерживает Ева.
– А, это… Вот, пожалуйста, – он вытаскивает из кармана полоску бумаги. Ева видит, что эта полоска отрезана от конверта. – Нет смысла у вас что-то спрашивать, да и вид вы имеете испуганный и растерянный. Эта полоска как раз под размер моего конверта. Я человек не очень организованный, я просто надорвал. Вывод? Кто-то более дисциплинированный аккуратно вскрыл такой же конверт. И, смею заметить, это он сделал сегодня. Потому что с утра этой бумажки на полу в коридоре не было. Я могу сказать еще кое-что. Если захотите, вы сами найдете это в архивных материалах. В 1984 году… Постойте, да, в восемьдесят четвертом, осенью был полностью уничтожен отдел КГБ. Сотрудники перестреляли друг друга. Никаких объяснений. Списали на психологический срыв одного, а другие как бы защищались, ну и случайно попадали в коллег. Но и это не ново! В семьдесят восьмом был уничтожен отдел ЦРУ. Шесть человек бегали друг за другом по коридорам, пока все не перестрелялись. Это было похоже на воскресную игру в Гайд-парке с игрушечными автоматами, заправленными краской. Наши узнали случайно, а уже потом, лет десять спустя, этот случай был внесен американцами в учебник по психологии. Особенности неприязненных отношений в коллективе с повышенной опасностью.
– Как мне уговорить вас не выходить из кабинета хотя бы часа два? – Ева встает.
– Никак. Просто скажите, что будете делать вы.
– Я поеду искать Доктора.
– Плохая идея, – вздыхает Скрипач. – Если бы мне прислали конверт на вас, вы бы его не увидели. Вы бы даже не вошли в мой кабинет.
– Не будьте так самонадеянны. Я выходила и из ситуаций похуже. Сейчас главное вытащить вас. Если Доктор получил конверт на меня и после этого уехал, значит, он сделал свой выбор. Я должна успеть до того, как он сам себя приговорит.
– Хорошо. Два часа. Потом мне нужно будет уехать в биологический центр. Я вам уже записку приготовил.
– Скажите, – Ева задержалась у двери, – эти два анонимных приказа, которые вы выполнили тогда, в застойной жизни…
– Я до сих пор не знаю, кто их отдавал. Мне принесли их нарочным в закрытом учреждении, куда посторонним, как понимаете сами, вход воспрещен.
– А подпись? Подпись была?
– Конечно, – Скрипач смотрит насмешливо.
– Не тяните!
– Такая же подпись. «Бригада „С“, то бишь „Санитарная служба“.
Ева бежит по коридору. Приоткрывается дверь кабинета Юны. Итак, она не послушалась, мало того, что осталась у себя, так еще и выглядывает!
– Закрой дверь! – кричит Ева, спускается вниз в лабораторию, бормоча: – Никакой дисциплины!
На глазах удивленной Мышки она обшаривает ее стол, вытряхивает все из сумочки. Конверта нет. Ева так пронзительно посмотрела на удивленную Мышку, что та молча вывернула карманы широких в складку штанов, манжеты которых опускались ниже ботинок на толстенной подошве и волоклись сзади по полу. Потом она задрала вверх вязаный балахон, на который была надета безрукавка из разноцветных кожаных лоскутков, под балахоном из кобуры на голом теле Мышка осторожно достала пистолет и, не сводя с Евы глаз, медленно положила его на стол.
– Не разбей, – она кивнула на кучку вещей из сумки – там светился нежным желтым светом флакончик духов, – дорогие, французские, вчера только купила в подарок. Скажи, что ты ищешь?
– Письмо.
– Письмо? – Мышка заталкивала внутрь холщовку вывернутых карманов. – Я подумала, что ты сбрендила, что ты ищешь яд.
– Какой яд?
– Я думаю, что Психа и Физика убили ядом.
– Никаких следов яда или укола, – Ева махнула рукой и села.
– Укол можно сделать в нос.
– Да, в нос! В людном месте, в метро, да? Физик умер за пару минут у машины. Они что, свой нос кому-то запросто подставят? И никаких следов на слизистой носа, никаких следов в желудке и пищеводе! Черт, что я расселась, мне бежать надо. Ты получала письмо?
– Честно говоря, я не смотрела почту сегодня утром, потому что… Короче, я ехала не из дома.
– Ты получала что-нибудь здесь, на работе?
Взгляд, полный удивления и недоумения.
– Если ты врешь, – говорит Ева уже спокойно, – просто если ты врешь, то я тебе ничем не смогу помочь. Это понятно?
– Понятно. А если я не вру, чем ты мне сможешь помочь?
Вопрос.
– Тебя нужно вывести из лаборатории. Я еду к Доктору. Поедешь со мной или спрячешься?
– А можно я пойду в информационный центр? Я еще на прошлой неделе заказала там работу. Мне делают подборку по криминальной хронике газет за последние три месяца. Только что позвонили, сказали – все готово. Это же рядом, можно сказать, в двух метрах. Часа три просижу. Я собираю все, что было в газетах по исчезновениям людей, есть некоторые фишки.
– Я тебя провожу, – Ева берет с вешалки куртку Мышки. – Расскажи, как скоро пришел ответ по фальшивым долларам?
– Запрос проверяли секунд сорок, потом пошла вставка на английском, типа «не теряйте надежды, вам ответят», потом еще раз попросили повтор кода – это еще секунд сорок-пятьдесят, потом я минуты три не теряла надежды, дождалась разрешения и послала тест-анализ по фактуре бумаги. – Мышка щелкнула дверью и нажала клавиши сигнализации. – Ответ – подделка. В конце поинтересовались, кто именно делает запрос. Я ответила «запрос в полном соответствии с набранным кодом», то есть, – Мышка остановилась на лестнице, – то есть фактически обнаружила наш отдел, да?
– Маловероятно, – Ева поднималась сзади, – это международная справочная ФБР, вроде диспетчерской, но на полной автоматике. Людей нет. Разрешенная к разглашению информация идет автоматически, запрещенная – после обращения за разрешением в определенные отделы. Они всегда интересуются, откуда поступает запрос, чтобы потом, если кто-то наткнется по своим делам, мог найти нас и обменяться информацией. Стой. Я выйду первой.
– А почему мы не узнали через Интерпол?
– Интерпол неделю собирает саму информацию, а на фальшивые доллары все равно через ФБР, и еще неделю разрешение на ее передачу.
На улице Ева подождала, пока со двора уедет чья-то машина. Мышка стояла сзади. Вход в информационный центр был за поворотом, Ева дождалась, пока Мышка прошла стеклянные двери, показала на пропускнике документы и открыла сумку для досмотра.
В машине она постаралась максимально сконцентрироваться. «Итак, начнем сначала. Где „дворники“, черт возьми? Скрипача должна убрать Юна. Доктора должен убрать Скрипач. Остаюсь я, Юна и Мышка. Вот они, „дворники“. Где щетка?»
Сгребая снег со стекла, Ева услышала шаги сзади и расстегнула «молнию» на меховой куртке. Когда шаги приблизились, Ева обошла машину и внимательно осмотрела высокого молодого мужчину.
– Девушка, вы разрешите обратиться?
Делает два шага к ней. Ева отступает на два шага. Мужчина достает какую-то бумажку. Тычет в нее пальцем, делает еще два шага. Он не может найти этот адрес, и написано неразборчиво. Ева отходит. Таким образом они почти обошли машину вокруг, когда ощущение утекающего времени вызвало в ней нетерпение и досаду. Она достала оружие, мужчина, пятясь задом, упал, потом встал и побежал. Разбираться некогда. Разворачиваясь во дворе, одной рукой крутила руль, другой нажимала клавиши телефона. Предположим, Доктор получил письмо. Если он сейчас дома, то натирает веревку мылом. Или как там кончают с собой патологоанатомы? Если же он в морге специзолятора ФСБ, то решил сначала довести все дела до конца и терзает тело Психа или Физика в попытке найти место входа яда. Ева начала с морга и угадала. Доктор ответил после двенадцатого гудка. Мыл руки или прихватил телефон из кармана салфеткой?
